Удивлённо оглядываясь по сторонам, Милена вошла во внутрь. В здании так же преобладали цветочные запахи, хотя и менее терпкие, чем на улице. Оборотень, подозрительно принюхиваясь, принялась с интересом, совершенно не выглядящим праздным оглядываться. Рад, застывший в паре шагов терпеливо дожидался, пока непонятно с чего остановившаяся гостья подозрительно зыркала по сторонам. Сам он на неё косился едва ли не более подозрительно, чем внезапно обуянная приступом паранойи Милена.

Разумеется, ему было не понять, что для остро ощущающей запахи девушки, цветочные ароматы в просторном холе, основным материалом, которого являлись камень да дерево, было непонятней, чем пролетающий над головой метеорит. Кстати, часто, именно непривычная мелочь, в основном просто необычная, чем действительно жуткая, способна напугать по — настоящему. Приведём пример, стоит нам увидеть на улице марш роботов или карнавальное шествие в середине зимы и станет понятно, что это выглядит скорее забавно, возможно дико или глупо, но никогда не страшно. А вот запах газа в квартире, пусть даже и с электрической плитой, способен всерьёз напугать, даже если ты знаешь, что газа у тебя в доме нет. Часто запахи кажутся нам мелочью, но отнюдь не в таких ситуациях, когда способны предупредить об опасности. Для обычного человека таких запахов существует сравнительно немного. Но для оборотня, фактически каждый имеет множество значений. А потому, даже аромат цветов в помещение с каменными стенами производил неизгладимое впечатление, заставляя подозрительно принюхиваться и оглядываться, выискивая источник. Которого, в общем, и не было. И это было действительно странно, а значит пугающе.

— Всё в порядке? — Не выдержал рад. Недоумение и опаска в его взгляде сменилось лёгкой брезгливостью и снисхождением.

— Быть может, я могу вам в чём‑то помочь?

— Нет, — поспешно приняла спокойную позу оборотень. — Хотя, может, вы знаете, чем тут пахнет?

Рад слегка нахмурился и подозрительно принюхался, потом приподнял брови.

— Ничем, либо же я просто не совсем понимаю, что вас заинтересовало. В любом случае, может, вы позже вернётесь к данному вопросу? Например, когда устроитесь в гостевых покоях и встретитесь с Элье?

Он деликатно указал в направлении лестницы, и девушка вынуждена была неохотно кивнуть. Уже на втором этаже, она вспомнила, что её так и не удосужились обыскать.

Демонстрация доверия? Или гостеприимства? И то и другое казалось Милене глупостью. А что если она в сумке бомбу пронесла? Сама бы она поостереглась демонстрировать столь безоговорочное доверие. Но кто этих эльфов поймёт?

Помещение куда её привели, оказалось двухкомнатными апартаментами. Мягкий ковёр на полу, как и весь прочий интерьер, был выдержан в тёмно — зелёной гамме, исключая разве что древесную обшивку стен. Высокая полуторная кровать к восторгу оборотня оказалась накрыта балдахином из лёгкой полупрозрачной ткани, на пол тона темнее той, что использовалась для занавесок. Из‑за того, что большие окна были открыты, помещение наполнялось свежим прохладным воздухом, и цветочный аромат чувствовался несколько слабее.

Милена поставила сумку около кровати и выжидательно уставилась на провожатого. Что‑то ей подсказывало, что долго оттягивать встречу с господином послом всё же не стоит. И выводы оказались верными. Рад слегка склонил голову, что видимо должно было обозначать намёк на уважительный поклон. Тут девушка едва удержалась от нахального оскала, она естественно не являлась тем, кого радует безотчётное раболепие, но и открытое пренебрежение назвать лестным не получалось.

— Элье ждёт вас, прошу проследовать за мной.

Что бы добраться до кабинета Мёнея потребовалось подняться ещё на два этажа. Судя по всему, выше была только крыша. Девушка без остановки крутила головой, так, словно находилась на экскурсии, и постоянно морщилась. С каждым шагом запах становился всё сильнее и слаще. И с каждой минутой это напрягало Милену больше и больше. Во — первых, он подавлял обоняние, во — вторых, в таких количествах вызывал головные боли. Уже сейчас в висках начало неприятно покалывать. Страшно представить, что же будет дальше. Радовало, только, что на «её» этаже концентрация была все‑таки меньше.

Проводник остановился у двери, с художественно вырезанным вьюнком по всей поверхности. Если бы не портящий всё аромат, Милена бы искренне восхитилась искусством резчика, но прямо сейчас на такие подвиги она была не способна.

Тем временем рад постучал, и, дождавшись разрешения, открыл дверь, пропуская оборотня вперёд, оповещая.

— Милена Крестова.

Девушке ничего не оставалось, кроме как шагнуть вперёд. И тут же в нос шибанул ставший необычайно удушливым запах. Виски мгновенно налились свинцом, а нос перестал ощущать что‑либо, кроме невозможного по силе цветочного аромата. Чего стоило ей сейчас сохранить спокойное лицо и не шарахнуться назад, знал, пожалуй, один лишь Бог.

Из неглубокого, кресла ей на встречу поднялся доброжелательно улыбающийся Мёней. Вполне вероятно он действительно был рад видеть полученного на некоторое время в безраздельное пользование оборотня, но девушка воспринимала происходящее сейчас не слишком адекватно. Потому она едва заставила себя обозначить приветственный кивок. Выглядело это конечно не слишком вежливо, если не сказать больше — пренебрежительно. Но Милена элементарно опасалась делать резкие движения, чтобы не разбередить ещё сильнее, свившую, подобно змее, гнездо в черепе, боли. Но она, по крайней мере, постаралась исправить ситуацию словесными приветствиями. Однако из‑за мало выразительного тона получилось не слишком хорошо.

Улыбка рада осталось столь же широкой, а вот во взгляде поселилось недоумение. Тем не менее, он приглашающее повёл ладонью в направлении такого же кресла только по другую сторону рабочего стола. Милена послушно села напротив посла.

— Значит, говорите, оборотни — сказки и мифы? — С непонятной интонацией проронил эльф. Милена удивлённо прищурилась, но всё же с трудом преодолевая барьеры памяти, отказывающейся хранить столь мимолётные сведенья, вспомнила свою вторую встречу с радовским послом.

Она кисло улыбнулась.

— Вообще‑то мне было интересно, имеется ли что‑то похожее на таких, как я в вашем мире. А раз оказалось, что нет, то зачем бы мне было просвещать вас в столь незначительные факты?

— Незначительные, конечно. — С той же интонацией сказал Элье, приподнимая уголки губ. Что‑то подсказывало, что таким образом он выражает сарказм. С чего бы?

— Что ж, в любом случае, я рад, что, в конечном счете, нам представилась возможность свести более близкое знакомство. Надеюсь, вас устраивают предоставленные апартаменты?

Вопрос являлся только данью вежливости, так что и ответ она уместила в одном кивке и задала самый насущный вопрос.

— Могу я поинтересоваться, что это за запах?

Сил, да и терпения как‑то иносказательно передать свою мысль уже не оставалось. Оборотень с силой потёрла висок. Боль к счастью не становилась сильнее, но и спадать не собиралась. Это было тем более странно, что с момента первого изменения, никакой интенсивности запах не мог столь негативно влиять на её самочувствие.

Мёней' Дверишъ изобразил столь искреннее удивление, что Милена едва не усомнилась в собственной нормальности. Похоже, было на то, что и тот никакого запаха не ощущает. Хотя в тот же момент оборотень буквально задыхалась от него. Уже понимая, что эльф собирается поинтересоваться, что же она имеет ввиду, девушка не выдержала.

— Сладкий цветочный аромат. Только не говорите, что вы его тоже не чувствуете?! Он появился с момента, когда я вошла в парк во дворе. В доме стал сильнее. В этом кабинете просто невыносимая вонь, вы что, правда, не чуете? Я же даже дышать не могу!

Она ещё сильнее надавила на массируемый висок. Будь её тело обычным — человеческим, и череп не выдержал бы подобного давления. Но к счастью, человеком Милена не была.

Взгляд Элье сделался напряжённо задумчивым. Потребовалось несколько секунд, чтобы рад принял некое решение, грациозно поднялся с места, и стремительно обогнув разделяющий их стол, он, взял прядь волос оборотня и зафиксировал её тонкой шпилькой, только что выдернутой из собственной шевелюры. Милена изумлённо выдохнула и тут же поспешила втянуть в лёгкие ставший кристально чистым воздух. В смысле, воздух‑то как раз оставался обычным, но мучавший её до сего момента аромат превратился в едва заметный.