В конце ночи с 12 на 13 февраля штурмбаннфюрер СС Липпэ в сопровождении своего адъютанта Дегрелля разыскали командиров немецких подразделений вермахта, с которыми встретились в Ново-Буде.

— Теперь спокойно стойте на месте, — говорит он, — наши солдаты уже в Ново-Буде. Ваши товарищи из дивизии «Викинг» наступают теперь на Шендеровку, а потом повернут и пройдут несколько километров севернее на предусмотренную линию прорыва. Однако пока, по сведениям, на час времени заняли только половину деревни.

Это работа полка «Германия». Липпэ и Дегреллю предстоит вывести свои соединения сегодня ночью из Ново-Буды в южную оконечность котла, и далее бригаде «Валлония» приказано закрепиться там.

— Какую поддержку мы будем иметь, господин полковник? — спрашивает Липпэ у офицера вермахта.

— Пять танков. Три орудия бригады, не больше, так как остальные уничтожены и их командир убит.

— А артиллерия поддержки?

— Что вы имеете в виду?

При отступлении чудом остались в исправности пять противотанковых пушек и две 15-см гаубицы, которые находятся теперь недалеко от Ново-Буды.

— И как обстоит дело со снабжением и боеприпасами? — спрашивает командир бригады «Валлония» своего немецкого товарища.

— Снабжения никакого, — бурчит полковник, который предпочитает как можно скорее уехать из этой осужденной на гибель части.

Он показывает на карте обоим бельгийским командирам вражеские позиции, которые они переносят на свои планшеты.

— Мы взяли деревню Ново-Буду без особых сложностей, — говорит полковник. — Через несколько часов следует, видимо, ожидать атаки противника. Но это уже ваше дело…

Мороз наступает. Термометр падает все ниже. В то время как солдаты отдыхают, командир бригады «Валлония» готовится в крестьянском доме к маршу на запад от колхозных построек в центре Ново-Буды.

В 3.00 утра унтер-офицеры будят гренадеров.

— Подъем!

Они должны занять окопы в ста метрах перед деревней. Их извилистые линии, заваленные снегом, расположены в долине, в восточном, южном и западном направлениях. Окопы полны ледяной грязи. Далее идут новые линии вражеских окопов, но занять их удастся еще не скоро. Пока солдаты по колени погружаются в грязь и приводят пулеметы в состояние полной готовности, унтер-офицеры направляют часть подразделения в боевое охранение. Немцы, которых сменили бургунды, спешно передают эти позиции, расположенные на самой внешней точке юга котла, чтобы продолжать движение далее на Шендеровку, где должны собраться все выходящие из окружения.

— Будьте внимательны. Советы действуют здесь очень решительно, — говорят они.

— По всему нашему пути сюда они были не менее активны, — спокойно отвечают бельгийские добровольцы.

У них на устах другой вопрос:

— Есть ли у русских танки?

— Около двадцати. Но, конечно, они могут и увеличить их число.

Валлонам следует удерживать некоторые крестьянские дома, чтобы гарантировать возможность прорыва в южной оконечности котла. Это, однако, не вызывает особого воодушевления у бургундов. Однако здесь собралась фактически вся бригада, а немногие часы отдыха в Корсуни позволили сформировать достаточно боеспособную группу для борьбы с Советами. Огорчает только отсутствие должного количества боеприпасов, а также поддержки тяжелыми орудиями и танками. А что касается продовольствия, то у валлонов всего лишь по куску хлеба в заплечных сумках. Как можно в таком состоянии всего лишь с винтовками, пулеметами и небольшим запасом гранат отразить русское нападение?

Медленно наступает утро. Против окопов простирается широкая долина. По ней разбросаны поросшие деревьями холмы, где тысячи красноармейцев готовятся к нападению. По проходящей поблизости дороге двигаются танки и бронетранспортеры. Не приходится сомневаться, что русские готовятся к новой атаке с целью вновь овладеть Ново-Будой. В тишине утреннего сумрака валлоны предвидят наступление врага, понимая, что русские уверены в себе. Как и в предшествовавшие дни, приходится ожидать нового жестокого сражения.

В 5.00 поутру, когда бургундов покинули немцы, направляющиеся в Ново-Буду, раздается рев моторов и лязг танковых гусениц.

Это появляются танки врага, которые готовы к атаке.

Солдаты бригады «Валлония», вооруженные только стрелковым оружием и пулеметами, сразу почувствовали опасность. Они напряженно вслушивались, пытаясь определить местонахождение советских танков в темноте долины.

В обманчивом спокойствии проходили минуты. В каждую секунду можно было ожидать, как разверзнется ад. В появлении этих танков было нечто фатальное. Три группы гренадеров и саперная рота стали первыми, кто вступил в действие на рассвете: 1 — я группа под командованием оберштурмфюрера СС Мэтью и 2-я под командованием Деррика. Хуже всего оказалось положение 3-й группы. В нее входила молодежь, которая ранее уже была атакована танками на своей базе. Первые танки врага появляются на южной окраине Ново-Буды и прокладывают себе путь к правлению колхоза. Не менее тяжело приходится и 4-й группе. В 7.00 град пуль из пулеметов и взрывы снарядов обрушиваются на бригаду «Валлония». Брустверы и окопы накрывает смертельный дождь. Взрываются снаряды. Весь фронт оживает. Голос командира 4-й группы оберштурмфюрера СС Боннивера раздается в тумане наступающего серого дня:

— Всем на позиции!!

Бельгийский офицер знает, что надо экономить патроны, так как за последние дни их было израсходовано слишком много. Поэтому он отдает категорический приказ:

— Огонь открывать только по моему сигналу. Лишь тогда, когда они приблизятся.

В долине внезапно появляется русская пехота, сопровождающая танки. Один за другим русские выходят к окопам бургундов. Они идут не спеша, уверенные в своем численном перевесе. Стена солдат беспрерывно надвигается на позицию валлонов. Бургунды, согнувшись в окопах, ждут приказа своего командира. Проходят считаные минуты, пока не раздается всеми ожидаемая команда:

— Огонь!

Из окопов засверкали винтовочные выстрелы. Открыли огонь и автоматчики. Русские падают целыми рядами. На мгновение они останавливаются в замешательстве под страхом смерти. Однако не отступают, идут по трупам и продолжают атаку.

— Огонь! — вновь кричит валлон-оберштурмфюрер.

На этот раз, кажется, что Советы отступят. Однако теперь им на помощь приходят орудия танков. В то же время и пехота продолжает ураганную стрельбу из винтовок, пистолетов, автоматов. Они бросают гранаты. Тем временем тысячи снарядов обрушиваются на окопы добровольцев. В этом ужасном грохоте выделяется еще и свист ракет сталинских «катюш». Ракеты, казалось, летят отовсюду. Земля вокруг горит и содрогается. Окопы обрушиваются и погребают под собой обороняющихся. Утренний сумрак развеивается. Ново-Буда, оставшаяся позади, горит и рушится, как после тайфуна. Раненые солдаты кричат и стонут. Между обеими линиями огня нагромождены уже горы трупов. В это время на склон начинают заползать советские танки. Валлоны пытаются задержать их выстрелами из противотанковых пушек. Но те заняли неудачную позицию, и снаряды летят мимо. Танки проходят через окопы 4-й группы и продолжают движение на деревню Ново-Буда. Удар наносят по меньшей мере двадцать танков с сопровождающей их орущей и стреляющей пехотой. Теперь наступление ведется и с севера.

Отбивающиеся от советского авангарда пехотинцы и пулеметчики, продолжающие еще занимать опустошенные окопы, становятся свидетелями еще и боевых налетов русских бомбардировщиков. Окопы и блиндажи окончательно рушатся, и под осыпающейся землей прибавляется все больше убитых и раненых. Бесчисленные ряды вражеской пехоты прибывают и прибывают из долины. Она начинает штурмовать Ново-Буду.

Боевые группы валлонов посылают Мельдера к командиру бригады «Валлония», требуя подкрепления. Они нуждаются в солдатах и, прежде всего, в боеприпасах для крупнокалиберных пулеметов, которые продолжают вести непрерывный огонь в попытках остановить советскую атаку. Станут ли бургунды служить надежным форпостом для защиты Ново-Буды, которая удерживает линию прорыва на северо-востоке? Штурмбаннфюрер СС Липпэ, судя по развитию боя от начала жестокого нападения русских сегодня утром, весьма в этом сомневается.