— Хочу еще, — заявила Кристина.

— Ты, правда, съешь еще?

— Съем.

Анни снова постучала в дверь.

— Открыто, — бросил Арне.

Анни пошла за корнфлексом.

— Какие ноги! — восхитился Арне.

Она одернула юбку, торопливо подошла к холодильнику и услышала, как открывается входная дверь. В кухню входил Боссе в маске Утенка Дональда.

— Добрый день, — поздоровался он.

— Добрый день, — облегченно вздохнула Анни.

— Все в порядке?

— Да, все. Долго нам еще тут оставаться?

— Похоже, все идет по плану. И скоро вы вернетесь домой.

— Могу я в этом быть уверена?

— Ну разумеется. Только сохраняйте спокойствие.

Боссе даже не взглянул на Арне, который встал с кресла и заявил:

— Поеду за газетами! Скоро вернусь.

— Надеюсь. И позвони нашей подруге. Она нужна здесь.

— Будет сделано, — кивнул Арне, запирая двери.

В половине одиннадцатого Рая сидела в салоне. Приняв первого клиента, она отдыхала, читая журнал. Непрерывно звонил телефон.

— Алло, Инга Мари?

— Нет, у нее сегодня выходной.

— Ну, все едино. Можно заглянуть на полчасика?

— Ради Бога.

Еще звонок.

— Добрый день.

— Где это?

— На Добельсгатан, — ответила Рая и назвала номер дома.

— И какие услуги?

— Массаж — пятьдесят крон. Французский с предохранением — семьдесят пять.

— И ничего больше?

— Это можно обсудить на месте. Добро пожаловать.

И так все время. Поскольку Инга Мари не возвращалась, Рая была одна. Работы много, но и доход приличный. После обеда ее кожаный бумажник уже распух от банкнот. Закурив, она принялась пересчитывать деньги. И опять зазвонил телефон.

Рая недовольно подняла трубку. И тут же узнала голос Арне, парня Инги Мари. Рая не могла понять, зачем Инга Мари унижается, содержа такого оболтуса.

— Как дела, Рая?

— Ничего.

— Я только хотел сообщить, что Инги Мари пару дней не будет. Займись сама. Ничего против не имеешь?

— Нет вообще-то, хотя будет нелегко.

— Может, найдешь какую-нибудь подругу, которой хочется немного подработать? Ну разумеется, хорошенькую. И здоровую.

— Попробую. Сколько мне ей платить?

— Решай сама. Я не вмешиваюсь.

— Инга Мари заболела?

— Нет, только ты же понимаешь, бывают дни…

Рая воздержалась от комментариев, но не поверила. Из-за такой ерунды Инга Мари никогда не пропускала рабочих дней. Тем более она принимала пилюли. Нет, тут что-то другое.

— Передай от меня привет, — сказала она. — И пусть не беспокоится.

— Передам. И еще одно. Тем, кто станет звонить и спрашивать, лучше не говори, как долго ее не будет.

Рая задумалась было над его словами, но потом отогнала сомнения. Причин жаловаться не было. Напротив, она станет зарабатывать гораздо больше.

Вновь сняв трубку, она набрала номер ресторанчика в центре и сказала, что хочет говорить с девушкой, работавшей на кухне.

— Мы не одобряем приватных разговоров с персоналом в рабочее время, — заявили ей на коммутаторе.

— Но это очень важно.

— Все так говорят, — буркнула телефонистка, но соединила.

Через несколько минут одна из посудомоек уже спрашивала управляющего, может ли она взять отпуск на пару дней: заболела мать, срочно нужно помочь.

— Ну ладно, но только за свой счет.

— Ну конечно.

И девушка отправилась к сестре на Добельсгатан. Она немного нервничала, но после парочки клиентов все прошло. Рая советовала, что и как. В конце дня оказалось, что заработала она больше, чем в ресторане за неделю.

— А не могла бы я остаться насовсем? — спросила она вечером, одеваясь.

— Я спрошу Ингу Мари, согласится ли она работать втроем.

— Какая она?

— Да ничего особенного, но баба оборотистая.

— И сколько дней ее не будет?

— Не знаю. Ее парень сказал, что пару дней, но может быть, и дольше.

Сняв рабочий халатик, Рая надела элегантное модное платье. Она была блондинкой истинно финского типа. Сестра казалась ее копией, правда, моложе и полнее.

— Косячок хочешь? — спросила Рая.

— Косячок?

— Не придуривайся, не хуже меня знаешь, что я имею в виду гашиш. Хочешь или нет?

Сестра с детства, проведенного в глуши на Финском заливе, прекрасно помнила крепкие кулачки Раи. И всегда ее слушалась.

— Можно попробовать, — протянула она.

И получила первую в своей жизни порцию гашиша. Это было чудесно. Она забыла обо всем дурном и неприятном. Сможет ли она удержаться на новой работе? И тот мерзкий вонючий старикашка… И тот, который захотел, чтобы она стегала его плетью, которую он принес в желтом портфеле…

Она позабыла про это и про все остальное тоже. Рая тоже курила, но мечтая о чем-то покрепче, что было у нее в квартире, снятой в поднаем на Содермангатан.

— Похоже, пора мне самой заводить свое дело, — заметила она.

Сестра застыла неподвижно, вся в мечтах. Она слышала, но теперь медленно соображала.

— Где? — наконец спросила она.

— Пока толком не знаю, но одно местечко на Томтебогатан я присмотрела.

— А меня возьмешь? — спросила сестра, уже видя в мечтах до отказа набитый бумажник.

— Посмотрим, — протянула Рая. — Почему бы и нет?

Потом они вместе пошли на станцию метро. На перроне народу было немного. Среди толпы — два пьяных. Один из них вдобавок уставился на них. Он только что искал кого-нибудь на улице, но там девиц уже не осталось. Может, какие и остались, но те обращали внимание только на мужчин с машинами.

— А как насчет вечерком повеселиться? — подкатился он к Рае.

— Пошел ты к черту!

— Ах ты курва!

Она огляделась и увидела двух полицейских, медленно прогуливавшихся вдоль перрона. С левой стороны у них, как положено, болтались пистолеты в белых кобурах, и сами патрульные выглядели чистыми и приличными. Один даже с бакенбардами. Рая кинулась к ним.

— Этот пьяница ко мне пристает.

Неуверенность движений и нечеткость речи несчастного забулдыги сомнений в ее правоте не вызывали.

— Пройдемте,— вежливо предложил один, тот, что без растительности.

Мужчина принялся протестовать, запаниковал, замахал руками. Полицейские переглянулись и сцапали его. Он заорал и угодил одному по носу. Тот схватился за дубинку.

— Только спокойнее! — крикнул другой при виде занесенной дубинки.

Первый же удар раскровавил пьяному лицо, потекли слезы, и он дико заорал. Полицейские заломили ему руки и поволокли по платформе. Люди с любопытством озирались, но не вмешивались.

В будке возле турникета сидел вахтер. Мимо прошли две девушки. Он припомнил, что только пару минут назад продал им билеты.

— Там драка, — сказала Рая. — Мне кажется, полицейским нужна подмога.

Вахтер поднял трубку и вызвал патрульную машину. Номера он знал на память: 50-00-00 и внутренний 11-11.

Через пару минут подъехала патрульная машина. Двое полицейских в мундирах помогли коллегам выволочь пьяного, которого теперь ожидал не только штраф за пьянство, но и срок за сопротивление представителям закона.

На следующее утро Лунд — как всегда, в бежевой замшевой куртке и светлых, чуть коротковатых брюках — явился к секретарю редакции и сообщил, что идет в Министерство юстиции.

Секретарь уже привык к капризам Лунда. Подчинить его нормальному рабочему распорядку было совершенно невозможно. Он всегда делал что хотел. А если не мог поступить по-своему, весь день дулся, как обиженный ребенок. Это секретарю было совершенно ни к чему.

Поэтому, забыв о пресс-конференции, на которую собирался отправить Лунда, он только спросил:

— И что там ты будешь делать?

— Хочу кое-что разнюхать. Скоро вернусь. Если позвонит моя жена, скажи, что я пошел в банк.

— Почему не сказать ей, что ты пошел в министерство юстиции?