Миновав Каен, всадники поскакали к Понт-Одемару. Конь Гилберта де Офея не выдержал.

   — Гилберт, ты остаёшься? — спросил Рауль.

   — Этот паршивец очень устал, — горько проговорил Гилберт. — Кто поедет с Вильгельмом?

   — Нил, два его человека, де Монфор, виконт Овранш, я и ещё несколько человек. Прости, мне надо спешить, иначе я никогда не догоню Вильгельма.

   — Если я найду коней, то присоединюсь к вам.

Гилберт помахал всадникам вдогонку и стал потирать уставшие ноги.

В Ко-де-Беке конь Рауля пал. Герцог расположил своё маленькое войско на берегу реки. И узнал последние новости от отряда из трёх сотен человек, который направлялся воевать против графа Аркеса. Рауль был послан в столицу с посланием Фиц-Осберну, и Сент-Совер проводил его, показав тропу, благодаря которой Рауль мог сократить путь.

   — С Богом! — улыбнулся он. — Теперь я немного побуду стражем герцога, хотя тебе это может и не понравиться.

Рауль покачал головой.

   — Теперь во мне не так много сил, — признался он. — Я страшно устал: ещё час — и я бы просто свалился с коня. Не оставляй его. Ведь даже если все его люди будут измождёнными лежать на дороге, он всё равно продолжит свой путь.

   — Ты не должен бояться этого, — пообещал виконт и вернулся к Вильгельму.

Перейдя вброд реку, герцог, казалось, погнал ещё быстрее по дороге на Бон-ле-Конт, а оттуда на Аркес по полям и лесам. В нескольких милях от Аркеса он встретил свой отряд. При виде господина командир отряда онемел от удивления, так как считал, что герцог был всё ещё в Котантене. Некоторое время он молчал, не в силах сказать и слова.

   — Ну что же ты! — нетерпеливо воскликнул герцог. — Не смотри на меня волком. Какие новости от моего дяди?

Хелуин из Бондвилля наконец пришёл в себя и обрёл дар речи:

   — Извините, милорд! Я не надеялся увидеть вас здесь так скоро.

   — Вполне понятно, — улыбнулся герцог. — Но ты видишь меня, и я очень хочу услышать от тебя что-нибудь ободряющее.

Поняв этот прозрачный намёк, Хелуин пустился в рассказ о поражении в Талло. Его люди поняли, что граф собрал сильный отряд хорошо вооружённых воинов, и было бы глупо атаковать его силами меньше чем в три сотни человек. На сторону Аркеса встали многие лорды. Они вели себя просто вызывающе.

   — Милорд! — умолял Хелуин. — Прошу вас, возвращайтесь в Руан и соберите армию, достаточную, чтобы разбить мятежников. Нас очень мало, да и отряды разбросаны в разных местах. Граф раздавит нас, как букашек.

   — Ты так считаешь? — спросил герцог. — Если позволишь, я возглавлю твой отряд и сам попытаю счастья.

   — Милорд, я не могу позволить вам так рисковать! — воскликнул Хелуин, не в силах сдержать тревоги.

   — Ты думаешь, тебе удастся остановить меня? Тебе не стоит даже пытаться. — Герцог похлопал его по плечу. — Как, неужели ты боишься? Поверь мне, как только повстанцы увидят меня, они не решатся даже вступить в бой.

   — Милорд, до нас дошли известия о том, что к ним подходят подкрепления, поэтому мы решили держаться в стороне, пока не наберём достаточно сил для сражения.

   — Вот это новости! — воскликнул герцог. Он спешился и потрепал гриву своего измученного коня, — Коня мне! — Вильгельм огляделся и, увидев подводимого коня, улыбнулся. Похлопав всадника по колену, он проговорил: — Слезай, мой друг!

Тот спрыгнул с лошади, недоумевая, как же сражаться без неё. Но герцога это не волновало. Он начал вносить свои поправки в расположение маленькой армии. Шесть человек, сопровождавших его всю дорогу от Валоньеза, должны были прикрывать его со спины, а всё войско — двигаться вперёд с большой скоростью. Вскоре они прискакали на болотистое поле, простиравшееся вплоть до Аркеса и моря.

Поле разделялось узкой дорогой, ведущей от Эуле к Варену, по которой и можно было добраться до замка. Слева от неё поднимались холмы, справа на небольшом расстоянии густой лес скрывал башни Аркеса.

Замок стоял на возвышенности, и подход к нему был защищён глубоким рвом. К замку вела лишь одна тропинка, да и та приводила к ещё одному рву, выкопанному вокруг стен.

Когда герцог со своим отрядом подошёл к замку, люди графа возвращались домой, сгибаясь под тяжестью награбленного. Отряд выглядел весьма внушительно. Ричард, виконт Овранш, родственник герцога со стороны его сводной сестры, бросил унылый взгляд на Нила и что-то пробормотал герцогу об осторожности.

В ответ Вильгельм взял копьё у своего оруженосца.

   — Брат Ричард, — проговорил он, — я очень хорошо знаю, на что иду. Как только эти люди увидят, что сам герцог здесь, они сдадутся без боя.

Вильгельм скомандовал двигаться вперёд, и войско направилось к подножию холма, на котором стоял замок.

Люди графа были застигнуты врасплох. Не зная, куда девать своё добро, они всё же смогли выстроиться в боевой порядок. Нил де Сент-Совер выкрикнул: «Герцог! Герцог!» Его крик подхватил хор голосов. С воинственным видом люди Хелуина двинулись на повстанцев.

Вожди мятежников услышали крик Нила, и мгновение спустя они действительно убедились, что во главе отряда был герцог. Люди переполошились. Увидя, как сверкает шлем герцога, они запаниковали. Если герцог, который должен был быть в это время на другом конце Нормандии, пересёк страну за такое короткое время ради Аркеса, то повстанцам нечего было и думать о победе. Не могло быть и речи о том, чтобы поднять боевой дух бойцов. Они прекрасно знали, каким воином был Вильгельм. В первую же минуту они, растерявшись, отступили, а затем, бросая награбленное, устремились к замку, ведь только там они были в безопасности.

Отряд герцога преследовал их до самых ворот замка. Там завязалась отчаянная битва, и некоторое время казалось, что Вильгельм сумеет прорваться через укрепление. Однако гарнизон, засевший в замке, сумел отбить атаку и поднять мост. Со стен на осаждавших посыпались камни. Нил де Сент-Совер схватился за уздечку и потянул коня герцога в сторону.

   — Боже мой! — вытаращив глаза от удивления, бормотал Хелуин. — Они бежали от нас, как олени от гончих псов.

   — Да, мой друг! — усмехнулся герцог. — Похоже, ты оценил моё мастерство.

   — В полной мере, милорд! — не в силах больше ничего сказать от изумления, Хелуин молча поскакал по холму.

Вскоре к герцогу присоединилась армия, возглавляемая Вальтером Гиффордом из Лонгвилля. Люди Аркеса с беспокойством наблюдали за приготовлениями к осаде, которые велись под стенами замка. Граф Аркес нервно покусывал губу, но, увидев, что его командиры дрожат от страха, грубо рассмеялся и пообещал подкрепление от французского короля.

Король Генрих действительно пытался прислать им подкрепление, но он надеялся соединиться с войсками графа прежде, чем к замку прибудет герцог. Король пересёк границу Нормандии в сопровождении графа Понтье и захватил пограничный замок Молин в Гесмесе. Не встречая сопротивления, он благополучно продвигался к Аркесу, когда до него дошли известия о происшедшем, поэтому король был осторожен. Он не знал, что его вассал давно наблюдал за войсками союзников, которые собирались присоединиться к графу Аркесу.

   — Пусть Генрих нанесёт удар первым, — сказал герцог. — Ведь когда-то я принёс ему омаж[15], и он всё ещё мой сеньор.

Армия короля продвигалась вперёд, всё более уверенная в победе, так как нигде не было видно войск герцога. Генриху донесли, что блокаду Аркеса ведёт Вальтер Гиффорд, а не герцог. От удовлетворения он потёр руки и пообещал своим воинам близкий конец. Конец действительно был близок, но едва ли король Генрих мог предполагать именно такой исход. В Сент-Обене он попал в засаду, устроенную герцогом. И хотя сам он остался жив, но потерял большую часть своих воинов. Граф Понтье был ранен прямо на его глазах. Генрих решил, что самое время отступать, и проделал уже большую часть пути, когда герцог Вильгельм узнал о захвате замка Молин. Герцог никак не отреагировал на это и снова возглавил осаду Аркеса. Именно тогда король понял, что, поспешив захватить его собственность, он освободил своего вассала от феодальных обязательств, которые до сих пор Вильгельм выполнял с большой точностью. Генриху ничего не оставалось, как вернуться домой и разрабатывать план завоевания Нормандии. Граф Аркес, прекрасно зная своего племянника, согласился сдаться.