— Некоторые вещи могут так и остаться потерянными, — очень нежно произнес Люк, — но где меня найти, ты знаешь. — Через минуту его уже не было.

С террасы виллы на одном из самых высоких мест в Монте-Карло Пит смотрела вниз на гавань, где на якорях качались ряды огромных белых, роскошных яхт. По другую сторону гавани она могла видеть крышу «Общества морских купаний», самого крупного казино, которое было центром и главным притягательным местом этого омытого солнцем уголка страны задолго до прибытия принцессы Грейс или до той поры, когда стали уклоняться от подоходных налогов. Легкая улыбка коснулась ее губ, когда она вспомнила вчерашний вечер и свое предложение Люку присоединиться к ней. Конечно, это было бы гораздо лучше, чем приехать одной. Вряд ли найдется много мест, которые Люк презирал бы больше, чем этот приют богатых бездельников.

Оглянувшись на открытые французские двери, Пит увидела, что Роджер Перкинс Энсфилд по-прежнему склонился над столом с украшениями из золоченой бронзы в своей гостиной, телефонная трубка прижата к уху. Он пытался связаться с бывшими партнерами и страховыми компаниями, чтобы выяснить, где и когда Дороти Хейнс приобрела колье из сапфиров и изумрудов. Он занимался этим уже почти час.

Не видя причины откладывать полет, Пит села на ночной самолет в Ниццу и прибыла к Роджеру Энсфилду, когда тот заканчивал завтрак.

Несмотря на удивление англичанина, обнаружившего у дверей своего дома даму, только что прилетевшую к нему прямо из Нью-Йорка, он любезно принял ее, накормил континентальным завтраком и сразу принялся выполнять ее просьбу.

Пит вновь села в садовое кресло. Возможно, она поступила опрометчиво, прыгнув прямо в самолет, вместо того чтобы вначале позвонить адвокату. Но ею руководил страх, что хрупкая цепочка связей может испариться, если она не будет быстро и основательно хвататься за каждое звено, когда такое появится. Разве может она быть уверена, что Витторио Д’Анджели не дал щедрые взятки, чтобы скрыть следы? Если он по-прежнему жив, насколько велико его влияние? В Европе есть еще люди, сочувствующие коллаборационистам. Пит не хотела заранее никого насторожить тем, что она напала на след Витторио.

Наконец на террасе снова появился Роджер Энсфилд. Высокий англичанин, худой до изнеможденности, он щеголял густыми седыми усами, какие носили офицеры в колониях в славные дни империи. Однако внешний официальный вид сглаживали белые фланелевые брюки и свитер для крикета.

— Получил, — воскликнул он сильным голосом, размахивая пачкой бумаг. — Удивительная вещь техника. Я передал по факсу в компьютерную систему страховой компании свой запрос и вот получил распечатку всей этой чертовой коллекции.

Пит не могла сдержать волнение.

— Можно мне посмотреть?

— Конечно, моя дорогая. — Он вручил ей бумаги.

Пит стала просматривать длинную распечатку, содержащую список нескольких дюжин драгоценных украшений, каждое с подробным описанием, с указанием источника, где оно было приобретено, дата покупки и цена. Где-то в середине списка она нашла колье, описанное вплоть до точного количества камней, веса и инициала «С» на застежке. Миссис Хейнс купила его в октябре 1963 года в «Отеле Друо», старом аукционном доме в Париже. Дополнительная запись приводила выдержку из каталога аукциона, гласившую, что украшение, выставленное на продажу, было «собственностью джентльмена». Пит знала, что подобная анонимная фраза — обычная для каталогов практика, однако ее разочаровало, что не было никаких других ссылок на предыдущего владельца.

— Здесь не указано имя прежнего владельца, — заметила она.

— Не думаю, что мы когда бы то ни было знали, кто это был. Но вам, может быть, удастся получить информацию в «Друо».

Пит вздохнула. Прошло более двадцати лет с момента покупки. Сможет ли аукционный дом отыскать те списки? Она вновь посмотрела на запись, которая давала единственный ключ: «собственность джентльмена». Может, сам Витторио Д’Анджели выставил на продажу колье?

Нет, вряд ли он мог быть таким беспечным. Особенно потому, что на украшении был инициал, который навел бы на его след.

— Спасибо вам за помощь, мистер Энсфилд.

— Всегда к вашим услугам, начинаю несколько скучать без дела. Меня развлекла эта детективная работа. Отправляетесь в Париж, в «Друо»?

Она кивнула.

— Полагаю, вы не отказались бы от компании. Большой город Париж. Мы могли бы вместе слетать туда, прелестно пообедать…

Пит улыбнулась лихому предложению англичанина.

— Не в этот раз, — ответила она и, извинившись, распрощалась с ним как можно скорее.

Струи воды взлетали вверх над блестящим черным и белым мрамором фонтана перед современным зданием, в котором размещался «Отель Друо», центральный аукционный дом Парижа на узкой улочке Друо.

Полет из Ниццы, даже с длинными поездками на такси вначале и в конце, не занял много времени, и Пит оказалась в Париже в середине дня. Работа в аукционном доме шла полным ходом. Люди устремлялись через двери туда и обратно, приходя и уходя с одной из двух сотен распродаж, проводимых ежегодно и предлагающих все что угодно, начиная с побитой фаянсовой посуды и стульев без ножек до Ренуара и Гогена и бесценной мебели, уцелевшей со времен французской монархии.

Пит тоже была внесена потоком толпы внутрь и оглядела зал, пытаясь сориентироваться. Банк, книжный киоск, оценочная контора — все выходило на огромное пространство. Телевизионные мониторы, подвешенные к потолку, высвечивали дневные выставки предметов, выставленных на продажу, и сами торги, сильно замусоленные каталоги кучей лежали на стойке приема посетителей.

Беспокойная молодая женщина за стойкой выслушала Пит и направила ее наверх в кабинет одного из директоров, месье Рене Вогийанд.

Ожидая, когда ее примут, Пит просматривала номер «Ля газет д’отель Друо», которая выходила каждую пятницу с 1891 года и печатала список всех предстоящих торгов. Через несколько недель в начале июня должен состояться аукцион драгоценностей. Пит задумалась, не стоит ли ей посетить его — если ей и в самом деле следует прочесать все аукционные дома — тогда, решила она, ей предстоит огромная работа. В любом случае, она сомневалась, что Витторио обнаружит себя, используя открытый рынок продажи драгоценностей. Тот факт, что колье появилось несколько лет назад на аукционе, казалось, указывал, что это был единичный счастливый случай, единственный пример его легкомыслия, который больше не повторится.

— Месье Вогийанд вас ждет, мадемуазель, — сказала секретарша, приглашая Пит во внутренний кабинет.

Ее экспансивно приветствовал щегольски одетый мужчина средних лет, который указал ей на кресло рядом со своим столом, потом брови его в нескрываемом восхищении ее красотой поднялись вверх. Но когда дело коснулось ее просьбы, он не проявил готовности помочь ей.

— Вы должны понять, мадемуазель Д’Анджели, — начал он, пожав плечами, как истинный француз. — Найти записи такой давности будет крайне трудно.

— Но ведь вы не сказали, что невозможно, — заметила Пит.

— Мадемуазель, «Отель Друо» существует уже сто тридцать два года. Возможно, где-то в наших архивах хранятся документы тех первых дней, но потребуются месяцы, чтобы отыскать их, годы.

— Я не прошу вас углубляться в такую старину, — упорствовала Пит. — Только двадцать пять лет назад. И я могу дать вам отправную точку. — Она извлекла распечатку, которую дал ей Роджер Энсфилд. — Я знаю точную дату аукциона.

Месье Вогийанд протянул руку через стол и взял у Пит распечатку. Он посмотрел на запись, обведенную карандашом.

— Но, мадемуазель, — быстро произнес он, — я уже вижу из этой информации, что даже в случае, если документы будут найдены, я не в состоянии удовлетворить вашу просьбу.

— Почему?

— В нашем каталоге указано, что колье «собственность джентльмена». Если бы владелец пожелал сообщить свое имя, мы напечатали бы его. Те данные, которые приведены, говорят, что он предпочел остаться неизвестным. Даже по прошествии времени мы не можем нарушить соглашение и разгласить тайну.