Обида и горечь уже готовы были сорваться с губ Эйлин в форме резкого, достойного ответа, но в этот момент вышла служанка с Чери на поводке. Эйлин покраснела. Она взяла поводок и направилась к лифту, не вымолвив больше ни слова.

Ярость закипала в ней. Девушка не думала о Чери и предоставила ей свободу в выборе направления прогулки. Она смахивала с глаз слезы ненависти, понимая, что выглядела полной дурой, заговорив с Пэйдж подобным образом. Без сомнения, поутру она обнаружит на своем столе так хорошо знакомый всем листок, извещающий о том, что фирма более не нуждается в ее услугах. Это не имело для Эйлин особого значения и нисколько ее не пугало — она всегда сможет найти другую работу, не говоря уж о сезоне, когда от владельцев собак отбоя не будет. У нее и сейчас больше клиентов, чем времени, и, если она перестанет работать с девяти до пяти, их круг можно значительно расширить. Конечно, Чери она потеряет, но это не столь важно. Чери оглянулась на нее, и Эйлин стало жаль пуделька. Бедняжка! Все живое нуждается в любви. А ее-то Чери и недоставало больше всего; недоставало кого-нибудь, кто любил бы ее и кому она могла бы ответить взаимностью.

Эйлин пребывала в растерянности. Все в ее сознании перемешалось: проблемы животных, проблемы людей… Джонеси, она сама, Джонни… Сердце девушки колотилось как молот, когда Джонни смотрел на Пэйдж с восхищением, каким можно удостоить лишь самое прекрасное из земных творений, на Пэйдж, походившую на довольную и сытую кошку, на Пэйдж, объект поклонения всех мужчин. А потом в памяти всплывал образ Джонеси, бедняги Джонеси, сидевшего за своим столом и похожего на саму смерть.

Она отвела Чери в пентхаус, проведя с ней ровно час. Занятия утомили Эйлин как никогда. Сначала это ее удивило, но девушка поняла, что дело не в прогулке, а в тягостных мыслях, что тяжелым грузом лежали на душе.

Служанка забрала Чери. Эйлин вернулась к лифту, нажала кнопку вызова и в ожидании подошла к большому окну, любуясь чудесным видом тающей на горизонте ярко-красной полосы ушедшего за горизонт солнца. Заслышав звук подъезжающего лифта, Эйлин развернулась, чтобы идти к нему. Но застыла на месте. Прямо перед ней висело зеркало, и в нем отражались фигуры… О господи! Дэйл Кеннеди и Пэйдж стояли друг против друга. В зеркале Эйлин увидела лицо Дэйла и спину Пэйдж. Голод страсти на лице Дэйла, его горящие глаза потрясли Эйлин даже в ту секунду, когда Дэйл протянул руки к Пэйдж и прижал ее к себе. Очутившись в его объятиях, леди-босс издала тихий, самодовольный смешок, и Дэйл прижал ее еще крепче, потом наклонился и стал осыпать жадными поцелуями лицо, шею… Пэйдж слабо застонала и ответила поцелуем на поцелуй. Эйлин отвернулась и, незамеченная, пошла к лифту, и вскоре его дверцы сомкнулись за ее спиной.

Эйлин прошла через холл, погруженная в раздумья, не сознавая, где она, и не обращая внимания на разодетую толпу постояльцев. Выйдя на улицу, девушка прошла быстрым шагом целый квартал и вернулась в реальный мир, лишь когда поняла, что не одна. Она подняла голову и с изумлением обнаружила шедшего рядом Джонни.

— Привет еще раз. Я вас ждал.

— С чего это вдруг?

— С того, девочка моя, что нам необходимо обсудить ряд наболевших вопросов, — твердо заявил он. — Вашу работу мне удалось для вас сохранить.

— Очень благородно с вашей стороны, — буркнула Эйлин.

— Я тоже так думаю. — Джонни был неумолим. — Что на вас нашло? Вот так бросать обвинения в лицо Пэйдж крайне неразумно. Да и потом, это же и вправду ее бизнес, разве нет? Именно благодаря ее хватке он процветает. Почему же вы думаете, что разбираетесь в этом лучше, чем она?

Эйлин не знала, что ответить, и просто смотрела ему в лицо. В мертвой тишине. Неудивительно: вечер, время коктейлей и вечеринок, и улица была совершенно пуста.

— Я знаю только одно. Человека, проработавшего на фирму тридцать лет, сняли с крупного проекта и преподнесли этот проект молодому парню, приглянувшемуся Пэйдж Коуплэнд, и…

Ярость в глазах Джонни заставила ее испуганно закрыть ладонью рот.

— Большей глупости в жизни не слышал! — прогремел Джонни.

— Правда глаза колет, — зло возразила Эйлин.

Снова воцарилось молчание, потом Джонни тихо произнес:

— Думаю, вы самое невыносимое из всех в этом мире юных созданий.

— Только потому, что я справедлива? Потому, что считаю отношение к Джонеси омерзительным? Потому, что считаю подлостью отнимать у старика подготовленный им от и до проект и отдавать его вам, новичку? Потому, что мне не нравится, когда любимчики начальства пожинают плоды трудов людей, проработавших на фирме долгие годы, отдавая ей свои души и сердца? Если ЭТО делает меня невыносимой, то что уж говорить о вас?

Он долго изучающе рассматривал ее, затем негодующе произнес:

— Думаю, вам следует знать. Мы с Пэйдж не собирались афишировать наши отношения.

— Хотели скрыть, что собираетесь пожениться? — Голос Эйлин задрожал. — Все в офисе стали шептаться об этом на третий день после вашего там появления.

— Почему вы… — Джонни попытался что-то сказать, но будто проглотил слова. Было очевидно, что молодой человек выбит из колеи и пытается прийти в себя. И это стоит ему огромных усилий. Наконец он справился и выдавил из себя: — Мы с Пэйдж вовсе не планировали свадьбу…

— Прекрасно, так как я думаю, что ее планирует Дэйл Кеннеди. Учитывая то, что я только что видела… — Она запнулась. Ей стало стыдно.

Джонни строго смотрел на нее.

— Промышляете шпионажем? Почему-то мне казалось, что так низко пасть вы не способны, — насмешливо заключил бывший обвиняемый и быстро продолжил: — Я начал говорить о том, что мы с Пэйдж не афишировали наши отношения по разумным причинам. Так нам казалось. Но теперь, мне кажется, вы довольны собственной интерпретацией. Я предпочитаю умолкнуть.

— Сомневаюсь, что вы сможете сказать мне хоть что-то, что заставит меня захлопать в ладоши от восхищения. То, что вы оба сделали с бедным Джонеси, не имеет оправдания.

Джонни молчал. В его глазах удивление сменялось легкой растерянностью. Наконец он спросил:

— Вы знаете, где живет этот Джонеси? Мне хочется переговорить с ним.

Эйлин застыла, затем вспыхнула с новой силой.

— Хотите попросить его дать вам несколько добрых советов по продаже собственности на Северном побережье? — язвительно осведомилась она.

Эйлин показалось, что сейчас Джонни ударит ее. Впрочем, коря себя за ядовитость слов, она этого даже желала.

Его тяжелое дыхание перекрывало едва слышный шепот. Но вскоре Джонни успокоился, и, хотя в голосе еще пульсировала злость, лицо выражало спокойствие.

— Ладно, забудьте, я сам найду.

— Да нет, если хотите, я покажу вам его дом, — уступила Эйлин. — Только не уверена, что он захочет вас видеть. И винить его в этом нельзя, не так ли?

— Я, пожалуй, рискну. Моя машина в квартале отсюда.

— Ваша машина? — Замечание ее было деликатным, но попало в цель.

— Машину агентства я использую в рабочее время, — сдержанно ответил он.

Идя рядом с Джонни, Эйлин пыталась мысленно убедить себя, что этот человек ей не нужен после того, как им успела попользоваться Пэйдж, что заполучить его раньше Пэйдж у нее не было ни малейшей возможности — впрочем, если и была, то совсем малюсенькая! Но Эйлин понимала, что лжет самой себе. Она любила его, любила как последняя дура. Любила, но при каждой новой встрече почему-то спорила и даже ссорилась с ним. Прекрасная перспектива для совместного будущего — обмениваться подобными «любезностями» до тех пор, пока из обоих не пойдет пар. Но сердце подсказывало, что тишина после шторма будет божественна! Сев в машину, она строго приказала сердцу заткнуться и заняться своими собственными делами.

Следуя указаниям Эйлин, Джонни вскоре остановил машину у маленького бунгало на холме. В старом и довольно неприглядном районе домик, окруженный невысокой изгородью из выбеленного камня, смотрелся вполне приятно. В окнах горел свет.