Я так голодна, что ни о чем другом думать не могу. По телевизору нет ничего интересного. Мне не следует жаловаться: хорошо иметь телевизор и смотреть что хочешь. После последнего «забега» он позволил мне остаться «по соседству». Это помещение просторней, чем студия, где я жила. Здесь есть любопытные вещи. Филлип теперь зовет меня «ищейкой». Я спросила его почему. Он объяснил, что я задаю очень много вопросов и очень внимательно осматриваю его стол. Он смеется и, похоже, не обращает на это внимания. Интересно, как он узнал, что я осматривала его стол? Он знает все, и меня это пугает. В комнате окна забраны железными решетками, такими же, как и на двери. Окна завешаны полотенцами.

Первое время, когда я оставалась в ней, он приковывал меня наручниками к выдвижной кровати. Было очень неудобно, но по крайней мере я могла смотреть цветной телевизор. Прошло несколько месяцев, и меня уже не приковывают. Я могу вставать и ходить по комнате. Я выглядываю из окон, но видно немногое. Я вижу студию, как называет ее Филлип. По-моему, она похожа на амбар: из коричневых деревянных панелей, и в нее идет очень много проводов. Мне эта комната нравится больше, она просторнее и обширнее.

Филлип у двери. Он заходит. С ним невысокая женщина с длинными темными волосами. Филлип представляет ее как Нэнси, свою жену. Филлип хочет, чтобы мы стали друзьями. Он говорит, что Нэнси принесет мне обед. Они не задерживаются. Через некоторое время Филлип возвращается и говорит, что Нэнси немного ревнует, но она полюбит меня, если я буду хорошей девочкой и сделаю все, чтобы она меня полюбила. Не могу осмыслить, что у него есть жена, которая помогала в похищении. Я юна и верю в любовь — если вы женились, то должны быть верны друг другу. Это — еще один урок. Думаю, что она ревнует потому, что он занимается сексом со мной, а не с ней. Филлип рассказывал про Нэнси, что ей не нравится секс, поэтому я и ей помогаю. Я ненавижу секс и тоже отказалась бы от него. Не понимаю, почему должна ей помогать.

Когда меня познакомили с Нэнси, я была рада компании. Она стала приносить мне еду. Филлип говорил, что он побуждал ее разговаривать со мной и стать моим другом, но она ревнует.

Они принесли мне игровую приставку «Нинтендо», и это прикольно. Я не такая одинокая, как раньше. Нэнси и Филлип спят на раздвижном диване. Я сплю на полу на одеялах. Как-то раз Нэнси приходит и говорит, что искала для меня игрушечного медведя и наконец нашла что хотела. Она вручает мягкого пластичного пурпурного медвежонка. Я сразу влюбляюсь в него и ищу ему имя. Наверное, назову его Нурпур. Я крепко прижимаю его к себе каждую ночь. Мне кажется, Нэнси стала лучше ко мне относиться. У меня непростые чувства к ней. Она иногда проводит время со мной и рассказывает о своей работе с пожилыми людьми в лечебнице. У нее есть любимый клиент, старый итальянец по имени м-р Джиоветти. Ей нравится за ним ухаживать. Надеюсь, она скоро принесет мне обед.

Иногда, когда во время «забега» Филлип не спит несколько суток подряд, он заговаривает о том, чтобы пригласить Нэнси «принять участие в вечеринке». Я даже представить себе этого не могу. Какими глазами я буду на нее смотреть? Это просто отвратительно. Надеюсь, что у нее такие же чувства. Филлип пытается убедить ее. Молю бога, чтобы она не согласилась. Филлип также хочет посмотреть, как его пес Цезарь будет иметь секс со мной. Говорит, что у пса не такой длинный пенис и мне не будет больно. Надеюсь, это только разговоры и он все же не приведет собаку. Цезарь — один из доберманов, которые охраняют участок. По словам Филлипа, кобель Цезарь не слишком агрессивен, а вот сука Гера по-настоящему свирепа. У Филлипа такие мысли и идеи, что и не представить. Зачем кому-то нужен секс с псом? Почему Филлипу приходит в голову такая дикость? Не хочу быть здесь, хочу домой, к маме.

В комнате стоит мини-холодильник, загруженный упаковками с обычным и шоколадным молоком. Мать Филлипа работает уборщицей в школе и приносит домой молоко. Там также есть хлопья мне на завтрак. Филлип любит хлопья. Он часто встает среди ночи с чашкой в руке. Это меня очень раздражает. Мне не нравится, когда меня будит среди ночи звон ложки о чашку. Сон — мое единственное укрытие. Когда я не осмеливаюсь думать, я осмеливаюсь спать.

Дни тянутся скучно. Я люблю чем-то заниматься: из молочных пакетов мастерю для Барби диванчик и стулья. Я отрезаю боковины, а затем при помощи клейкой ленты придаю им нужную форму, использую ватные диски в качестве прокладок, затем наклеиваю ткань на поверхность — и вуаля! Прекрасная мебель для Барби. При возможности Нэнси приносит то, о чем прошу. Например, журналы «Дисней» и «Хайлайтс». После моего двенадцатилетия она дала мне «День рождения Барби». Странная неловкость произошла на мой день рождения. Я смотрю телевизор, входит Филлип и говорит, что они с Нэнси приготовили мне сюрприз. Я обрадовалась, что они помнят о моем дне рождения, и думала, что они сделают мне подарок. Он велит закрыть глаза. Я слышу, как входит Нэнси. Когда Филлип разрешает открыть глаза, я вижу Нэнси, сидящую на краю моей постели с легкой ухмылкой на губах. Она смотрит прямо на меня. Я думаю, это что-то означает, но не понимаю что. Я осматриваю комнату, ожидая найти какой-то пакет, но ничего не вижу. Филлип спрашивает: «Ну, ты видишь сюрприз?» Я встаю на ноги, чтобы повнимательней оглядеться. Нет, ничего. Он говорит: «Глупышка, это прямо перед тобой». Я смотрю перед собой и вижу только Нэнси. Я теряюсь окончательно, пожимаю плечами и замираю в ожидании. Все это время Нэнси поворачивает голову то так, то сяк и потряхивает ею. Филлип указывает на Нэнси: «Посмотри на ее волосы». Теперь они не длинные, как раньше, и пряди выкрашены в красный цвет. Нэнси улыбается: «Сюрприз. У меня новая прическа, и я хотела тебе показать». Я скрываю разочарование и говорю, что она великолепно выглядит. Я чувствую себя неловкой и эгоистичной из-за того, что надеялась на подарок.

Я скучаю по маме. Мама шила мне наряды для Барби. Она как раз сделала несколько платьев накануне похищения. Интересно, что она делает сейчас? Так ли она скучает по мне, как я по ней? Я изо всех сил пытаюсь не думать о грустном. Я люблю проигрывать воспоминания о доме в голове. Я не хочу забывать. Я боюсь не вспомнить, как выглядит моя мама. С одной стороны, я не хочу создавать ее мысленный образ, а с другой — хочу. Я скучаю по времени, когда мы бывали вдвоем и она почесывала мне спинку или готовила макароны с сыром. Я скучаю по ее песенке «Ты мое солнышко», по всяким мелочам вроде нарядов для Барби и поцелуям на ночь.

Я не хочу забывать и свою тетку Тину. Как она забрала меня из школы и повезла полюбоваться на плавучие венки на параде роз. Это была наша последняя встреча перед отъездом в Тахо. Я позировала ей для фотографии на память. Я, наверное, выглядела по-дурацки с высунутым языком, когда она меня сняла. Я так по ней скучаю. Она всегда была рядом, когда я была маленькая. Она учила меня завязывать «конский хвост» на голове Барби. После ее отъезда из дома дедушки с бабушкой, где мы жили вместе, она иногда забирала меня к себе в новый дом с ночевкой. Мы любили вместе смотреть «Русалочку». Думает ли она обо мне? Увижу ли я ее? Будет ли что-нибудь так, как должно быть?

Я написала последнюю страничку про дни рождения и поняла, как мало про них могу вспомнить за все время моей несвободы. Думаю, я рассказала им про свой день рождения, и поэтому Нэнси подарила мне «День рождения Барби», но про все остальные свои дни рождения рассказывать нечего, кроме того, что мне порой иронически дарили новую палатку. Все эти годы у меня не было ни торта, ни друзей, ни приятных воспоминаний.