Стань моей душою, птица, дай на время ветер в крылья, Каждую ночь полет мне снится — холодные фьорды, миля за милей; Шелком — твои рукава, королевна, белым вереском вышиты горы, Знаю, что там никогда я не был, а если и был, то себе на горе; Мне бы вспомнить, что случилось не с тобой и не со мною, Я мечусь, как палый лист, и нет моей душе покоя; Ты платишь за песню полной луною, как иные платят звонкой монетой; В дальней стране, укрытой зимою, ты краше весны и пьянее лета: Просыпайся, королевна, надевай-ка оперенье, Полетим с тобой в ненастье — тонок лед твоих запястий; Шелком — твои рукава, королевна, ясным золотом вышиты перья; Я смеюсь и взмываю в небо, я и сам в себя не верю: Подойди ко мне поближе, дай коснуться оперенья, Каждую ночь я горы вижу, каждое утро теряю зренье; Шелком — твои рукава, королевна, ясным месяцем вышито небо, Унеси и меня, ветер северный, в те края, где боль и небыль; Как больно знать, что все случилось не с тобой и не со мною, Время не остановилось, чтоб взглянуть в окно резное; О тебе, моя радость, я мечтал ночами, но ты печали плащом одета, Я, конечно, еще спою на прощанье, но покину твой дом я с лучом рассвета. Где-то бродят твои сны, королевна; Далеко ли до весны к травам древним… Только повторять осталось — пара слов, какая малость — Просыпайся, королевна, надевай-ка оперенье… Мне ль не знать, что все случилось не с тобой и не со мною, Больно ранит твоя милость, как стрела над тетивою; Ты платишь за песню луною, как иные платят монетой, Я отдал бы все, чтобы быть с тобою, но, может, тебя и на свете нету… Ты платишь за песню луною, как иные монетой, Я отдал бы все, чтобы быть с тобою, но, может, тебя и на свете нету… Королевская охота Когда становится чуть теплей Небо северных стран на пороге весны, И ночи гонят черных коней К востоку от солнца и к западу от луны… Когда реки вздыхают в плену берегов, И небо дробится о камни порогов, И темные кудри лесистых холмов Вьются над бесконечной дорогой — Брат мой, западный ветер, король облаков, Медом пахнет твой клевер росистых лугов, Но глаза беспокойных голодных богов Зеленятся бедой и тревогой… Нынче утром разбудит песок у воды Легкий шаг темногривых серых коней; Ах, быстры те псы, у кого на груди — Полумесяц, как знак чистоты кровей. И раскидистый дуб, и сумрачный тис Склонят головы пред королевской охотой, Овеваемы пестрыми крыльями птиц В этой скачке на грани полета; Но смотри — на деревьях узорные шлемы, И смыкаются вереска жесткие стены, И зафыркали кони, почуяв измену, Или просто запахло болотом?.. А здесь мы жили, покуда могли; Ничего не забыли дети старой земли: Ах, как подносили вам, короли, Девы наших холмов кубки меда! Но ты знаешь, ведь гончие взяли мой след, Твои серые гончие взяли мой след, Королевские гончие взяли мой след, И не знать мне ни сна, ни покоя; И пока под копытами серых коней Не рассыплется мир на осколки из дней До конца, вслед за сворой болотных огней Ты будешь гнаться за мною; Ах, твои гончие взяли мой след, Темноглазые гончие взяли мой след, Королевские гончие взяли мой след, И не знать мне ни сна, ни покоя… …твои гончие взяли мой след… Примечание: песня Хелависы с сольных альбомов «Королевна» и «Леопард в городе». Кувшин Текст: Хелависа, Ольга Лишина, Татьяна Шварц … И который день я хожу пустая, Разевая рот, Жду, когда меня кто-то приласкает, Молока нальет. Чтобы не томиться полудневным зноем, Что пустой кувшин, Чтобы снизошла на меня покоем Чистота души. Если б захотел, я бы обратила Молоко в вино. Если б разрешил, я бы разделила Твой полдневный кров. Осени меня легкою рукою, Взглядом не оставь, Чтоб твои слова потекли рекою Чрез мои уста. Допусти меня — я пойду босая Через белый свет. Лицедейкой б пела и плясала, Запрокинув ввысь лицо, осанну — Господи, Тебе! Да избавь меня от греха-дурмана, Руки отведи… И пошли нам снег нежной белой манной С неба, Господи. Но недвижен мир, и темно, и тесно, В горле горячо. Сквозь мои уста мерно, бестелесно Пустота течет. Кэр-Ис Не спи, король, не спи, Граллон, Твой город в воду погружен! Не верь безумию любви. |