— Значит, вы не находите, что это просто сенсационный трюк заправил «Новой бериллиевой», которые, видимо, купили Кларка?

— Я еще ничего не нахожу. Давайте здраво взвесим факты. Начнем сначала. Кларк утверждает, что излучение открыто им пять лет тому назад. Вздор! У нас в стране проводятся большие научные работы в области радиоастрономии. От внимания наших ученых не мог ускользнуть такой факт, как периодически повторяющееся космическое излучение нового типа.

— Этот довод я считаю самым веским.

— Не будем спешить, товарищ Титов. Пойдем дальше; Кларк приводит убедительное, как может показаться на первый взгляд, объяснение, почему это излучение может повторяться периодически. Но и это сомнительно. По современным представлениям, в межзвездном пространстве действительно существуют облака исключительно разреженного водорода, и они действительно излучают. Но нашими советскими учеными доказано, что интенсивность этого излучения постоянна и происходит только на волне двадцать один сантиметр. Мы достаточно хорошо знаем характер этого излучения и знаем, что оно не оказывает никакого «губительного» действия на живые организмы.

— Кларк рушится! — воскликнул Масатов. Шановский строго посмотрел на него, и молодой ученый замолк.

— «Рушится, рушится»… — пробурчал профессор. — А излучение прошлого года?

— И это могут быть проделки продажной прессы, — неуверенно вставил Масатов.

— Нет, товарищ Масатов, это все не так просто, — заметил Титов и рассказал астрономам о материалах Егорова, о совещании у Сибирцева. Капитан Ливенцов в свою очередь поделился своими соображениями в связи с событиями в Порто-Санто.

— Вот это, и только это, меня смущает, — продолжал Шановский. — Факт излучения прошлого года остается фактом. Теперь нужно доказать, что это излучение не было космическим!

— А каким образом, Василий Александрович, можно определить, что излучение космическое? — спросил Ливенцов. — Ведь все пространство, поскольку мне известно, заполнено электромагнитными волнами самого различного типа.

— Это можно определить, пользуясь радиоинтерферометром, при помощи которого устанавливают направление потока радиоволн.

— Но ведь, например, короткие волны отражаются от ионосферы, и их тоже можно принять за волны, идущие так сказать «сверху». Вы извините меня за столь ненаучный термин. Мои познания в радиофизике не простираются дальше радиолюбительских.

— Приемники, значит, собираете?

— Есть грех, Василий Александрович.

— И, собрав, тотчас разбираете, чтобы соорудить новый, по новой схеме?

— Каюсь. И этим грешен, — раскатистым басом рассмеялся капитан.

— Каяться особенно не приходится — дело неплохое. В свое время я тоже всем этим увлекался и доувлекался до того, что теперь вот занимаюсь астрономией. Да, так о радиоволнах. Ну, что же, они действительно будут приходить, как вы выражаетесь, «сверху». А вот когда мы наблюдаем космическое излучение, то его направление регулярно перемещается. Через сутки, пройдя все румбы компаса, оно вновь оказывается» на прежнем азимуте. Это может быть только в том случае, если излучение связано с неподвижными звездами, а направление его изменяется в связи с вращением Земли вокруг своей оси. Наблюдаемое излучение как бы «восходит» и «заходит» подобно звездам. Вот такого-то излучения, излучения, несомненно, приходящего из космических глубин, в прошлом году никто, кроме набожного астронома Кларка, не наблюдал.

— Василий Александрович, я заметил в сообщении Кларка, как мне кажется, одну весьма существенную неточность. — Титов вынул записную книжку, нашел в ней нужную заметку и продолжал: — Вы помните, он утверждал, что только на четвертом году наблюдений, то есть в прошлом году, им удалось якобы создать такую аппаратуру, которая позволила определить губительное физиологическое действие этих самых лучей?

— Помню. Ну и что же из этого следует?

— А как же они могли в таком случае установить, что губительность излучения возрастает из года в год?

— Вы, кажется, правильно подметили, Иван Алексеевич, но их вывод может быть оправдан логикой, если поверить им, что излучение из года в год становится почему-то все более интенсивным. Несомненно одно: что-то пока еще непонятное в эфире действительно творилось в прошлом году. Можно не поверить всем этим статистическим бюро и кларкам, но нельзя не верить наблюдениям, пусть даже отрывочным и неполным, наших ученых и моряков.

— Непонятно, почему происходили катастрофы с автомобилями и самолетами. Почему заснули матросы в моторном катере и излучение никакого влияния не оказало на экипаж судна? — спросил капитан Ливенцов.

— По этому поводу, товарищ капитан, я ничего не могу сказать. Надо порасспросить физиологов. Что касается меня, астронома, то, узнав о «предсказании», я начал писать вот это, — Шановский выдвинул ящик стола и вынул из него несколько исписанных листков. — Считаю своим долгом опубликовать эту статью. Показываю в ней полную несостоятельность подобного «научного» предсказания.

Титов и Ливенцов поблагодарили астрономов, попрощались и уехали из обсерватории.

Беседа с астрономами однако не успокоила капитана. Аппаратура совершенная, слов нет. И ученые, конечно, не могли бы не заметить новое космическое излучение, если бы оно существовало. Чепуха! Никаких космических излучений! А вот излучение, которое вызвало в сентябре прошлого года заболевания, массовые случаи летаргического сна и катастрофы с самолетами и автомобилями — существовало. Оно было создано кем-то и пока, быть может, нужно только дельцам, рекламирующим бериллиевые каски. Только для того, чтобы «предсказание» Кларка выглядело убедительнее? А потом?.. Что если оно действительно будет применено в агрессивных целях?..

Автобус доставил Ливенцова к станции метро. Поездом метро он проехал из конца в конец огромного города и вышел на последней станции, направляясь к дому.

Столичный шум остался позади. В высоких домах вдоль аллеи-улицы уже зажигаются огни. Из распахнутых окон доносятся звуки радио, и капитан, вспомнив о своем приемнике, прибавляет шаг.

Теперь Евгению Петровичу все реже и реже удается вырывать время для занятий радио. История с таинственным излучением, двадцать семь излучательных станций, совещание у Сибирцева, разговор с астрономами — все это задело, помимо гражданских, какие-то почти забытые струнки его души.

«Полонез Огинского, — прислушался Ливенцов, — русская плясовая, приятный голос диктора, передающего лекцию, вихри звуков бравурного танца, а вот кто-то, очевидно, настраивает приемник, и из шумных переливов вырывается писк морзянки».

Все пространство заполнено электромагнитными колебаниями.

Вдоль аллеи-улицы тянутся золотистые цепочки фонарей, они уходят вдаль, в темноту. Там зажглись первые звезды, а позади полнеба сияет заревом света — отражением бесчисленных огней столицы. И все это — лучистая энергия. Все пространство пронизано лучистой энергией. И все источники света, и передающие радиостанции, и далекие звезды испускают потоки лучистой энергии, которая не требует никаких проводников, распространяется в пространстве в виде переменных электромагнитных полей со скоростью 300.000 километров в секунду.

Тысячи радиостанций на Земле излучают электромагнитные волны. Они присутствуют во всех точках мирового пространства, независимо от того, есть ли в этих точках проводники или нет, и когда на пути этих волн появляется проводник, то он становится объектом проявления электрических сил.

Капитан Ливенцов вглядывается в темноту аллеи и думает о том, что у каждого из звучавших во всех домах приемников есть антенна-проводник, в ней проявляются эти электрические силы, и приемники начинают работать. Радиоволны почти беспрепятственно проходят сквозь стены зданий, деревья. Они во всех направлениях пронизывают и тело человека, но человек не замечает этого.

«И очень хорошо, — подумал капитан, — что не замечает. А что если действительно появится такой вид излучения, который человек начнет замечать?!»