В отличие от техники оббивки, развитие которой было самостоятельным процессом, мало зависевшим от совершенствования других приемов обработки камня, техника оббивки, взятая сама по себе, не была способна к сколько-нибудь значительному прогрессу. Сколько-нибудь совершенные орудия не могли быть получены путем отбивки осколков от находимых в природе каменных желваков. Совершенствование техники отбивки было невозможно без подготовки ядрищ для скалывания оббивки, т. е. без ее соединения на новой основе с техникой оббивки. Технику изготовления отщепных орудий, представляющую собой синтез техники отбивки и техники оббивки, мы будем называть техникой скалывания.
Соединение техники отбивки и образование техники скалывания не могло начаться раньше достижения техникой оббивки сравнительно высокого уровня развития, по-видимому, такого, какого она достигла лишь к концу шелля. Об этом говорит тот факт, что на протяжении всей шелль-ской эпохи не замечается сколько-нибудь заметного совершенствования отщепных орудий (Ефименко, 1953, с. 145) В течение всего шелля наблюдается прогрессивное развитие лишь ядрищных орудий, прежде всего ручных рубил. Совершенствование техники оббивки, которая первоначально развивалась преимущественно как техника изготовления ручных рубил, подготовило к концу шелля возможность появления зачатков техники скалывания. „По техническим признакам рубило, — пишет М.З.Паничкина (1953, с.31), характеризуя роль этого орудия в развитии всей ранней техники обработки камня, — является руководящей формой и наиболее эффективным орудием среди остального инвентаря древнего палеолита. Приемы его обработки определяют дальнейшее направление в развитии первобытной техники".
С конца шелля наряду с совершенствованием ручною рубила начинается становление техники скалывания и совершенствование отщепных орудий. Прогресс последних обусловливается не только началом становления техники скалывания, но и применением ударной ретуши как средства вторичной обработки отбиваемых отщепов. Архаическая ретушь носила крайне примитивный характер. Она не формировала края орудия, а следовала за его естественным очертанием (Замятнин, 1937, с. 14, 23; Паничкина. 1950, с. 30–39). Но тем не менее ее появление способствовало совершенствованию как ручных рубил, так и отщепных орудий.
Примером каменной индустрии конца шелля — начала ашеля является древний комплекс орудий Сатани-Дара. М.З.Паничкина, описавшая его, первоначально охарактеризовала его как шелльско-раннеашельский (1950, с.29), позднее она отнесла его к шеллю (1952, 1953). Начало совершенствования отщепных орудий, выразившееся, в частности, в появлении первых крайне грубых и примитивных остроконечников и скребел (Паничкина, 1953, с. 16), позволяет считать более близкой к истине первую датировку. Такой же, может быть, только несколько более архаичный характер, носит каменный инвентарь Луки Врублевецкой, относимый П.И.Борисковским (1953, с.45–55; 1957а, с.64) к концу шелля или раннему ашелю. Более совершенным по своему облику является древний комплекс орудий Яштуха, относимый С.Н.Замятниным (1937, с.27) к ашелю.
Если переход к раннему ашелю был ознаменован дальнейшим совершенствованием ручного рубила и началом совершенствования отщепных орудий, то в дальнейшем развитие каменной индустрии в этот период приобрело иной характер. Прежде всего началось ухудшение техники изготовления ручных рубил. Одной из причин этого явился, вероятно, перенос центра тяжести с изготовления рубил на производство отщепных орудий, преимущества которых перед рубилами все более выявлялись по мере их дальнейшего совершенствования. Этому переносу способствовало начавшееся примерно с конца шелля возрастание роли охоты, которое привело к тому, что с середины ашеля (т. е. начала второй половины археолита) охота стала главным источником жизни формирующихся людей (Ефименко, 1953, с. 147, 149, 157). Возрастание роли охоты требовало развития в первую очередь отщепных орудий (Равдоникас, 1939, I, с. 169; Арциховский и, 1947, с. 13; Сардарян, 1954, с. 8).
Признаки начавшейся деградации ручного рубила ярко проявляются в каменном инвентаре появляющихся в раннем ашеле первых настоящих охотничьих стойбищ. Ручные рубила одного из самых ранних известных охотничьих стойбищ — Торральбы — в своей массе настолько массивны и грубы, что многие ученые по этому признаку относят данную стоянку к шеллю. Но этой датировке противоречит весь облик этого настоящего лагеря охотников за слоном, носорогом, быком, оленем. На более позднее — ашельское время— указывают и отдельные экземпляры рубил, отличающиеся правильностью форм и хорошей оббивкой. Это делает более обоснованным отнесение Торральбы не к шеллю, а к раннему ашелю (Равдоникас, 1939, I, с.168; Ефименко, 1953, с. 123, 158; „Всемирная история", 1955,1, с.28).
Следующий шаг представлен нижними слоями грота Обсерватории, в которых ручных рубил значительно меньше, и все они носят очень грубый и примитивный облик. Это также дает основание части ученым относить их не к раннему ашелю, а к шеллю (Борисковский, 1957а, с 50; Любин, 1960, с.63). Однако, вероятно, более правильной является датировка грота Обсерватории ранним ашелем (Равдоникас, 1939, I, с.169; Ефименко, 1953, с.123, 158;. „Всемирная история", 1955, с.29). По всем признакам к раннему ашелю должны быть, на наш взгляд, отнесены также охотничьи стойбища Бурбах и Шпихерн, датируемые обычно шеллем (Борисковский, 1957а, с.50; Замятнин, 1960, с.95).
Ближайшую аналогию с Торральбой и гротом Обсерватории представляет каменный инвентарь Чжоукоудяня — места находки синантропа (Бонч-Осмоловский, 1940, с. 150; Ефименко, 1953, с. 123, 148, 158). Суждения ученых об орудиях синантропа крайне противоречивы. В.И.Равдоникас (1939, 1, с. 149) рассматривал эти орудия как наиболее примитивные из всех, сделанных рукой человека. Сходную оценку мы находим в работах других исследователей (Childe, 1944, р. З, Чайльд, 1949; Бонч-Осмоловский, 1928, 1940). Другие ученые отмечают наличие в инвентаре Чжоукоудяня орудий, приближающихся к мустьерским (Ефименко, 1953, с. 139). В целом в настоящее время большинство археологов склоняется к датировке синантропа ранним ашелем (Ефименко, 1953, с.139–144, 160; „Всемирная история", 1955, 1, с.31; Борисковский, 1957а, с.35).
Для конца второй половины археолита характерно не только вырождение и постепенное исчезновение ручного рубила. Постепенно замедляется начавшееся с переходом к раннему ашелю совершенствование отщепных орудий и в их развитии также начинают проявляться черты деградации. И это закономерно.
Вырождение производства ручных рубил означало деградацию техники оббивки вообще, ибо последняя существовала главным образом в форме техники изготовления рубил. Прекращение развития и ухудшение техники оббивки имело своим закономерным следствием деградацию техники подготовки нуклеуса (ядрища), являвшейся одним из моментов техники скалывания, и тем самым деградацию всей техники скалывания в целом. Центр тяжести производственной деятельности переместился на технику скалывания. Но та еще не достигла такого уровня развития, чтобы техника оббивки могла развиваться только как ее составная часть, и поэтому не могла прогрессировать без продолжавшегося самостоятельного развития техники оббивки. Техника скалывания еще не оформилась, еще не сложилась как самостоятельная форма, поэтому деградация техники рубил сказалась и на ней.
Деградация техники изготовления каменных орудий в раннем ашеле постепенно приняла общий характер. „Чрезвычайно интересно, — писал П.П.Ефименко, — что почти на всем пространстве Европы первые известные нам охотничьи стойбища рисуют по большей части не прогресс и усложнение, а, наоборот, как будто громадный упадок кремневого инвентаря" (1938, с.208–209; см. также: 1953, с.163). Этот упадок носит столь глубокий характер, что не может быть объяснен только теми причинами, которые были приведены выше, и позволяет предположить действие каких-то других, более важных причин. Не останавливаясь на этом вопросе, отметим лишь, что такие причины действительно существовали.
