Если общее принципиальное положение С.П.Толстова по вопросу о возникновении экзогамии представляется нам в основном совершенно правильным, то с предложенной им конкретной схемой развития, несмотря на наличие в ней ряда ценных моментов (положение об ограничении промискуитета во времени, об „алокальности" первоначального брака), в целом согласиться, на наш взгляд, трудно. Самым слабым ее местом является тезис о происшедшем в определенный период времени распаде дородового коллектива на две самостоятельные в хозяйственном отношении однополые группы.
По-видимому, и сам С.П.Толстов не был вполне удовлетворен набросанной им картиной перехода от стада к роду. Неоднократно подчеркивая в своих последующих работах, что его основные положения по вопросу о возникновении экзогамии остались неизменными, он в то же время нигде больше не излагает этой схемы и не настаивает на ней (Толстов, 1950а, с.17, см. также: Золотаревская. 1947, с 152–153). Отказываясь по существу от предложенной им в 1935 году картины развития, С.П.Толстов новой не дает, оставляя, таким образом, вопрос о том, как конкретно возникла экзогамия, каким образом произошло превращение первобытного стада в род, нерешенным.
Попытка, исходя из положений С.П.Толстова, дать решение проблемы возникновения экзогамии была предпринята Н.А.Бутиновым (1951). Однако последний не сумел показать, каким образом возникла экзогамия, как протекал процесс становления рода, ограничившись общими рассуждениями по этому вопросу.
На этом обзор важнейших теорий возникновения экзогамии и рода можно закончить. Как видно из него, среди ученых, не исключая советских, нет единства мнений по вопросу о возникновении экзогамии и рода. Ни один из авторов существующих теорий не смог раскрыть внутреннюю объективную логику процесса, приведшего к возникновению экзогамии и рода, не смог дать конкретную внутренне непротиворечивую и согласующуюся с имеющимся фактическим материалом картину возникновения экзогамии и рода. Проблема происхождения экзогамии и рода до сих пор все еще не получила своего конкретного решения. В вышедшей в 1957 году книге советского этнографа М.О.Косвена „Очерк истории первобытной культуры" прямо признается, что „вопрос о том, как возник род, не поддается приемлемому объяснению" (с. 120). „Советскими учеными А.М.Золотаревым, С.П.Толстовым и Н.А.Бутиновым, — говорится в уже упоминавшейся редакционной статье журнала „Советская этнография" — „Ф.Энгельс и проблемы современной этнографии" (1959), — был сделан ряд попыток уяснить и конкретизировать историю возникновения экзогамии, однако в целом эта сложная проблема не может считаться решенной и требует дальнейшей разработки" (с. 14).
Причиной нерешенности этой проблемы во многом является не всегда верная ее постановка. Большинством авторов теорий возникновения экзогамии и рода эта проблема рассматривалась или как вопрос о возникновении одного из многих общественных институтов или, в лучшем случае, как вопрос о переходе от одной стадии развития человеческого общества к другой, в то время как в действительности это есть вопрос о завершении процесса формирования человеческого общества. Дать конкретное решение проблемы возникновения экзогамии и рода невозможно, не выявив движущих сил и закономерностей процесса формирования человеческого общества, который одновременно является и процессом формирования человека. Вопрос о возникновении экзогамии и рода всеми авторами рассматривается в отрыве от вопроса о происхождении человека современного типа, в то время как эти две проблемы неразрывно связаны и не могут быть решены друг без друга. Существенным недостатком подавляющего большинства теорий возникновения экзогамии и рода является абстрактный подход к решению этой проблемы. Вопрос о происхождении экзогамии и рода в них рассматривается в отрыве от тех конкретно-исторических условий, в которых происходило превращение первобытного стада в родовую коммуну. Этот недостаток объясняется во многом тем, что сам вопрос о времени возникновения родовой организации был окончательно решен совсем недавно.
В заключение необходимо подчеркнуть, что, хотя имеющиеся в настоящее время теории возникновения экзогамии и рода не содержат решения этой проблемы, многие из них, несомненно, представляют большую ценность, ибо в них нашли отражение отдельные стороны процесса становления человека и общества Особенно ценными нам представляются те принципиальные положения по вопросу о возникновении экзогамии, которые мы находим в трудах С.П.Толстова. На наш взгляд, только исходя из них, можно дать конкретное решение этой сложной и важной проблемы.
3. Проблема первоначальной организации родового общества
Вели проблема возникновения экзогамии и рода в целом все еще является нерешенной, то целый ряд вопросов, связанных с ранним периодом родового общества, получил свое решение. Окончательно подтвердилось на огромном фактическом материале положение Л Моргана и Ф.Энгельса о том, что первоначальный род был матрилинейным. Крупнейшим достижением этнографической науки является установление того факта, что на заре родового общества все роды были связаны попарно, что все они существовали только в составе своеобразных систем, каждая из которых состояла лишь из двух взаимобрачующихся родов. Объединение, состоящее из двух связанных перекрестным браком матрилинейных родов, получило в этнографической науке название дуально-родовой организации.
Дуально-родовая организация в ее исходном виде, вполне понятно, не могла уцелеть ни у одного из народов. Но одним из неопровержимых доказательств ее существования в далеком прошлом является наличие у многих народов, стоящих на стадии родового общества, деления всех родов на две группы — фратрии. Каждая из фратрий является объединением родов, образовавшихся в результате деления одного исходного рода. Дуально-фратриальная организация является более поздней формой дуальной организации, возникшей из более ранней — дуально-родовой в результате сегментации двух первоначальных родов.
Все необходимое для вывода о дуально-родовой организации как архаической форме организации родового общества мы находим у Л.Моргана (1934а, 19346). Им было выдвинуто положение об универсальном характере фратриального деления, им было отмечено существование деления на две фратрии у целого ряда индейских племен (сенека, кайюга, гускарора, онондага, чокта, чиказа), им даже была высказана мимоходом мысль о начальной паре взаимобрачующихся родов (1934а, с.42, 59; 19346, с.8). Но вывод этот им так и не был сделан.
Впервые этот вывод в достаточной мере четко был сделан Л.Файсоном (Fison and Howitt, 1880, р.99—117). Как уже отмечалось, первоначальной формой объединения людей Л.Файсон считал эндогамную неразделенную коммуну, которая в дальнейшем в результате исключения из брачного общения братьев и сестер распалась на две экзогамные взаимобрачующиеся половины или классы. Деление на два класса он рассматривал как самое раннее деление, а сами эти классы характеризовал как архаичную форму родов (1880, р. 108). В дальнейшем эти два первоначальных экзогамных класса — рода распались на дочерние роды и превратились в две фратрии (р. 108, 117).
Крупный вклад в решение проблемы начальной структуры родового общества был внесен Э.Тайлором (Tylor, 1889, 1896), прямо указавшим на дуальную экзогамию как на первоначальную, исходную форму экзогамии и раскрывшим ее связь с кросс-кузенным браком и классификационной системой родства.
Глубокую разработку нашли проблемы дуальной организации в трудах У.Риверса (Rivers, 1907; 1914а, 19146, I–II; 1932). У.Риверс не только на большом фактическом материале, главным образом меланезийском, показал широкое распространение дуальной организации, но, и в этом его главная заслуга, теоретически доказал ее универсальность как самой древней формы организации родового общества. Подвергнув детальнейшему анализу классификационные системы родства турано-ганованского типа, У.Риверс убедительно показал, что целый ряд важнейших черт турано-ганованской системы родства невозможно объяснить, не допустив, что она возникла в обществе, в котором существовало лишь два матрилинейных экзогамных коллектива, связанных отношениями группового брака (1914а, р.72–77; 1932, р.66–77). Из положения, что дуально-родовая организация могла быть единственным источником возникновения классификационных систем родства турано-ганованского типа, вытекал вывод не только о глубочайшей архаичности этой организации, но и об ее универсальном характере, ибо классификационные системы родства несомненно представляют собой универсальное явление. „Если мои аргументы будут приняты, — писал У.Риверс (19146, II, р.83), — то ясно, что дуальная организация с материнским счетом родства была существеннейшим элементом социальной структуры самого раннего периода, о котором только имеются свидетельства". Необходимо отметить, что В.Риверс не всегда был последователен в своих выводах, однако это обстоятельство не может умалить его заслуг в постановке и разработке целого ряда важнейших проблем этнографии, в том числе такой, как вопрос о начальной форме родового общества.
