Энгельс обращает наше внимание на важную особенность прогноза будущего (она относится, очевидно, не только к перспективе развития семьи): значительно легче предвидеть, что именно исчезнет, чего не будет, чем то, что появится, что разовьется в будущем. И он еще раз подчеркивает: не мы, а люди будущего сами решат свои проблемы.

На что же опирается, что использует Энгельс, прогнозируя развитие семьи в будущем?

Это, во-первых, материалистическое понимание истории и его выводы: определяющая роль экономической основы общества, неизбежность уничтожения частной собственности и замены ее общественной собственностью на средства производства, обусловленная развитием крупной промышленности, и т.д.

Это, во-вторых, диалектический метод: учет всестороннего взаимодействия развивающихся факторов, снятие обеих сторон противоположности и т.д.

В качестве методологических приемов Энгельс использует умозаключения по формуле: «если – то» (экономическая основа – форма семьи), экстраполяцию (развитие форм семьи, развитие индивидуальной половой любви) и т.д.

Опираясь на этот богатейший арсенал средств, в ходе конкретного исследования эволюции форм семьи в прошлом Энгельс приходит к новым выводам относительно дальнейшего развития моногамной семьи. К таким конкретным результатам не приходили до этого ни предшественники, ни сами основоположники научного коммунизма.

Исследуя первобытное общество и переход от него к обществу, основанному на частной собственности, Энгельс отмечает, что предстоящий переход к коммунистическому обществу приведет к возрождению на новой основе, на более высоком уровне некоторых положительных черт первобытного коммунизма.

Так, до эпохи цивилизации, когда производство было еще примитивным, «продукт находился целиком во власти производителей».

С развитием частной собственности положение кардинальным образом изменилось. Производители утратили контроль над своим собственным производством и его социальными последствиями. Теперь уже продукт господствует над производителем.

Чтобы изменить это положение, необходимо устранить частную собственность. «Ни одно общество не может сохранить надолго власть над своим собственным производством и контроль над социальными последствиями своего процесса производства, если оно не уничтожит обмена между отдельными лицами» (следовательно, лежащей в его основе частной собственности).

«Еще и теперь продукт господствует над производителями; еще и теперь все общественное производство регулируется не согласно сообща обдуманному плану, а слепыми законами…» Общество должно восстановить преимущество первобытной эпохи, не утрачивая достижений всего последующего развития (отрицание отрицания). «Задачей ближайших поколений будет обратное завоевание его, но уже на основе ныне приобретенного могучего господства человека над природой и на основе свободной ассоциации, которая стала теперь возможной» (21, 112 – 113, 175).

Будущее коммунистическое общество явится возрождением на высшей ступени таких черт первобытного коммунизма, как общая собственность, отсутствие классов, а следовательно, и государства. Анализ происхождения государства Энгельс завершает следующим выводом: «Итак, государство существует не извечно. Были общества, которые обходились без него, которые понятия не имели о государстве и государственной власти. На определенной ступени экономического развития, которая необходимо связана была с расколом общества на классы, государство стало в силу этого раскола необходимостью. Мы приближаемся теперь быстрыми шагами к такой ступени развития производства, на которой существование этих классов не только перестало быть необходимостью, но становится прямой помехой производству. Классы исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топором» (21, 173).

В заключение своей книги Энгельс приводит рассуждение Моргана, содержащее мысль о возрождении в будущем положительных черт древнего общества. Следующая, высшая ступень общества, говорит Морган, «будет возрождением – но в высшей форме – свободы, равенства и братства древних родов» (21, 178).

Имея в виду приводимое им рассуждение Моргана, Энгельс впоследствии писал, что Морган «высказался о грядущем преобразовании этого общества в таких выражениях, которые мог бы произнести Карл Маркс» (22, 225).

Среди рукописного наследства Энгельса сохранился отдельный листок с записью, которой при публикации (в 1937 г.) дали редакционное название «Об ассоциации будущего». Предполагают, что она связана с работой Энгельса над «Происхождением семьи…», и поэтому ее условно датируют 1884 г. Это правдоподобно. Во всяком случае, эта заметка содержит ту же мысль о возрождении в будущем, коммунистическом обществе ряда положительных черт первобытного коммунизма, которую Энгельс развивает и в своей книге: ассоциация будущего соединит трезвость капиталистических обществ с заботой древних ассоциаций об общем благе членов общества (21, 405).

Представление о триаде: первобытный коммунизм – классовое общество – будущее, коммунистическое общество, – не было в 1884 г. чем-то новым. Истоки его уходят в далекое прошлое (С. Франк, Ж.-Ж. Руссо). Из предшественников научного коммунизма его ясно высказывал, например, Морелли (56, 160 – 161). В марксистской литературе оно появляется уже в «Экономическо-философских рукописях» (1844) и в «Немецкой идеологии» (1845 – 1846). Но 40 лет спустя Энгельс возвращается к нему уже на новой основе – опираясь на исследования общинных форм собственности, проведенные ранее Марксом и им самим, и на исследования Моргана, давшего ключ к новому, более глубокому пониманию первобытной истории. Отсюда и новые выводы относительно будущего, коммунистического общества.

Мы видели, что в «Происхождении семьи…» Энгельс точно определяет экономическую задачу коммунистического преобразования общества: обобществление средств производства. На протяжении всего периода после смерти Маркса он настойчиво проводит эту мысль как одно из центральных положений марксистской программы. Ведь речь шла о введении основного экономического требования научного коммунизма в программы формирующихся социалистических партий. Особенно частым повторение данного требования становится в 90-е годы (21, 336 – 337, 347 – 348; 22, 434, 531 – 532, 563, 567; 37, 380 – 381, 387; 38, 133, 172, 185; 39, 159, 228, 239, 242, 245 – 246).

Наиболее сильно значение этого положения Энгельс подчеркнул в своем последнем произведении – во введении к работе Маркса «Классовая борьба во Франции», – написанном за пять месяцев до смерти: в этой работе Маркса, указал он, «впервые дана формула, в которой рабочие партии всех стран мира единогласно кратко резюмируют свое требование экономического преобразования» (22, 531 – 532).

Обобществление средств производства Энгельс обычно рассматривает как превращение всех средств производства в собственность всего общества в целом. В таком смысле оно равноценно уничтожению классов, т.е. всех классовых различий. Поэтому в качестве главного требования коммунистов наряду с обобществлением средств производства Энгельс указывает также и уничтожение классов (21, 173; 22, 235, 243, 498).

«Наше первое требование – обобществление всех средств и орудий производства». «Уничтожение классов – наше основное требование» (22, 567, 235).

Экономической основой обобществления средств производства является развитие крупного, общественного по своему характеру машинного производства. Поэтому, конкретизируя общее требование, Энгельс указывает, что первоначально должно быть обобществлено только крупное производство. Это он подчеркивает, например, в двух письмах 1890 и 1891 гг. Крупную промышленность и крупное земледелие, говорит он в одном из них, можно будет обобществить очень быстро; остальное, быстрее или медленнее, последует за этим (37, 381; 38, 185).