Позволю себе запоздало сказать пару слов в защиту Кенкити. Не стоит слишком осуждать его за это бесчинство над мертвыми! Сейчас я уверен, что мой былой товарищ заслуживает прощения. Ведь не случись землетрясения, эта женщина вместе со своими ребятишками продолжала бы жить в роскоши, окруженная толпой слуг. Их история закончилась так печально именно из-за денег… Были бы они бедными, не пришлось бы им терять времени, спасая свой капитал, может, и успели бы сами спастись. Или, по крайней мере, упокоились в мире, и никто не посмел бы надругаться над их телами после смерти…

Иногда в нашем мире происходят удивительные вещи. Например, Токудзо, артельщик плотовщиков, в самый канун землетрясения переехал в новый дом и безопасно пережил в нем катастрофу вместе со всеми своими людьми. Это просто поразительно…

…Мой собеседник вытащил из вполне современной газеты рекламный вкладыш, перевернул его, вооружился старомодной перьевой ручкой и принялся чертить на обороте план сгоревших районов старого Токио, объясняя мне…

Вот, посмотрите, как распространялся огонь. Токудзо оказался настоящим везунчиком — все постройки в окрестностях района сгорели дотла! Когда я порвал с Кенкити и бродил, оглядывая окрестности, первым неповрежденным сооружением, которое я обнаружил, оказался именно новый дом Токудзо!

Но плотовщикам некогда было рассиживаться в доме, на них навалилась настоящая прорва работы. Сами понимаете, больше половины Токио лежало в руинах, часть зданий сразу же начали отстраивать, а для ремонтных работ требовался строевой лес, так что плотовщики и рабочие с лесопилок едва поспевали обрабатывать заказы. Я спросил Токудзо, может и я смогу чем-то помочь? Он рассыпался в благодарностях — мол, на лесопилках сейчас столько работы, что даже кошка могла бы сгодиться в деле!

Мне решили доверить всю подсобную работу по кухне и следить за порядком в доме, пока дела более-менее утрясутся и вернутся в состояние, которое можно назвать нормальным. Моей главной обязанностью была закупка продуктов, я каждый день общался с зеленщиками, торговцами рыбой и соевым творогом тофу, с прочими уличными разносчиками; через несколько дней они уже стали моими добрыми приятелями. Я вспоминаю те славные времена и понимаю — то было самое простое, счастливое и беззаботное время в моей жизни! И, как всякое счастье, длилось оно недолго. Следующей весной, в начале апреля, к Токудзо явился человек, встреча с которым заставила мою жизнь сменить колею и пойти совсем по-иному…

Тем вечером гостем Токудзо был большой человек по имени Момосэ Уметаро. Его власть простиралась над всей территорией района Янагибаси. Надо сказать, он приходился названым братом или, как тогда говорили, побратимом нашему артельщику Токудзо. Знаете, что тогда означало “побрататься”? Люди из разных кланов давали обещание помогать друг другу, если в том будет нужда, — и действительно помогали!

Так или иначе, но в тот день босс Момосэ в сопровождении охранника прикатил на рикше — повидать побратима. Когда я подал им чай, Момосэ смерил меня взглядом и стал расспрашивать обо мне Токудзо:

— Брат, а кто этот молодой человек? Не припоминаю, чтобы я видел его здесь раньше… — и Токудзо рассказал ему все, что знал.

— Ясно… — протянул Момосэ. — Похоже, он неплохо справляется. Как ты считаешь — он толковый паренек?

Как только разговор принял такой оборот, я шмыгнул в коридор и тихонько сидел за раздвижной ширмой, как и подобает парнишке моего возраста.

— Послушай, приятель, — наконец босс Момосэ обернулся и окликнул меня. — Как твое имя?

— Идзити, господин…

— Да не фамилия, а имя, дурень! Разве ты не знаешь, что в нашем кругу все называют друг друга только по именам?

— Меня зовут Эйдзи, господин.

— И чем ты, Эйдзи, собираешься заняться в жизни?

— Знаете, я все никак не могу решить и меня это очень тревожит…

Он рассмеялся, а потом посерьезнел и спросил:

— Может, ты хочешь стать профессиональным игроком в кости? Якудзой?

— Якудзой? — ахнул я и даже покраснел от восторга.

— А почему ты так удивляешься? Я, как увидел тебя, сразу понял: у этого парнишки лицо настоящего профессионального игрока — якудзы, а не добропорядочного труженика!

Токудзо кивнул:

— Ты, должно быть, прав, брат! Я сам частенько подмечал такое за Эйдзи. Мы иногда устраиваем игру в кости прямо здесь, и, должен сказать, у него здорово получается…

Момосэ вытащил длинную глиняную трубку с маленькой головкой, набил ее и прикусил чубук. Его сопровождающий мгновенно вскочил и поднес огоньку. Босс глубоко, с удовольствием затянулся, медленно выпустил дым из ноздрей и все время смотрел на меня, не отрывая взгляда.

— Есть в твоем лице нечто особое… Могу сказать точно, ты не задержишься среди рабочих… Человек, рожденный для этого дела, сразу выглядит так, будто сто лет работал и ничем другим не занимался… У всех людей свои задатки, но я сразу могу сказать, кто на что годится. Большинство ребят, которые вкалывают в артели у моего брата Токудзо, рады-радешеньки гонять по реке плоты и рубить на бревнах сучья, вкалывать с утра до ночи, больше им ничего от жизни не надо. А вот ты слеплен совсем из другого теста… Сдается мне, ты не создан для такой примитивной жизни. У меня есть предчувствие, что ты сможешь стать стоящим, авторитетным якудзой…

Никогда до этой встречи я не помышлял о карьере профессионального игрока и даже не мечтал вступить в клан якудза, но сейчас меня словно озарило! Стать якудзой — вот он, единственно правильный путь в жизни!

Я почтительно поклонился:

— Благодарю вас, господин! Вы можете распоряжаться мной по своему усмотрению…

Момосэ удовлетворенно кивнул:

— В таком случае, посмотрим, что я смогу тебе предложить для начала… Мой собственный клан сейчас укомплектован, и это единственная причина, по которой я не могу пригласить тебя в наше братство. Но моему хорошему товарищу, боссу Дэвая, сейчас нужны люди, я порекомендую тебя, и будь уверен — он согласится…

Уже через месяц я стал подмастерьем — якудзой. Заручившись поддержкой и рекомендациями босса Момосэ, я присоединился к клану Дэвая в качестве ученика.

Моя первая встреча с боссом клана Дэвая состоялась в мае 1924 года, как раз в день карнавала на Праздник мальчиков [15]. Босс жил в самом центре района развлечений — Асакуса. Его дом затерялся на улице, заполненной маленькими лавчонками, в которых торгуют суши. Хотя после Великого землетрясения прошло совсем немного времени, район Асакуса уже успели отстроить заново, сколоченные наспех времянки заменили добротными фундаментальными зданиями — такими, каким и положено быть в богатом, веселом районе. Стройки гудели, как пчелиный улей, люди кругом спешили и суетились. Я думаю, в наше время такой взрыв активности назвали бы “строительный бум”.

Разрушительный пожар, вспыхнувший после землетрясения, пощадил статую великой богини Каннон, храм богини Сэнсодзи тоже чудом избежал даже самых малейших повреждений. Все вокруг выгорело дотла, а здание храма и даже трава во дворе остались невредимы. Люди рассказывали, как огромные волны огня то и дело приближались к храму, и каждый раз ветер менял направление и относил языки пламени прочь, не давая им коснуться священных стен. Тысячи человек нашли в храме убежище от пожара; всякий раз, когда рядом вздымалась стена огня, люди издавали вопль ужаса, а когда огонь отступал, они падали на колени и возносили благодарственные молитвы своей святой заступнице — богине Каннон.

В тот день, когда босс Момосэ повел меня на первую встречу к боссу клана Дэвая, у храма Каннон толклась целая толпа паломников, и я сразу вспомнил слова Сэй-тяна по прозвищу Каменщик, что именно статуя святой Каннон несет благословение району Аса куса…