– А-а-а, здесь, кажется, неплохо готовят мясо. А вы в Москве на отдыхе?

– Нет, я по делам. Мы открываем здесь клинику, и я приехал контролировать. А на отдыхе я бывал здесь раньше.

– Вы говорите по-русски? – рассеяно спросил Миша, пытаясь силой своего взгляда заставить Машу повернуться в его сторону.

– Да. Но только чуть-чуть говорю, – с сильным акцентом и гордостью в голосе произнес индус.

Тут появилась со стаканами официантка и, поставив их на стол, поинтересовалась, готовы ли они сделать заказ.

Миша нерешительно затеребил меню, а индус показал пальцем с несколько более длинным ногтем, чем допускал Миша, на строчку из раздела мясных блюд.

– Я еще посмотрю, – торопливо бросил официантке Миша и поймал, наконец, взгляд Маши.

Она поднесла ладонь ко рту, вспомнив, видимо, зачем пришла сюда, и спрыгнула с барного стула.

Миша заерзал, предчувствуя по еще более игривой, чем двадцать минут назад, походке Маши чудовищную неловкость, и растянул губы до боли в щеках. Улыбка же индуса начала вянуть.

Покачиваясь на каблуках, Маша – по-прежнему с бокалом в руке – приблизилась к столу и без предисловий объявила: «Миша! Я беременна. Пойдем!».

Нужный номер дома Миша нашел достаточно быстро и в условленный час уже благодарил секретаршу, которая сообщила своему начальнику о приходе посетителя.

Андрей появился из двери справа, твердо пожал руку Миши и пригласил его в свой кабинет.

– Итак, какой именно офис вам нужен? – перешел он к делу, едва сев в темно-зеленое кресло с высокой спинкой.

– Пока не очень большой, на три-четыре кабинета с приемной. Но на самом деле мне нужно показать коллегам несколько предложений, так что я буду признателен, если вы покажете разные варианты.

Андрей принялся перебирать на столе бумаги: «Не проблема. Я попросил своего сотрудника приготовить для вас варианты, и кое-что могу показать уже сейчас».

Миша придвинулся ближе к столу и взял протянутые ему Андреем листы с описаниями. Он стал внимательно просматривать их, задавая вопросы, и вдруг понял, что во взгляде его собеседника читается не только деловой интерес, но также сдерживаемое любопытство и за ним смущение. Миша торопливо провел ладонью по губам и поправил волосы, думая, что Андрей реагирует на какой-то непорядок в его внешности, и положил бумаги на стол.

– Вот этот вариант на Якиманке интересный, только не совсем бюджетный.

Андрей согласился кивком и добавил: «Да, неплохой офис. Недавно появился. Там уже есть все, что нужно – телефонная линия, интернет, кухня с оборудованием».

– А вы можете мне прислать всю эту информацию в электронном виде? – спросил Миша и полез во внутренний карман пиджака за карточкой. – Я дам вам визитку.

– У меня есть, – улыбнулся Андрей и приподнял ладонь, показывая под ней визитку Миши.

Увидев этот прямоугольник бумаги, сохраненный Андреем после знакомства на даче больше недели назад, Миша разгадал, какое именно любопытство он вызывает у сидящего напротив мужчины, и поощрительно улыбнулся.

– Андрей, а вы не хотите как-нибудь вечером выпить со мной кофе?

Андрей куснул нижнюю губу и приоткрыл губы, чтобы дать ответ, но в этот момент телефон Миши вздрогнул в кармане, требуя внимания.

– Извините, я отвечу, – торопливо сказал Миша. – Алло!

Не сводя взгляда с лица напротив, Миша выслушал произнесенную слабым голосом просьбу Анна приехать за ней и встал.

Андрей тут же поднялся следом и протянул Мише руку.

– Да, было бы интересно, – произнес он. – В пятницу часов в восемь-девять?

– Наталья Андреевна ей говорит: «Надевайте носочки и ложитесь на кресло». А сама пока инструменты готовит, спиной к пациентке стоит. Потом наклоняется ввести зеркало, а там колготы, представляешь?

Анна оторвала тяжелую голову от подушки, чтобы разглядеть источник звука. В палате стояли две женщины в брючной медицинской униформе бледно-зеленого цвета, и одна из них продолжила, не заметив движения Анны:

– Она подумала, что раз у нее нет носочков, то тогда нужно в колготках, представляешь?

– А сколько ей лет-то? – полюбопытствовала другая женщина, склонившаяся над кроватью с пациенткой.

– Да лет тридцать, наверное. Неужели ж ни разу у гинеколога не была, не знает, что и как ему надо показывать?

Ее коллега поправила одеяло на неподвижном теле, выпрямилась и заметила взгляд Анны.

– Проснулись? Все в порядке? – спросила она и подошла к кровати Анны. – Нет-нет, вставать пока не надо, полежите еще. Вас еще доктор должна посмотреть.

– Да я уже давно проснулась, – сиплым голосом ответила Анна. – Я уже позвонила, чтобы меня забрали.

В этот момент ее онемевший живот пронзила стрела новой, неведомой боли, и она испуганно посмотрела на медсестру: «А то, что болит, это же нормально, да?».

– Ну конечно, там же ранка, – успокоила та Анну и нащупала прохладными пальцами пульс на ее запястье. – Лежите пока, отдыхайте.

Анна прикрыла глаза и услышала торопливый шепот, зашелестевший с правой стороны: «Они думают, что это тайна, ха! Но я-то про их бомбу все знаю. Все-все. И устройство, и где они ее хранят. Папа, подожди, ты забыл фуражку».

Анна улыбнулась бреду возвращающейся в сознание пациентки, но тут ее обожгла мысль о том, что полчаса назад и она, вероятно, так же выбалтывала чужие, или еще хуже, свои секреты. Она нахмурилась, пытаясь вспомнить, как прошел последний час ее жизни, но так и не смогла восстановить ощущения между моментом, когда после укола она увидела, как удаляются ее ноги, раскинутые на подпорках гинекологического кресла, и приближаются пористые квадраты навесного потолка, и минутой, когда она приподняла тяжелые веки в этой шестиместной палате.

Успокоив себя предположением, что сестры не принимают за чистую монету, и, наверное, даже не прислушиваются к «информации о бомбах», Анна приподнялась на кровати и потянулась к своей одежде, лежавшей рядом на стуле. В палату вошла врач и улыбнулась Анне усталой улыбкой.

– За вами уже приехали. Вы как себя чувствуете? Голова не кружится?

Анна стянула аляповатую ночную рубашку в крупные маки, которую приобрела специально для аборта, и нащупала на стуле майку.

– Кажется, все в порядке.

– Хорошо. Через две недели зайдите к нам на осмотр. Если что-то будет беспокоить, приходите сразу. В приемной я приготовила для вас рецепт на препараты для профилактики осложнений.

– София… Спасибо вам.

Врач кивнула и вышла из палаты.

Миша открыл дверь желтого такси и помог Анне опуститься на заднее сидение, поддерживая ее локоть.

– Как ты, нормально? – спросил он, устраивая сумку рядом с ее коленями.

– Да нормально. Что ты со мной обращаешься, как будто мне все внутренности удалили? У меня все в порядке. Поехали.

Миша обошел машину сзади и сел рядом с Анной: «Ко мне поедем? Или домой хочешь?».

– Давай сначала на всякий случай к тебе.

Миша наклонился к водителю, сказал адрес и добавил: «Пожалуйста, езжайте небыстро и осторожно».

Водитель недовольно буркнул: «Пробки все равно ж. Не разгонишься».

Дома Миша согнал с дивана кошку и, предложив Анне лечь, отправился на кухню заварить чай. Все это время он продолжал рассказывать начатую в такси историю о том, как прошла встреча с владельцем бумажника, и каким идиотом его выставила Маша.

– Представляешь, какая алкоголическая дура? – прокричал он из кухни через шум льющейся в раковину воды.

– А зачем тебе вообще понадобилось это представление? Ну урод, ну индус… Поулыбался, да пошел домой. В чем проблема?

Анна вытянулась на диване, прислушиваясь к боли в животе. Живот слабенько ныл, не доставляя особого дискомфорта, но Анну это не успокаивало – это был ее первый аборт, и она не знала, какие ощущения считаются нормой.

Миша вошел в комнату с подносом и подтянул ногой журнальный столик к дивану.