Литмир - Электронная Библиотека

— День настал, — заявил Шер. — Твой брак улажен. Твой муж стар, но достаточно богат, чтобы это замужество состоялось.

Охваченная решимостью, Майана протянула руку к яду, все еще хранившемуся в табакерке. Когда стража и слуги догадались о ее намерении, они набросились на нее, пытаясь выбить мышьяк из рук. Но Майана была непоколебима, она сжимала яд, извиваясь, крича и сопротивляясь из последних сил.

Побагровевший Шер взревел:

— Запереть ее в комнате!

Перепуганную бабушку утащили и заперли в ее комнате, поставив возле дверей и под окном охрану.

Бабушкино намерение покончить с собой во избежание брака со стариком было расценено как мятеж. И Шер поклялся:

— Я не потерплю бунтарей в своем доме!

В приливе гнева он объявил, что Майана будет забита камнями за непослушание.

Слуги медленно стали сходиться для выполнения приказа Шера. Собранные камни они сложили в высокие кучи во дворе.

Среди слуг был один старик, который по-прежнему скорбел о своем прежнем хозяине Ахмед-хане и не одобрял бессердечности его сына. Он верно служил Майане в те дни, когда она была хозяйкой галаха, и чувствовал себя обязанным спасти жизнь доброй и невинной женщины, которую так любил его хозяин. Он полагал, что лишь Аджаб, который был тогда подростком, мог бы спасти свою мать. И он кинулся прочь из галаха, много часов проведя на извилистых тропах и заброшенных грунтовых дорогах. Он добрался до военной школы уже глубокой ночью и сразу же вызвал Аджаба, сообщив ему, что только он может спасти свою мать от мучительной смерти. Придя в ужас от услышанного, отец вспрыгнул на лошадь и помчался в галах. Он знал, как умрет его мать, если он не приедет вовремя. На протяжении всего пути он представлял себе страшные картины того, что могло происходить в этот самый момент.

Несомненно, забивание камнями — один из самых жутких видов казни. В Афганистане, по законам шариата, это законный способ наказания за супружескую неверность. Кроме того, это единственная смертная казнь, требующая наличия четырех обвинителей, каждый из которых может подтвердить факт измены. Но Шер сам устанавливал законы. И Майану было решено наказать за ее неповиновение.

Для забивания камнями в земле выкапывается узкая глубокая яма. Руки преступницы связываются. Затем ее опускают в тесную расщелину, которая не дает ей пошевелиться. На поверхности остается лишь голова и верхняя часть туловища.

Возглавляет процедуру один из представителей власти, он предлагает палачам, обычно мужчинам, собраться у груды камней. В забивании женщины камнями нет ничего противозаконного. Более того, рекомендуется убивать ее медленно. Выбираются специальные камни, способные нанести травму и не вызвать быструю и желанную смерть. Палачам не советуют наносить смертельные удары по голове по крайней мере до тех пор, пока жертва еще способна испытывать боль и страдание. В идеале мучительное избиение грешницы продолжается час, если не больше.

Тело человека бессильно против твердого камня. Через два часа закидывания мелкими камнями тело превращается в кашу. Кровь, текущая из небольших ран, ослепляет человека. Нежная женская кожа быстро превращается в лохмотья. Крики боли и мольбы о пощаде в сочетании с командами, подаваемыми предводителем, доводят палачей до безумства, так что они забывают о том, что перед ними человек, и начинают воспринимать ее как сосуд греха и объект ненависти. Перед смертью лицо жертвы представляет собой маску из запекшейся крови. Часто жертва находится еще в сознании. И лишь когда голос предводителя хрипнет, а руки палачей начинают уставать, мучители выбирают камни покрупнее, чтобы нанести последний, смертоносный удар.

Солнце уже почти взошло, когда перед моим отцом предстал галах.

До него донеслись рыдания сестер, и, решив, что мать, должно быть, уже мертва, он на ходу спрыгнул с лошади. Разглядев груду камней посередине двора, он вздохнул с облегчением, однако тут же увидел свою мать, которую вели к центру двора. Как завороженная она смотрела на ожидающую ее яму и не замечала сына.

Понимая, что времени осталось в обрез, мой отец бросился сквозь толпу, вбежал в галах и принялся звать брата.

При виде Шера он упал перед ним на колени и взмолился:

— Брат! Не убивай мою мать. Я заберу ее и сестер из галаха. Ты больше никогда нас не увидишь. Я не вернусь ни сюда, ни в школу. Я отдам тебе свою долю наследства, брат. Только не убивай мать. Ты не имеешь права казнить ее. Перед лицом Аллаха, нельзя это делать за такой проступок.

Не дожидаясь ответа, мой отец выбежал во двор, обнял мать и закричал сестрам:

— Идите ко мне, сестры! Мы заберем нашу мать и навсегда уедем из галаха.

Слуги и охранники замерли с камнями в руках. Им совершенно не хотелось убивать Майану. Вся ненависть к Майане и ее детям исходила от хозяев, а не слуг. Аджаб с сестрами, окружившими мать, двинулся к воротам. Как вдруг из покоев Шера появился его старший слуга, объявивший:

— Хан саиб! Постой! Хан велел тебе остаться. Он удостоил тебя чести принять твою просьбу о сохранении жизни твоей матери. И дает тебе слово, что ее не станут принуждать к браку.

Аджаб остановился, понимая, что сейчас нельзя ослушаться приказа брата. Ибо теперь уход из галаха означал бы верную смерть для всей его семьи. Брат не потерпел бы непослушания, оно означало бы для него потерю авторитета, а этого он допустить не мог. Единственное, что успокаивало Аджаба, — это клятва брата, полученная через доверенного слугу, который во всеуслышание огласил решение Шера. И Шер будет обесчещен, если не сдержит своего слова.

Дожидаясь брата, Аджаб поцеловал мать в щеку и попытался успокоить ее словами: «Не тревожься». Когда Шер-хан наконец появился, не спуская взгляда с брата, Аджаб ринулся к нему и принялся целовать ему руки:

— Спасибо за твое милосердие, брат мой.

Чтобы не ударить в грязь лицом перед собравшимися, Шер заявил, что все обиды прощены, и пригласил брата пройти в свои покои. Тем же днем Шер-хан приказал своему шоферу отвезти брата назад в школу.

У отца не оставалось иного выбора, как покинуть мать и сестер и вернуться в школу. Он понимал, что должен получить образование, чтобы затем найти приличную работу и всех обеспечивать. Его три прекрасных сестры уже достигли брачного возраста, однако, как ни странно, Шер так и не попытался найти им мужей. И папа мог лишь предположить, что Шер не хочет выпускать его сестер из-под своего контроля.

Папа часто повторял, что, несмотря на свой страх и юные годы, он стал мужчиной в тот день, когда спас мать от страшной смерти.

ГЛАВА 3

Годы шли, и почти ничего не менялось. Бабушка Майана и ее дочери по-прежнему жили у бессердечного Шер-хана, а мой отец продолжал учиться. Он был необычайно серьезным молодым человеком, и его мысли были постоянно заняты возложенными на него обязанностями. Единственной его целью было завершить обучение, найти постоянную работу и вернуться в галах, чтобы защищать мать и сестер.

После успешного окончания учебы в военной школе Аджаб был зачислен в Британский военный колледж, располагавшийся на севере Индии, ныне территории Пакистана. В то время Индия еще была британской колонией, и большинство студентов там были англичане. Лишь немногие индийцы, выходцы из влиятельных семей, допускались к обучению.

Английская система образования существенно отличалась от афганской, к которой привык мой отец. Курсы были сложнее, а дисциплина строже. Но, несмотря на это, он полюбил новую школу, так как понимал, что получает здесь отличное образование, которое предоставит ему широкие возможности в будущем.

Здесь он сделал несколько открытий. Невзирая на многолетнюю британскую оккупацию, британские военные продолжали пренебрежительно относиться к индийским мальчикам. И хотя англичане дружелюбно вели себя с индийцами во время занятий в колледже, вне его стен они предпочитали с ними не общаться. Мой отец понял, что не темный цвет кожи индийских мальчиков служит этому причиной. Ведь те же британские студенты не испытывали предубеждения по отношению к нему, темнокожему афганскому юноше. Они часто приглашали моего отца на выходные в любимый всеми Британский парк. Они даже подбивали его на заигрывание с англичанками, гулявшими в парке.

7
{"b":"239626","o":1}