И далее: «Каждый идет своей дорогой. Изречение: «Не покидай родного края и ешь свой честно заработанный хлеб» — не годится для меня. Вернее, слова «ешь честно заработанный хлеб» я признаю, зато слова «не покидай родного края» никогда не признаю».
В среде английских колонистов, которые вели тяжкую борьбу за существование, у скромного молодого исследователя, который явился в Австралию почти без денег и без всяких связей, скоро нашлись и друзья и помощники. Лейхгардт стал надеждой поселенцев, человеком, который прокладывает путь в будущее. Оснащенный только самым необходимым, в полном одиночестве, он верхом преодолевает тысячи миль, изучает почти не изученные территории на юго-западе страны, находит новые пастбища и целинные земли, где потом заколосятся нивы, открывает ценные минералы, собирает образцы флоры и фауны, которые на этом отдаленном континенте столь своеобразны. Вскоре исследования и коллекции молодого ученого обратили на себя внимание. Ему предлагают принять участие в экспедиции, направляющейся в неизведанные северо-западные области континента. Но Лейхгардт предпочел снарядить собственную экспедицию на свой страх и риск.
За время своих долгих, одиноких странствии Лейхгардт, преодолевая всевозможные трудности, готовился к путешествию в незнаемое, подобно тому, как бегун готовится к марафонскому бегу. В Австралии Лейхгардт освоил трудную науку: он научился находить себе еду и кров в колючих зарослях, научился, так же как и туземцы, питаться кореньями, личинками и даже змеями, нашел общий язык с аборигенами, изучил своеобразие австралийской природы.
Что делало столь тяжким, почти невозможным исследование Австралии?
…Англичанин Дампир[289], обозревший во время путешествия на парусном судне часть северо-западного побережья Австралии, записал в своем дневнике:
«Безводная пустыня, песок или густой кустарник, почти нет ни животных, ни людей».
В период засухи австралийские озера превращаются в соленые болотца, стремительные реки мелеют, и в конце концов на их месте остаются солоноватые лужи. Объясняется все это неравномерным выпадением осадков на континенте. Только в восточной части Австралии есть несколько достойных упоминания горных районов, больше их на материке нет. Таким образом, в стране недостает горных областей, необходимых для поддержания нормального водного режима. Очень немногие реки судоходны з своих низовьях. По этой причине реки в Австралии никогда не играли роль ворот, ведущих в глубь континента.
Не удивительно, что только самые отчаянные смельчаки пытались вторгнуться в неизведанные внутренние области страны.
Лишь после многих тщетных попыток удалось перейти в районе Сиднея Голубые горы[290]. А после того как позади этого горного хребта были открыты обширные пастбища, Стерт[291] и Митчелл[292] в 1825 году продвинулись еще дальше на северо-запад и на юг Австралии, в бассейны рек Муррея и Дарлинга[293].
В 1839 году Эйр[294] совершил вылазку к южной окраине внутренних пустынь — в район озер. Он добрался до озера Торренс[295], но уже на следующий год обнаружил на месте озера всего лишь солоноватую топь.
На севере Эйр не пошел дальше большого соленого озера в 400 километрах от побережья, озера, которое носит сейчас его имя. А намеченный Эйром план на 1841 год — пройти по суше из Аделаиды в Перт — он так и не сумел осуществить до конца. Три спутника Эйра погибли в пути, и экспедиции пришлось повернуть назад на весьма и весьма почтительном расстоянии от Перта.
Английский землемер Томас Митчелл изучал Австралию с 1831 по 1847 год на территории нынешних штатов Новый Южный Уэльс и Квинсленд. Открыв области с благоприятным климатом в нынешнем штате Виктория, он прозвал их «Счастливой Австралией».
Однако, несмотря на все перечисленные экспедиции, внутренние районы континента все еще оставались неизученными. Немало исследователей мечтали добраться до самого сердца Австралии, пройти ее от океана до океана. Но слишком велика была цена — ведь путешественнику пришлось бы много месяцев подряд, а то и целые годы, пробираться по мертвым пустыням, где нет ни еды, ни питья. Кто мог решиться на столь рискованное предприятие? Даже люди, готовые на самопожертвование, готовые взвалить на себя невероятные трудности, и те не хотели браться за столь безнадежное дело.
Лейхгардт хорошо знал условия жизни в Австралии. Поэтому на первых порах его план был довольно прост — изучить вначале лишь небольшую часть континента, чтобы накопить соответствующий опыт и отправиться в более основательное путешествие. Экспедиция Лейхгардта для начала должна была пересечь северо-восточные области Австралии; выйдя из Брисбена, пройти мимо залива Карпентария к самой северной точке страны — Порт-Эссингтону[296].
Снаряжение для этой экспедиции собрали с миру по нитке друзья Лейхгардта. Оно было в общем-то довольно бедное. Зато нашлось множество предприимчивых людей, горящих желанием сопровождать молодого ученого. Но Лейхгардт тщательно отбирал себе спутников, беря за основу не только выносливость, но и характер людей. Ведь путешественникам предстояло идти по непроходимым зарослям и по безводным пустыням, взбираться на крутые горы — и все это под палящим тропическим солнцем; кто знал, будет ли у них каждый день хоть по глотку воды. В экспедиции люди смогут рассчитывать только на себя и на своих товарищей, на их готовность прийти на помощь, пожертвовать собой во имя других.
Совершенно необходимы были в экспедиции местные жители — аборигены: они отличались особым инстинктом отыскивать даже в незнакомой местности воду и, кроме того, отлично ориентировались в любой сложной обстановке. Кроме того, они были и переводчиками — без них никак не объяснишься с аборигенами…
1 октября 1844 года небольшой отряд, состоящий из восьми белых — двоим из них вскоре пришлось вернуться из-за катастрофической нехватки продовольствия, — одного африканца и двух местных жителей-австралийцев, вышел из последнего поселения Джимбур, неподалеку от нынешнего города Брисбена, и направился к северу. Вначале экспедиция следовала верхним течением реки Кондамаин, потом пошла по тропе, на которую еще ни разу не ступала нога белого человека.
Лейхгардт хоть и осознавал рискованность своей затеи, не имел представления ни о реальных трудностях путешествия, ни о его продолжительности. К поселению на северном побережье Австралии он добрался не через пять-шесть месяцев, как предполагал раньше, а лишь 17 декабря 1845 года, иными словами, через четырнадцать с половиной месяцев, проделав поистине небывало трудный путь.
Из своего первого путешествия Лейхгардт привез не только ценные географические и естественнонаучные данные, но и подробное описание маршрута экспедиции. Дорога почти на всем пути пролегала приблизительно в 200 километрах от береговой линии, шла по южной части гористого Квинсленда; пересекала реки Доусон, Макензи и Айзеке; далее шла вниз по Бельяндо, а потом от Бердекина[297] — вверх, к полуострову Кейп-Йорк; затем сворачивала от долины реки Митчелл к заливу Карпентария. Обогнув этот залив, экспедиция оказалась перед множеством рек, которые ей пришлось либо форсировать вброд, либо с большим трудом обходить. Наконец путешественники вышли к реке Ропер и двинулись вдоль нее на запад, пересекли область Арнем и 17 декабря 1845 года очутились в Порт-Эссингтоне на северном побережье континента.
