отжимаются, становятся в мостик и крутят колесо. Все. Одновременно. Отталкивают друг
друга, стараясь выйти на передний план. Чтобы я увидела!
— Тетя, а посмотри, как Я умею…
Да, моя тоже вечно тянет свои поделки гостям, похвастаться. Здесь не то. Они не делают
ничего особенного, обычное баловство дошкольника, но в каждой ужимке читается, горит
неоновым: «Никто. Никогда. Не замечал меня!»
С такой жадностью они глотают банальное: «умничка», «ух ты, здорово», «какой
молодец»… ХВАЛИТЬ! Еще. Еще и еще!
Одна крошка восемь раз спросила у меня: «Тетя, я красивая?» И я восемь раз гладила ее по
белобрысой головке: да, зайка, ты очень красивая…
Я не могла сказать ей правду. «Солнышко, я хочу, чтоб ты долго-долго оставалась
маленькой девочкой. И не понимала, что такое зеркало. Потому что у тебя, милая, лицо
истерзано шрамами. Страшными, глубокими, уродующими». И одному Богу известно, почему у
пятилетней девочки ТАКОЕ лицо. Хотя нет, еще одно «существо» должно знать эту историю…
МАМА.
Я поймала себя на страшной мысли. Я почти не испытываю жалости к этим детям. Это
чувство перебивает другое, более сильное. Злость. Даже ненависть. Ко взрослым. Дайте мне
хотя бы одну МАМУ, я хочу образцово-показательно порвать ее на мелкие кусочки.
Знаю. Это плохо. Ничего не могу с собой поделать. После таких мест хочется бить. Потому
что больше «не можется» плакать.
Я прошла «вакцинацию» от эмоций в детском ожоговом отделении. Первый
самостоятельный сюжет снимала о девочке, которая практически сварилась в кипятке. Тогда
вылетела из палаты с истерикой и долго не могла прийти в себя. Спустя год снова
разрыдалась на съемках в одном… Скажем так, спецзаведении. Директор, когда увидел меня
на пороге, вслух заругался: говорил же, пришлите мужчину-корреспондента! Я ухмыльнулась: тю, напугал. А он: Семеновна, принеси нашатырь! Да, понадобился. Такого не увидишь нигде.
Дети с психофизическими расстройствами. Названия отделений: «ходячие», «ползучие»,
«лежачие». Это не просто малыш с болезнью Дауна, он без рук. Это не просто девочка с ДЦП, она слепая.
Они не понимали. Не понимали категорий «завтра», «сегодня», «вчера». Не понимали, кто
они, зачем они, их не интересовало, почему тетя плачет. Но почти все они знали и
произносили одно слово — МАМА.
Я думала, что после ТАКОГО уже никогда не заплачу…
Глаза этого мальчика я заметила сразу. Страх, грусть, одиночество, ужас. Не знаю, что еще
в них намешано. Он единственный не пытался обратить на себя внимание. Не плакал, не
смеялся, не дрался. Просто шел, если звали.
Не удержалась.
— Что с ним?
— Ой, — зашептала санитарка. — Шок. Он не знает, что такое дети, игрушки. Ни на кого
не реагирует. Мать попрошайничала с ним в метро. С рождения.
На улице вся детвора с неподдельным удовольствием играла в фотомоделей. «А давайте
сфотографируемся возле того дерева!», «А давайте в лодочке!», «И в песочнице!».
Он не участвовал. Уселся в крошечную качельку и смотрел в никуда. На мое: «Ты такой
хорошенький, не грусти, хочешь, я тебя сфотографирую?!» он даже взглядом не ответил.
Когда мы с коллегой засобирались, одна девчушка принесла мне желтый кленовый
листочек «на память». Все тут же подхватили идею. Кленовые, липовые, березовые...
— Тетя, посмотри, какой у меня!
— А я вот какой нашел!
— А мой красивее!
Я хвалила каждый листочек и аккуратно складывала в букет. И вдруг тянется ручонка, как
мне показалось, с мусором. ОН сгреб листья с земли вместе с песком и грязью, но он принес их
мне!
— Посмотрите! Посмотрите! Ожил! — санитарка чуть не захлопала в ладоши.
Я расплакалась.
MediaPort blogs, февраль, 2009 г.
СОЛИ НЕТ
— Скажите, а в каком отделе у вас соль?
— Да вы ЧТО?!? Новости не смотрите?! СОЛИ НЕТ!
Я не то чтобы не смотрю, я даже в каком-то смысле их делаю. Ну, скажем так, причастна.
Каждый раз, когда вижу одержимо выпученные глаза и брызгающую изо рта сенсацию со
слюной, неизменно начинающуюся словами «ТЫ ЧТО, НЕ ЗНАЕШЬ?!?», хочется дать в рыло. Или
смеяться. Или плакать. Вот, никогда не могу определиться.
— А че соли-то нет? Куда делась?
— Размели! С утра размели! Один мужик тридцать килограммов купил! Все! На складе даже
нет. И отсыревшей нет. Ни-ка-кой.
Да что он ее, солить, что ли, будет? Зачем человеку тридцать кг соли? Ну да ладно, это его, человека, проблемы. Дело не в этом. Дело в том, с какой скоростью расходится слух-бум-
паника. Ураган «Катрина» курит. Еще два дня назад никому нах не нужная белая смерть
преспокойно пылилась на прилавках. Два дня назад (!). Сегодня только ленивый не говорит о
ПРОБЛЕМЕ соли.
Ветки форумов: «Куда исчезает соль?», «Что с солью?», «Соль. Что происходит?»
А «аналитические статьи» на авторитетных страницах: «Артемовский завод стал!»,
«Соляные махинации!», «Перед повышением цены монополист прекратил поставки!»
Центральные каналы звонят региональным корреспондентам: «Срочно СОЛЬ В ВЫПУСК!!!»
Мамадарагая!
В трамваях, такси, кабинетах, приемных, на кухнях, под подъездом... Все говорят об ЭТОМ!
Это ОДА СОЛИ какая-то. Заметьте: два дня (!).
А еще пару недель назад первые места в рейтинге сенсаций авторитетного регионального
издания «ОЖЗ» (одна женщина сказала) занимали МАНЬЯКИ! Они стремительно множились по
районам города, слегка видоизменяя кличку: «Салтовский маньяк», «Алексеевский маньяк»,
«Маньяк с Новых домов»… А их зверствования с каждым часом приобретали
душещипательную, хладнокровную, извращенную жестокость. Сначала они просто резали
прохожих, потом отрубывали им головы, потом глумились над неостывшими телами… До чего
могло дойти это клеточное деление воспаленного народного мозга, неизвестно, если бы не
ПРОПАЛА СОЛЬ.
Кстати, до маньяков была вооруженная до зубов банда, которая грабила ТРАМВАИ
(электрички, троллейбусы, маршрутки, нужное подчеркнуть).
Знаете, у меня такое ощущение, что в мир приходят новейшие (давно забытые старейшие) PR-технологии. Для большой политики, большого бизнеса, большой аферы… Вы не ощущаете
себя подопытным? Нет чувства, что кто-то (КТО-ТО) проверяет (вычисляет) скорость
распространения слухов? Высоту (глубину, ширину) нарастания паники? Степень идиотизма
пересичного громадянина? Нет? А-а.
P. S. www.soli.net — если ввести в строку браузера этот адрес, выпадает англоязычный
сайт, на первой странице которого в виде девиза-слогана написано: «What you need, when you need it». Дословный перевод: «Что вам нужно, когда вам нужно это».
MediaPort blogs, июнь, 2009 г.
ОТВАЛ БАШКИ
Это словосочетание сразу стало устойчивым. В первый же день на Крите. Дело в том, что другие
словосочетания, которыми мы выражали эмоции, слишком непечатны. Никакая превосходная степень слова
«красиво» не сможет передать того, что называется критским пейзажем. Самое литературное слово —
ОФИГЕННО.
Вообще отпуск — это хорошо, море — это замечательно, компания из пяти подруг —
превосходно, а когда все это на Крите... Эх!
На греческом мы заговорили в первый же день. И даже научили говорить на этом
несложном языке самих греков. Это просто. Надо сначала научить их говорить по-русски, а
потом добавить окончание «ус» (в настоящем греческом, правда, многие слова заканчиваются
на — ус, -ис, -ас) .
— Приветус! — здороваются официанты в баре.
— Альбатросус! — кричит грек и тычет в чайку.
Было весело. Вряд ли сами греки понимали прикол, но мы смеялись, и они нам с
