Так громко колокольчику не случалось звенеть с тех пор, как он висел на шее у бабушкиной коровы Дагроз.

Постепенно все зашевелились и, зевая, начали одеваться, а Мортен все звонил и звонил.

Из кухни пришли папа и мама. Папа потягивался, а мама наспех укладывала свои длинные косы.

— Умница, Мортен, — сказал папа. — За это ты получишь большое яблоко.

Мортен взял яблоко. Он никак не мог понять, почему вокруг него поднят весь этот шум. Когда он считал, что не сделал ничего плохого, его почему-то ругали. А сегодня он спозаранок звонил в колокольчик и был уверен, что его будут за это ругать, но оказалось, что он поступил правильно.

В это утро Мортен разбудил всех в шесть часов.

Если бы вы только знали, как много дел они успели сделать за это утро! Во-первых, каждый успел немножко помочь маме, и поэтому мама рано закончила все дела по дому и смогла пойти с малышами в парк. Всем это очень понравилось.

И Мортен сразу понял, что нужно тянуть за шнурок каждое утро.

Но он не понимал разницы между воскресными днями и буднями. Поэтому и в воскресенье он начал дергать шнурок с таким же рвением, как обычно. Вот всем пришлось и в воскресенье проснуться в шесть часов утра.

— Этого мы не учли, — сказал папа. — Но раз уж мы проснулись так рано, давайте встанем и поедем в лес. Возьмем с собой еды, кофе и будем играть, как будто мы всегда живем в лесу и должны в лесу готовить себе пищу.

— Ура! — закричали восемь детей.

ПАКИСТАН

ИСЛАМСКАЯ РЕСПУБЛИКА ПАКИСТАН.

Государство на юге Азии.

Состоит из Западного Пакистана и Восточного Пакистана.

Территория — 947 тыс. кв. км.

Население — 107 258 тыс. жителей.

Временная столица — Равалнинди (430 тыс. жит.).

Строящаяся столица — Исламабад.

Крупнейшие города: Карачи, Лахор, Дакка, Чатагам, Хайдарабад.

Ахмед Надим Касми

МАЛЫШ ПОКУПАЕТ ГРИФЕЛЬНУЮ ДОСКУ

Перевел с урду И. Борисов.

Рис. Г. Калиновского.

аленький Азиз, положив на голову потрепанную сумку с книжками, медленно брел в школу, напевая себе под нос:

Но вот он остановился и принялся внимательно разглядывать землю. Потом, придерживая обеими руками сумку, взглянул вверх. В чистом небе парили коршуны. Малыш хотел улыбнуться, но, увлеченный своими мыслями, забыл это сделать.

Положив палец в рот, он задумался и побрел дальше. На пути ему встретилось стадо. Азиз прижался к стене дома, испуганно поглядывая на каждого проходящего буйвола. Неожиданно взгляд его упал на белые, словно мраморные, копытца молодого буйволенка. Малыш посмотрел на свои грязные ноги, которые торчали из старых штанов, как сухие палки, и подумал: «Если я повстречаюсь когда-нибудь с богом, то сначала поздороваюсь с ним — учитель всегда говорит, что со старшими нужно здороваться, — а потом скажу: „Ноги очень плохо устроены. Человек много ходит, много бегает, часто натыкается на камни. И как тогда больно бывает! Дал бы ты, бог, человеку на ноги копытца — ну, хотя бы такие, как у буйволенка“…»

Подумав так, малыш пошел дальше. Теперь навстречу ему попался Мушки, первый богач в деревне. Он ехал на лошади, английские сандалии его сверкали на солнце, как зеркало. Азиз посмотрел на ноги богача — они были чистые и белые, как молоко. Мальчик снова взглянул на небо, как бы желая вернуть обратно свою молитву. «Такие чистые ноги! Что перед ними копытца! Но ведь я тоже человек. Почему же мои ноги грязные?» Для детского ума это был слишком сложный вопрос.

Занятый своими мыслями, не видя ничего перед собой, Азиз продолжал медленно брести по дороге. Вдруг он споткнулся о большой камень. Сумка его отлетела далеко в сторону, из большого пальца правой ноги побежала кровь. Малыш заплакал и хотел было громко закричать, но увидел учителя, который, стоя на веранде, подбрасывал в руке кусочек мела. Крик застрял у Азиза в горле, и он проглотил его, как горькое лекарство. Посыпав ранку землей, он потянулся к сумке. Вот несчастье: разбилась грифельная доска!

И больше не в силах сдержаться, Азиз заплакал горько, навзрыд.

— Не плачь, не надо! — сказал учитель. — Я не буду тебя ругать. Сегодня ты будешь решать задачи на бумаге. А завтра купишь новую доску. Купишь лучшую, чем эта, — железную, как у Асгара.

«Как у Асгара! — подумал Азиз. — Но у Асгара отец большой человек. Он старший над всеми патвари![9] А мой отец косит траву для коров и овец патвари и лесника. Железная доска! Она ведь дорого стоит. А денег дома нет. Даже мяса не покупают. Что теперь будет?..»

Когда Азиз увидел мальчишек, появившихся во дворе, сердце малыша забилось от гордости: учитель взял его за руку! Все смотрели на мальчика с явным уважением — ведь его утешал сам учитель!

…Усевшись на скамью, Азиз принялся извлекать из сумки кусочки доски. Он делал это так, будто вынимал частички своего сердца.

Один большой осколок он положил рядом с собой, остальные бросил далеко в кусты. Учитель писал на доске задачу, а взгляд Азиза был прикован к этому осколку, края которого были остры, как лезвие ножа. Потом он повернулся и посмотрел туда, где сидел Асгар, на его новенькую доску, к которой была привязана маленькая, величиной с кулачок, губка. Азиз с отвращением взглянул на свой осколок, плюнул на него, растер рукой и принялся решать задачу.

Но вот кончились уроки, и Азиз, понурив голову, пошел домой. Неподалеку от дома он увидел отца, который нес сено для патвари. Малыш даже вспотел от волнения. Ему казалось, что острые края осколков грифельной доски вонзились в его тело.

— Ну что, сынок, — спросил отец, — кончились, уроки?

— Да, папа.

Когда Азиз сказал «папа», у него сдавило горло, но он притворился, будто закашлялся.

— Придешь домой, порешай задачки.

«Доска сломалась», — хотел было ответить Азиз, но, взглянув на большую, всю в мозолях руку отца, промолчал.

— Ты слышал? — Отец снова повернулся к нему.

— Да, папа.

Отец направился к дому патвари, а Азиз — домой. Увидев мать, он не выдержал и расплакался.

— Что случилось, сынок? Сядь, не плачь, пусть твои враги плачут! — Мать ласково погладила сына по головке. — Что же случилось?

— Мама, у меня доска сломалась!

Мать, опираясь о стену, с таким видом опустилась на землю, как будто ее недостойный сын бросил в реку все состояние, заработанное за долгую жизнь.

Плачущий Азиз, оттопыривая губы, упрашивал мать:

— Мама, не говори отцу!

Мать тихо спросила:

— Что же ты, задачи в уме решать будешь?

«Если бы можно было решать задачи в уме, то разве бы я плакал? — думал Азиз. — Как этого не понять? Да, если бы мама была грамотной, она бы это знала!»

В этот день Азиз не просил у матери ни гура[10], ни зажаренного в масле проса. Он не пошел играть ни в лапту, ни в прятки. Напарник Азиза остался один, и его начали выгонять из круга. Какой-то догадливый мальчуган поддразнил его: