В гримерках она иногда пересекалась со стриптизершами. Нормальные девчонки, Гуля не могла сказать о них ничего плохого, и работали они качественно, заводя толпу. Но связываться со стриптизом…Огонь и стрип…
Не потеряет ли она больше от этого номера, чем приобретет?
И что скажет Антон, ее главный конкурент, когда увидит? «Гуля ничего больше придумать толкового не может, поэтому девочки у нее раздеваются?»
Хотя Гуля сейчас и дико ненавидела Антона и проклинала себя, не согласиться с этими, пусть и чисто иллюзорными и придуманными, словами она не могла.
— Мне кажется, это не очень хорошая идея, — медленно, но весомо сказала Гуля, — то есть нет, идея классная, Ася, суперская… Но лично я не хотела бы связываться со стрипом. Фаер и стрип — это два разных танца, но если мы берем в фаер-шоу стриптиз, то именно он становится главным, понимаешь? А огонь — всего лишь дополнение. Ну, как стул, с которым танцует стриптизерши, или любой другой аксессуар. У нас же огонь — это главное…
— Я поняла, — заносчиво произнесла Ася. Гуля и Юля переглянулись.
— Ася, танцевать просто с огнем очень интересно, — высказалась Юля, пытаясь смягчить удар Гулиного отказа, — Ты не думай, Гуле очень понравилось твое предложение, но она права. Мы не стриптизерши. Мы танцуем с огнем, просто танцуем — и только!
— Ладно, девочки, как скажете, — ответила Ася, откинув с лица прядь волос, — огонь так огонь.
Гуля явственно почувствовала в голосе Аси разочарование. «Пойдет в другой фаер-коллектив, предложит свою идею. И скоро у кого-то из фаерщиков будет номер со стриптизом. Если Антон согласится на стриптиз, я его убью», — мрачно решила Гуля, ощущая одновременно и неприятное предчувствие, что Ася скоро от нее уйдет, и злость на себя, что отказала подающей надежде исполнительнице в ее очень денежном предложении, и некоторую долю облегчения.
Уйдет — и уйдет. Пусть другие фаерщики связываются с обнаженкой, может, они не такие щепетильные, как Гуля. А ей подобное претит. И Антон, скорее всего, тоже откажет Асе. Он слишком известен, у него имя. Ему не нужны такие танцы. Но Гуля, увы, не была в этом уверена на сто процентов. Время покажет, были ли разговоры о великом пустой брехней, рассчитанной на наивную Гулю, чтобы ее очаровать, или нет.
Любое воспоминание об Антоне приносило боль. Прошел день с того момента, как он сказал Гуле, что танцевать вместе с ней он вряд ли будет. Гуля металась от одного предположения к другому. Почему же он отказался с ней танцевать? Она стала хуже делать крутки, и Антон слишком тактичен, чтобы напрямую ей сказать об этом? Казалось бы, все должно быть наоборот, они же переспали, и не раз…тьфу, вспомнить гадко!
Гуля врала себе и отдавала отчет в этом. Близость с Антоном была самым лучшим из того, что она испытывала. И от этого не менее горькими становились воспоминания и мысли о нем. Может, Антону с ней было плохо? А он по доброте душевной не признался ей, устранив Гулю вот такими словами. Тоша же знал, как это ее сильно заденет, он даже слишком хорошо ее знает…
— Еще предложения есть? — поинтересовалась Гуля у девочек. Те отрицательно покачали головами.
— Тогда собираемся завтра в шесть, как я и говорила раньше, в сквере около моего дома. Если будет дождик, пересидим немного у меня дома, как закончится — выйдем в сквер. Окей?
— Да, Гуля, мы будем, — ответила за всех Юля.
Гуля отметила про себя, как Ася приподняла брови и как капризно изогнула уголок рта, и мысленно вычеркнула ее из списка своих артистов. Придет, чтобы заниматься — хорошо, но Гуля не на нее, а на Юлю и Настю будет делать основную ставку. Ася же будет залетной птичкой. Возможно, подучится немного у Гули, повыступает в составе ее коллектива, а после уйдет туда, куда ей будет выгодно. Гуля была морально готова и к этому. «Только бы не к Антону ушла Аська, только бы Антон не согласился, — внутренне молилась она, — если Антон возьмет ее к себе и будет делать номер со стрипом, не знаю, что будет со мной… Рухнет все, во что я верила. Человеческая порядочность, профессиональные принципы будут пустым звуком. И я буду знать, что влюбилась в бездушного подонка, который просто запудрил мне мозги своими сказками…»
— Гуля, срочно! В субботу свободна? Нужно фаер-шоу! Ваша программа, как она там… где вы танцуете с поясами…
— Восток, — подсказала Гуля, усмехнувшись про себя. Артем не утруждал себя выучиванием названий ее программ, хотя она с ним как с ведущим работала давно и ему вроде бы как нравился «Леди фаер».
Вот они, известнейшие пояса. А если еще и обнаженка…
— Во-во! Давай ее! Работаешь?
— Да. Во сколько и где?
— Одиннадцать тридцать вечера. Набережная, кафе «Бриз».
— Почему одиннадцать тридцать? Поздновато, — сморщила лоб Гуля, прикидывая, разрешат ли в это время включать там музыку. Все ее шоу проходили в городе строго до одиннадцати, послабления были лишь для загородных ресторанов и гостиниц.
— Там можно, я узнавал. Набережная, дома далеко. Кому на нас жаловаться? Для справки: около кафе «Парус» где-то около одиннадцати рядом с вами выступает «Фристайл», прямо в метрах ста от вас у них площадка — Гуля чуть не вскрикнула от неожиданности. Вовремя опомнилась, промолчала, — и я решил вас близко по времени не ставить. Разные программы, костюмы… Нечего другим гостям смотреть на чужих фаерщиков на халяву! И чтобы никто никому не мешал. Сама понимаешь…
— Ну, — не слишком вежливо отозвалась Гуля, хотя Артема следовало даже поблагодарить за такую предусмотрительность. Разница — полчаса минимум. За это время коллектив Антона соберется и уйдет с соседней площадки, и мельтешение чужих артистов не будет отвлекать ни их гостей, ни Юлю с Гулей. Пока они выступали вдвоем, и Гуля очень надеялась, что Настя скоро присоединится к ним.
Ася на тренировку к Гуле в сквер не пришла, перестала ходить на занятия по востоку. Гуле было немного неприятно, но не очень. Асю она знала около полугода. Не успела привязаться, не научила ничему в фаере, а за занятия по беллиденсу Ася платила ей деньги, как любая другая ученица.
Конечно, ее обеспокоило близкое присутствие коллектива Антона. Тот ей звонил пару раз, но Гуля послала ему смс с текстом: «Не трать на меня деньги», и звонки прекратились.
— Артем, спасибо за заказ преогроменное! У меня вопросик имеется: почему ты Антона не позвал на свое выступление? Он же там, рядом, ему удобно…
— Сначала гости говорили об Антоне. Я связался с ним. Тот сказал, что у них забито все. Один состав отправился аж в Казахстан с гастролями, а Антон остался в городе. У него две площадки в субботу, они физически не успевают, а подводить вторых заказчиков он не намерен: там дача за городом, до нее доехать надо. Так что я звоню тебе…
Всегда вторая после Антона. Ничего нового.
Однако деньги терять не следовало: на неделе это выступление будет у Гули единственным. Негусто, если учесть, что идет летняя, самая денежная, пора. Зимой, весной и поздней осенью фаер-шоу заказывали намного реже. Гуля работала тогда в более закрытых костюмах, естественно. Надевала термобелье под костюм, зимние сапоги на каблуках вместо танцевальных туфель. С огнем танцевать было комфортно, холодно же было ждать на площадке, когда соберутся зрители, и замачивать реквизит, разумеется. Марату приходилось в это время несладко, и Гуля доплачивала ему за мороз.
— Спасибки за доверие, Артем. Буду за час до выступления, как обычно. Может, даже больше.
— Заметано. Если что — звони. И не подведи меня!
— Что ты!
Настроение Гули от подобного заказа не улучшилось. Работать — замечательно. Работать рядом с коллективом Антона — отвратительно! Снова встретишься с ним, случайно — или не очень случайно — столкнувшись на площадке.
И все равно увидеть Тошку Гуле хотелось до дрожи, до темноты в глазах. Странное желание, если вспомнить, как сильно он ее обидел недавно.
В глубине души надежда не оставляла Гулю, не собиралась захлопывать дверь навсегда.
