— Друзья из Чехословакии пришли взглянуть на твои финиковые пальмы, шейх, — представил нас комендант.

— Они такие же желанные гости, как и ты, — двусмысленно улыбнулся Бенгана, эта хитрая лиса. — Финики фирмы Bengana — Dattes-export, или просто Benganex, — экспортный товар, и надеюсь, скоро с ними познакомятся и в вашей Чехословакии. О, конечно, насколько это позволит политическая ситуация. Но я надеюсь, надеюсь. Урожай как раз поспел. Главные покупатели: Швейцария, Италия. Скоро мои финики пойдут и в Исландию.

Как видно, господин Бенгана «трудится», так сказать, в мировом масштабе. Это не мелкий лавочник, во всяком случае в обычном смысле слова.

Потом мы прошли в пальмовый сад. Хитроумная оросительная система. Облицованные цементом каналы полны водой. Всюду доказательства тщательной планировки.

Источник богатства Бенганы — финиковая пальма. Мы узнаем, что отдельные экземпляры имеют от роду 250 лет, но обычно пальма живет лет до 70. Когда она начинает отмирать, ее ствол весной в двух-трех местах подсекают прямо под листьями. Обильно выделяющийся сок стекает в специально подвешенные сосуды. Сок течет недель 10–12. По утрам жидкость переливают в другие сосуды и дают ей перебродить. Получается лагми, пальмовое вино.

Но основное, что дает пальма, это финики.

Десятки девочек и мальчиков, совсем крошечных, карабкаются по шершавым стволам вверх. Маленькие рабочие деревянными крюками срывают гроздья золотисто-желтых плодов. Некоторые плоды розоватые, как коралл. Другие прозрачные, словно сделаны из стекла.

Потом финики поступают на сортировку и сушку. Мотор, вероятно от трехтонного грузовика шевроле, приводит в движение сортировочный конвейер. Что-то вроде намека на машинное производство.

В сортировочной мы убедились, что «финик финику рознь».

Да, здесь было что выбирать!

Вот эти розовато-прозрачные, пахнущие медом, называются «эль шелеби». У них крохотная косточка, они быстро засахариваются и легко прессуются.

«Аджвах» — синеватые, словно покрытые инеем.

С ними конкурирует приторно сладкий «хилвах». Он сладчайший из сладчайших. С этим словом обращаются друг к другу здешние влюбленные. Правда, не установлено, постоянно или только в период самой жаркой влюбленности.

Большой спрос и на финики сорта «балах». Их сушат прямо на деревьях. Затем вместе со стеблем грозди складываются в ящики с надписью «Bengana — Dattes — export».

Если вы особенно изысканный гурман, фирма Бенгана предложит вам «эль-сейхани». Эти финики срывают еще незрелыми и бросают в кипящую воду. Они сохраняют свой канареечно-желтый цвет и легкий горьковатый привкус. После варки и охлаждения «эль-сейхани» нанизывают на бечевку и сушат. Точный технологический рецепт, однако, является секретом фирмы Бенганы.

Вкус ананаса напомнит вам сорт «мискал». Это очень крупный финик с мякотью_г напоминающей густой мед. Он золотисто-прозрачный, словно из стекла.

Именно эти изумительные плоды обрабатываются в сортировочной под литером IX.

Длинные ленты транспортеров подносят финики к сортировочным чанам. И вот здесь, у благоухающего золотого ручья, в виде баснословных прибылей снова возвращающегося в сокровищницы шейха Бенганы, мы обратили внимание на лица молодых сортировщиц.

Работают они с неимоверным напряжением.

— Красивые девушки, — смотрю я на Леклерка, — и какие прилежные. Дешевая рабочая сила для плантаций, не правда ли?

— Красивые-то, красивые… но знаете: у красивых плодов червивое ядро, — машет рукой Леклерк. — По крайней мере у тридцати пяти процентов этих девушек, еще не успевших стать женщинами, наследственный сифилис. Они будут иметь детей, много детей. И их дети тоже станут наследственными сифилитиками, и снова будут рожать одно поколение сифилитиков за другим. Представьте себе такую цепь? Правда, это нисколько не снижает их ценности как рабочей силы. Пока, конечно, они не ослепнут или не сгниют заживо.

— А французская администрация?

— Проводит некоторые санитарные мероприятия. Правда, она старается не вмешиваться в социальные отношения населения, тем более в отношения между алжирским работодателем и алжирскими рабочими. В алжирском статуте ясно говорится: «всему туземному населению гарантируется экономическая свобода».

Это означает:

Алжирский предприниматель имеет неограниченные возможности затевать различного рода предприятия, зарабатывать и распоряжаться судьбами своих рабочих.

Алжирский рабочий имеет неограниченные возможности не работать и умирать с голоду, часто не достигнув и тридцати лет.

Алжирская женщина имеет неограниченные возможности рожать детей, возможно новое поколение наследственных сифилитиков.

Финики шейха Бенганы имеют горьковатый привкус.

Шейх Бенгана хороший коммерсант.

Он был бы простым лавочником, а не королем фиников, если бы не имел ясного представления о том, что такое коммерция.

Бенгана очень хорошо знает, что основой всякого коммерческого успеха является внешняя представительность.

Поэтому шейх держит много коней и много жен. И вовсе не потому, что в его годы способен пользоваться этими вещами. Но ведь большая конюшня и большой гарем являются на Востоке показателем высокого общественного положения.

Бенгана — феодал, живущий с единственной целью: чувствовать себя большим хозяином. Современные алжирские феодалы, вот такие, как он, владеют несколькими автомобилями, телевизором, личным секретарем, телефоном, проведенным в ванную, холодильником для спиртных напитков и кредитом в алжирском филиале Банка Ротшильда.

Финиковые пальмы, жены, автомобили, телевизор, коллекции оружия, восточной и японской посуды и многие другие вещи являются свидетельством его богатства и власти, свидетельствуют об этом и кони.

Самый благородный конь под солнцем — арабский. Если вы увидите красивого жеребца или кобылу, можете держать пари, что их прапрапрадед был арабской породы.

Арабские кони изумительны. У них ровная линия лба, крупные розоватые ноздри, необычайно стройная шея, высоко посаженный хвост, длинная и нежная грива, порывистые движения. Они умны.

Именно такие кобылы стоят в конюшнях шейха Бенганы.

С особой гордостью водит он гостей по конюшне и любовно называет четвероногих обитателей по имени. Он знает не только их имена, но и родословную — на каждую лошадь заведена тетрадь, где записана ее генеалогия.

Голову даю на отсечение, что господин Бенгана не знает так хорошо своих работников!

Современный феодал Бенгана имеет весьма своеобразное представление о ценности разведения лошадей.

— Вы, вероятно, скажете, что лошадь не такая уж ценность, ведь это не человек. Смешно! Людей можно наделать сколько хочешь. Это докажет любая девчонка на моей плантации. Но попробуйте вырастить благородного, чистокровного коня, как, например, мой Нур!

Бенгана каждый день навещает своих любимцев. Он точно придерживается распорядка дня. Вот неофициальная выписка из этого своеобразного дневника:

Как следует из приведенного расписания, осмотру коней дается предпочтение перед торговыми делами, докладом секретаря и экономическим анализом цен мирового рынка на финики. Вероятно, потому, что пророк говорил: «Заботьтесь утром о своих кобылах, и бог, великий, всемилостивый, будет покровительствовать в ваших делах днем».

А также, возможно, потому, что кони лучшая тема для воспевания в стихах. Алжирский поэт называет кобылу «той, что с танцующими ногами», о герое говорит, что у него «сердце жеребца». Влюбленных именует «о мой милый благородный конь» (или кобыла, в зависимости от пола). Короче, конь служит предметом наибольшей заботы и любви и воплощением самых благородных качеств.