— Я еду в больницу! И все выясню! Это какая-то ошибка! — с трудом проговорил он, только чтобы успокоить Марину.

Илья побежал к Сереге. Тот отсыпался после вчерашних событий и, конечно, был в полном неведении. Он открыл дверь в полусонном состоянии, и Илье даже пришлось слегка ударить его по плечу.

— Он умер! Серега, слышишь!

— Кто умер? — звучно зевнув, пробормотал художник.

— Отец! Мой отец!

Серега сразу проснулся и вытаращил глаза.

— Терентич умер?! Кто тебе такое сказал?

— Дежурная! Я только что звонил в больницу!

Серега не мог произнести ни звука. Настолько ошеломляющим было известие.

Илья толкнул его ещё раз.

— Давай, поехали! Быстро!

Ровно через пять минут Серега вставил ключ в замок зажигания своей «тойоты», завел движок и нажал на газ. Машина резко махнула со стоянки к выезду со двора и вылетела на улицу. Затем выскочила на левую полосу перед носом какого-то засигналившего «жигуленка» и пошла вперед, увеличивая скорость.

В больнице было тихо. Ни дежурной, ни охранника, заходи, кто хочет, иди, куда надо. Илья с Серегой и направились в палату, где должен был находиться отец. Илья прекрасно помнил — палата номер восемь в конце коридора. Но тут откуда ни возьмись возникла дежурная сестра — вылетела прямо на них из комнаты врачей. Она одергивала халат и пыталась застегнуть нижние пуговицы. Что она там делала, неизвестно, но вид у неё был, как у мокрой курицы, которую только что как следует оттоптал петух.

— Вы к кому? Что вам тут надо? Нечего тут ходить! — заверещала она. Похоже, это была та самая истеричная тетка, которая сидела на телефоне. Что у неё было с психикой, непонятно, но нормально разговаривать она явно не умела.

Илья готов был её придушить.

— Горелов, — мрачно глядя на нее, прошипел он. — Николай Терентич. Где он?

— А, это вы звонили? Я же вам сказала, где! В морге! Еще утром его туда отправили!

Илья грубо оттолкнул её и побежал к восьмой палате в конце коридора. Она опять что-то заверещала по поводу того, что больных нельзя беспокоить после завтрака. Мол, нарушается пищеварительный процесс и кровообращение. Не обращая на неё внимания, Илья со всей силы дернул ручку двери на себя.

В палате стояла мертвая тишина. На двух кроватях лежали больные, закрывшись одеялами, читали: один — книгу, другой — газету. Две другие кровати были пусты. На одной из них, у окна, должен был лежать отец. Его кровать была аккуратно застелена, и сразу стало ясно — больного на этой кровати нет. Илья медленно закрыл дверь, повернулся к дежурной.

— Где у вас морг? Черт бы его побрал!

Тетка, кажется, поняла, что этого парня лучше не заводить. А то он за себя может и не ответить. Поэтому сказала уже спокойно, без надрыва:

— Выйдите на улицу, завернете налево и во двор. Увидите одноэтажный домик в углу у забора — это и есть морг.

Илья с Серегой вышли на улицу. Повернули во двор, увидели домик, зашли. Там в предбаннике за маленьким столиком сидел в драном свитере пожилой мужик, пил водку в одиночестве и закусывал солеными огурцами.

— Где тело? — спросил Илья.

Мужик посмотрел на них пьяными глазами. Подтер ладонью нос, дожевал огурец. Небритые щеки втянулись в рот, и он смачно причмокнул.

— Чье?

— Горелова Николая Терентича.

— Не знаю такого. — Мужик помотал давно немытой головой со слипшимися волосами. — Эта хто?

— Его сегодня ночью сюда поместили.

— А-а, было дело, — вспомнил мужик и пьяно мотнул головой. — Идемте покажу.

Он с трудом поднялся из-за стола, опрокинув табуретку, надел рваную телогрейку, валявшуюся в углу, шагнул к тяжелой деревянной двери, отворил. Из мертвецкой пахнуло трупным запахом и жутким холодом. Мужик включил свет.

На деревянных столах лежало два тела, накрытых относительно белыми простынями. Качаясь из стороны в сторону, мужик подвалил к одному из них, отбросил простынь с головы. Голова явно была женская — какая-то старуха преставилась, похоже, уже с неделю назад. Ввалившийся рот и глубокие глазницы делали её похожей на кощея.

— Нет, это не он, — авторитетно заявил мужик, накрыл старуху простыней и, подойдя к другому телу, отбросил с головы простынь.

Этот труп был мужской. Пожилой мужчина с совершенно седой головой, даже можно сказать, старик. Хотя лицо свежее, не такое восковое и застывшее, как у старухи. Похоже, человек только-только умер, и даже тело его не успело остыть. Но то, что это был не его отец, Илья поклялся бы на чем угодно.

— И это не он, — удивленно прошептал он и посмотрел на Серегу.

Художник был того же мнения. У него вообще был глаз наметан, тем более, рисовал портрет и запомнил лицо Терентича в мельчайших деталях.

— Точно, не он, — подтвердил Серега и посмотрел на мужика.

Мужик тупо смотрел на покойника и хлопал пьяными глазами. Скорее всего, они у него смотрели в разные стороны. Так что со зрением у мужика были явные не лады. Пожалуй, он с трудом мог отличить живого человека от покойника, куда там ещё узнавать кого-то в лицо.

— Вот этого утром доставили, — пробурчал он. — Больше никого не было.

Серега схватил его за воротник телогрейки.

— Слышь, мужик, у тебя ещё покойники есть?

— Нет. — Мужик помотал головой. Сколько бы он ни выпил с утра, но то, что покойников было только два, это он точно помнил с тех пор, как был трезвым.

Они вышли на улицу. Похоже, папаня и раненный не успокоился и отмочил напоследок какую-нибудь штуку. Типа того, что собрал вещички и умотал отсюда в город. Но если даже и так, то куда он там мог податься? Со смертельным ранением много не нагуляешь. Не мог же он сбежать мерт… даже язык не поворачивается сказать. Нет, скорее всего, он где-нибудь здесь. Уж не пошел ли он в гости к какой-нибудь местной бабке? Нет, вряд ли, он здесь никого не знает. А что если его забрали менты для опознания свидетелями побоища? Об этом Илья даже не хотел думать. В общем, вариантов исчезновения папани была масса, но ни одного правдоподобного. И похожего на реальность.

Они вернулись в больницу.

— Может, просмотреть все палаты до одной? — предложил Серега. — Где-нибудь и отыщется. В живом или… в другом виде.

Опять вылетела откуда-то тетка. Но на сей раз она улепетывала в другую сторону. Илья с Серегой еле её догнали. Серега схватил её за хлястик.

— В морге его нет, — со злостью сказал Илья.

— Как нет? — удивилась тетка, словно это её расстроило до глубины души. — Куда же он делся? Надо спросить у Василича.

Илья схватил её за локоть, сжал до боли. Тетка аж присела. Но Илья так и не выпускал её из своей ладони.

— А он здесь? Этот ваш Василич?

— Ага, — испуганно пробормотала она и подняла палец к потолку. — Там, наверху, в кабинете главврача.

— Так что ж ты сразу… — прошипел Илья и решил про себя, что когда будет покидать больницу вместе с отцом, эту тетку он обязательно напоследок придушит. Чего бы это ему ни стоило.

Они поднялись на второй этаж, отыскали кабинет главврача и нагло, без стука, вломились туда. Василич, действительно, оказался там и вместе с каким-то старичком, похоже, исполняющим тут роль главного врача, пил чай. Он поднялся из-за стола, и на его небритой физиономии заиграла подхалимская улыбка. Но тут же убрал её, увидев, какие мрачные тучи гуляли по лицам вошедших.

— Что с моим отцом? — зло прошипел Илья.

Василич развел руки в стороны.

— Как что? С ним все нормально, отлично все с ним. Он у вас здоров, как, извините, бык. Столько крови потерял, а хоть бы хны!

Илья вытаращил глаза, напугав немного этим хирурга. Тот, наверное, уже решил, что во время его чаепития произошло что-то ужасное, чего он ещё не знает. Может быть, дед уже помер. И теперь, значит, эти братки устроят ему промывание мозгов. А главврач добавит. Но, кажется, все обошлось. Он даже заулыбался, когда Илья произнес медленно и с расстановкой:

— Так… он… жив?

Хирург чуть не полез к нему с объятиями.