Значит, вполне логично предположить, что Кизляков влез в какое-то грязное дело, чтобы быстренько слупить по максимуму, но получил в награду не крупную сумму, а пулю в черепушку. Те, кто подвел его под это дело, решили, что расплачиваться с Кизляковым деньгами слишком накладно и гораздо дешевле нанять киллера. Ну вот, кое-какая версия есть. Не очень обоснованная, но для начальства сойдет. Потому что лучше такая, чем вообще никакой. Теперь со спокойной душой можно просить разрешение на вскрытие сейфа Кизлякова и извлечения оттуда документов, подтверждающих его финансовую махинацию. Если, конечно, они там есть.

Полковник взял трубку и позвонил Корнюшину. Бедному Костику чуть ли не каждый вечер приходилось выслушивать наставления шефа, откладывая вечерние развлечения, не доедая ужины и не досматривая футбол. Но внутренне он с этим соглашался. Лучше загрузить мозги вечером, чтобы ночью идея поварилась в голове и к утру сформировалась в конкретные действия, чем получать идею утром, когда она льется на тебя ушатом холодной воды.

— Слушай, Константин, где хочешь, разыщи мне завтра с утра медвежатника. Будем сейф вскрывать. Может быть, там что-то и обнаружится. Мне нужны хоть какие-нибудь документы, подтверждающие, что Кизляков хотел схватить крупный куш.

Корнюшин помолчал немного, осмысливая приказ, ответил без всякого энтузиазма.

— Слушаюсь. Только, где же я вам его найду, Аркадий Михалыч? Я последнего живого медвежатника видел год назад и то мельком. Теперь таким грязным делом мало кто занимается.

— Неужели? — искренне удивился Самохин.

— Сами знаете, какие сейчас времена. Теперь все занимаются более чистой работой. Морды бьют, головы отстреливают, утюгами жгут, машины взрывают. А тут работа нужна неторопливая, тонкая. А в результате ещё неизвестно… Может, в ящике пусто.

Полковник разочарованно хмыкнул. Ну, ничего ребята сами сообразить не могут. Вечно им приходится подсказывать, куда идти и что делать. Проще самому организовать, чем долго объяснять подчиненным, что именно от них требуется. Костя хоть и сообразительный парень, но иногда все-таки вызывает удивление своей наивностью. И Самохин начал набрасывать возможные пути для поиска.

— Ну, водопроводчика какого-нибудь из РЭУ пригласи. Взрывника из воинской части. Сварщика со стройки. Наших экспертов попроси. Кто-то должен суметь…

Костя подумал и ответил с неохотой.

— Ладно, попробую. Но не обещаю.

Полковник недовольно кашлянул.

— Ладно, я тоже попробую сделать тебя майором. Но не обещаю.

— Я понял, — быстро сказал Костя. — Сделаем.

Самохин положил трубку и принялся изучать записную книжку Кизлякова, найденную во внутреннем кармане убитого. В ней была записана масса фамилий, но хоть бы одна из них оказалась знакомой. Таких фамилий, к сожалению, не наблюдалось. Знакомые бизнесмена входили несколько в иной круг, нежели знакомые полковника. Но это дела не меняло. Завтра кому-нибудь из опергруппы предстоит обзвонить хотя бы часть этих знакомых, выпытывая и расспрашивая, чтобы нащупать хоть какую-нибудь зацепку. Возможно, кто-нибудь из них знает что-то такое, чего ещё не знают они. Или сможет дать наводку на того, кто может пролить свет на это дело. В общем, сейчас нужно только одно — луч света в темном деле, как сказал какой-то классик, фамилию которого Самохин давно забыл.

Ни свет, ни заря Кирю с Димоном разбудил Тихий. Он сказал, что мужик выйдет погулять с собакой примерно через час, и к этому времени они должны быть на огневой позиции. Это подхлестнуло обоих, и через десять минут они были готовы на все. Ранняя стадия похмелья самая эффективная для активных действий. Человек уже все соображает и контролирует свои действия, но ещё находится в состоянии легкого опьянения, когда любое возникающее препятствие и даже опасность представляется пустяком. Только через пару часов начинается ломка и жуткая лень. Если успеть в этот промежуток, можно горы свернуть.

— Все готово! — сказал Тихий и положил на тумбочку два «макара» с глушаками. — Вот стволы. Прошу грязными пальцами не лапать. И чистыми тоже.

— А тачка? — поинтересовался Киря.

— Уже стоит. Вас ждет. Ночью угнал. Номера перевесил. Бензина полный бак. Сел и поехал.

— Какая хоть тачка? — на сей раз поинтересовался Димон.

— «Шестера».

— А получше не мог выбрать. Хотя бы «восьмерку» пригнал, как вчера. Она маневренней.

— Тебе не ралли крутить, а отъехать на сотню метров! Зато «шестера» самая неприметная. Таких тачек миллионы. Полгода искать будут, не найдут.

Тихий даже возмутился. Все им на подносе принеси, накорми, напои, машину подгони, стволы проверь, а они только на спусковой крючок нажимают. И ещё высказывают недовольные замечания о качестве подготовки. Вот за что, за что, а за подготовку он ответит перед другими. Перед теми, кто дает им работу. Если какая накладка произойдет, прораб по шапке получит, не они.

— На чем скажут, на том и поедешь, понял! — рявкнул он. — Еще вопросы есть?

— Только один. — Киря накинул наплечную кобуру, застегнул ремешки на груди, всунул в неё «макар» с глушителем, надел сверху короткую кожаную куртку, свистнул молнией. — Кому прическу делать?

— Мужику в спортивном костюме. Перепил, что ли? Вчера обсуждали.

— Так я его даже в глаза никогда не видел.

— Поэтому сегодня «парикмахер» — Димон. — Тихий повернулся к его напарнику. — Ты его запомнил, надеюсь?

Димон тоже нацепил кобуру со стволом, упаковался в куртку, надел кроссовки, плотно завязал шнурки.

— Запомнил, — проворчал он. — Как причесывать будем?

— Под бобрик! — бросил Тихий и вытолкал обоих из квартиры.

Они сели в машину прораба и поехали на место. Не доезжая двух кварталов, Тихий зарулил под эстакаду, въехал на крытую стоянку, тормознул рядом с темно-зеленой «шестеркой».

— Пересаживайтесь и вперед! — сказал он. — Провода соединил и поехал!

Киря вылез из машины, пересел за руль «шестерки». Сегодня была его очередь крутить баранку. Ехать недалеко, утро ранее, машин немного, значит, на дороге никаких проблем быть не должно. Димон плюхнулся рядом с ним на сиденье, поправил ствол под левой мышкой. Наплечная кобура сделана специально под «макара» с глушаком и позволяет выхватывать его за долю секунды. На крайний случай может стрелять и Киря, но сегодня он отдыхает. Вчера поработал хорошо, причесал клиента меньше чем за минуту. Вот если бы не свидетель…

Киря включил зажигание, тронул машину.

— Поехали, — сказал он и важно помахал Тихому рукой. Ну, чем не Гагарин?

Во дворе было тихо и пусто. Семь часов утра — не время для активного шевеления жильцов. Лишь изредка проскакивали работяги, спеша на первую смену. Киря припарковался чуть ли не на вчерашнем месте, отсоединил проводки зажигания, выключил движок и стал ждать. Скоро появится вчерашний мужик с собакой. Димон должен его легко узнать. И особенно собаку — здоровенную немецкую овчарку.

И он появился. Через полчаса. В своем неизменном спортивном костюме вышел из подъезда и направился мимо автостоянки на детскую площадку. Впереди рвалась на поводке овчарка, у которой, видно, мочевой пузырь совсем прихватил. Она пристала к первому же фонарному столбу и, задрав ногу, обдала его мощной струей.

Киря уже закемарил, и Димону пришлось толкнуть его в бок. Водила слабо вскрикнул и зашевелился. Димон закрыл ему рот рукой с тряпочной перчатке и щелкнул дверцей. Она слегка приоткрылась. Достаточно для того, чтобы высунуть руку со стволом и плюнуть свинцом в мужика с собакой, благо, тот торчит недалеко. Но это было бы слишком легко. Да и напрасно. Вероятность попадания нулевая. Сидя вполоборота, хорошо не прицелишься, а стрелять навскидку, все равно, что из рогатки по воробьям.

— Я пошел, — тихо сказал Димон и, открыв дверцу побольше, вывалился из машины.

Киря соединил проводки, завел движок и мысленно поблагодарил Тихого. Он выбрал не самую плохую тачку. Движок тихо заурчал, не привлекая к себе внимания посторонних. Не привлек он внимания и Чекмарева. Одна минута на все про все и можно ехать. Вроде бы никаких посторонних помех не наблюдается.