— Может, сообщить ментам? — предложил художник. — Пускай они разбираются. А мы со стороны поглядим.

— Струсил? — сразу понял его по-своему решительно настроенный Терентич.

— Ну почему сразу струсил? — обиделся Серега.

— Потому что я тоже струсил. Неизвестность всегда отпугивает. Ладно, давай попробуем сообщить ментам. — Отец повернулся к сыну, постучал пальцем по плечу. — Тебе этот капитан из Управы оставил свой телефон?

Илья кивнул, достал бумажник, извлек оттуда визитку Панкратова. На ней было указано два номера телефона с различными последними двумя цифрами. Значит, оба телефона стоят в одном кабинете, и по какому-нибудь из них можно будет дозвониться. Одно плохо, уже вечер, и сидит ли капитан на своем рабочем месте, большой вопрос.

— Откуда будем звонить? — поинтересовался отец.

— Из автомата, — ответил Илья.

Они оставили пункт наблюдения и вернулись на шоссе. Серега доехал до ближайшего поселка, где возле почты торчала будка телефона-автомата. Какая-то бабка, вовремя оказавшаяся рядом, объяснила, что телефон бесплатный — звони, сколько душе угодно. Илья набрал номер с визитки и услышал длинные гудки. Потом набрал второй, тоже глухо. Видно, капитан в это время гонялся за преступниками, а может, уже пошел домой отдыхать. В общем, его кабинет пустовал.

— Может, попробуем позвонить ноль два? — предложил Терентич.

— Давай! Больше ничего не остается.

Илья вышел из будки и предоставил телефон отцу. Терентич набрал номер милиции. На ответ дежурного он представился, не забыв упомянуть свое заковыристое звание, и сообщил:

— Знаете что, товарищ, надо тут задержать особо опасных преступников, которые засели в особняке. Особняк находится в поселке Бисерово. Километра три от города. Вышлите сюда наряд, и побыстрей. Мы вам покажем ихний домик.

— Что ещё за преступники? — донесся далекий недовольный голос.

— Это банда мошенников, которые обманули одного хорошего человека, — доложил Терентич. — И чуть не убили.

— Они, что, угрожают вашей жизни?

— Пока нет, но скоро будут.

— Вот когда будут, тогда и звоните, — посоветовал дежурный. — И лучше в местный вытрезвитель.

На том конце положили трубку. Терентич долго слушал гудки отбоя, и вышел из будки совершенно ошарашенным.

— Ну, что они ответили? Приедут? — спросил Илья.

— Хрена лысого приедут! — грустно сказал отец, сел на заднее сиденье и замолчал, переживая в душе нанесенное оскорбление. Всего, чего угодно он ждал от ментов: равнодушия, бездеятельности, лени, но откровенного хамства никак не ожидал услышать. Может, это был не мент? Может, шутники с местной АТС? Кто его знает! Времени разбираться нет.

— Так чего они ответили? — Серега проявил нетерпение.

Терентич недовольно посмотрел на него.

— Сказали, когда нас будут убивать, тогда и надо звонить. В местную контору.

— А откуда мы знаем ихний телефон? — удивился Серега. — Они что, там…совсем!

— И я о том же… — пробормотал отец. — Все, поехали обратно. Сами разбираться будем.

Они вернулись на исходную позицию и решили сходить на разведку. Это предложение поступило от Терентича, и он сам же вызвался идти. Но Илья ни за что не хотел отпускать отца одного. Просто боялся, что тот полезет на рожон, а бандиты не станут разбираться, кто есть кто, и откроют огонь.

Серега пристроил «тойоту» на обочине чуть ли не в самом лесу так, чтобы она не бросалась в глаза проезжающим мимо богачам. Они зашли сбоку, в обход телекамеры, которая могла засечь посторонних. С помощью подставленного серегиного плеча Илья взгромоздился на забор и увидел особняк во всей красе.

Уже вечерело, в доме зажгли свет, правда, горели только несколько окон на первом этаже. Оттуда доносились слабые всплески музыки, взрывов и стрельбы. Похоже, смотрели по телику какой-то боевик. Окна были занавешены плотной тканью, она пропускала только слабый свет. Никаких фигур разглядеть все равно было невозможно. Илья спрыгнул вниз.

— Похоже, людей там немного, — доложил он.

— Почему так решил? — спросил отец.

— Если бы было много, я бы услышал гул голосов. А так, видак смотрят, никто не кричит, никто не шумит. Расслабляются, сволочи!

— Думаешь, этот Федя там один? — уточнил Серега.

— Вряд ли, — буркнул отец. — Ведь кто-то ему ворота открывал. Значит, их там, как минимум, двое. И, скорее всего, пушки у них есть. Так что лезть на рожон не советую.

Терентич проявлял чудеса осторожности. Видимо, вспомнил, как надо вести себя во время боевых действий. Но, судя по его рассказам сыну, ни в одном из них ему участвовать так и не пришлось. Вот разве что теперь на пенсии повоюет.

— Да, жаль, у нас пушек нет! — буркнул в запале Илья. — Ей-богу, не стал бы церемониться. Положил бы всех их на месте!

Ему сейчас было наплевать, станут бандиты отстреливаться или нет. Терять все равно нечего. Они отняли у него сочувствие и страх и оставили только лютую злость. А злоба может подвигнуть человека на самые крайние меры.

— Экий ты боевитый! — остановил его порыв отец. — Они тоже стрелять умеют. И получше тебя. Надо это учитывать.

— Так что делать будем? — спросил Серега. Лично у него плана наступления не было. Как и у всех. План может появиться, когда известны силы противника. А они не известны. Так что приходится действовать на ощупь. Повезет — чего-нибудь добьются, не повезет — потеряют и то, что имеют. Может быть, даже и жизнь.

— Ну что? Придется идти мне! — Терентич оправился, застегнул свою потрепанную в боях куртенку на все пуговицы. Были бы ордена, нацепил бы и их. Но они остались дома на полке в шкафу. — Попробую с ними поговорить. Вроде там матюгальник при воротах.

— Я иду с тобой! — твердо решил Илья. Он не хотел отпускать от себя отца ни на шаг. И подставлять под пули тем более.

— Я иду один! — рявкнул Терентич, и Илья замер от неожиданности. Словно холодной водой окатили. Видать, у папани командный голос снова прорезался. Не захочешь, подчинишься. — Тебе лучше вообще не высовываться!

Можно было бы, конечно, пойти и Илье, но отец решил, что лучше ему не показываться бандитам на глаза. Иначе они точно поднимут панику и еще, чего дорого, откроют огонь. Илья с этим согласился.

Терентич вышел из-за прикрытия и подвалил к воротам. Осмотрелся, попробовал заглянуть в щель. Между створками был небольшой просвет, но все равно не видно ни хрена. Не долго думая, он долбанул по воротам ногой. Железное полотно тяжко загудело, разнося по округе глухой гул.

Илья, наблюдавший за ним из-за угла, бросился на помощь, чтобы оттащить отца от ворот, — вдруг начнут стрелять. Но он ошибся. В особняке никак не отреагировали на стук, словно все вымерли. Или спят. Под боевик. Илья поспешно ретировался, посоветовав отцу нажать кнопку вызова и что-нибудь спросить.

— Скажешь, ищу такой-то дом, — предложил он. — Допустим, дом три. Дробь пять.

— Как бы самому дробь в задницу не схлопотать, — проворчал отец.

Когда Илья отошел на достаточное расстояние, чтобы не попасть в объектив, Терентич уставился в камеру и нажал кнопку звонка. Довольно яркий фонарь освещал площадку перед воротами и бил ему в глаза. Пришлось немного подождать. Минут десять. Терентич нажал ещё раз. В динамике что-то скрипнуло и грубый голос рявкнул:

— Чего надо, дед?

— Телеграмма! — буркнул Терентич. — Получите и распишитесь.

— Какая к черту телеграмма! — ругнулся динамик. — Убирайся отсюда, бомжара вонючий!

— Мы сами не местные, — заблеял Терентич. — Дайте хоть хлеба кусок.

— Щас пулю в лоб получишь, козел! — ответил Мишаня и отключился. Видно, пошел искать пистолет или то, что было в доме из оружия.

Терентич нажал кнопку ещё раз. Потом еще. Ни ответа, ни привета. Через пять минут отстегнулось маленькое окошко в двери справа от ворот, и нем показался ствол.

— Считаю до трех, гад! — сказал Мишаня. — Потом стреляю на поражение!

Терентич вовремя отскочил в сторону и зашел с левого фланга. Из окошка его даже не было видно. А калитку Мишаня не открывал. Видно, сам боялся нападения. Терентич расценил это, как трусость, и воспрянул духом.