Беседу прервал приход сынишки рыбака, паренек принес лук и паприку. Соли дал хозяин.

Начали готовить обед. В роли шеф-повара выступал Янош Ончук. Получив однажды легкое ранение, он работал вместе с поварами.

Спустя несколько минут в воздухе распространился аппетитный запах ухи. Предвкушая вкусный обед, все жадно глотали слюну.

Старику очень понравилась уха, приготовленная ребятами, хотя ей было далеко до настоящей сегедской. Агоштон и его бойцы тоже при-

знали ее превосходной. А Декани даже утверждал:

— Сроду не ел такой вкусной ухи. — И он от удовольствия прищелкнул языком...

Прошел четвертый день. У венгерских товарищей появились новые приятные воспоминания.

Специальный поезд был сформирован, и взвод приступил к его охране. Начиная с этого времени венгры постоянно жили в поезде подвижной группы штаба. Поезд состоял из восьми — девяти железнодорожных вагонов и, как правило, двух паровозов. В первом вагоне находились кочегары, слесари, техники и прочие специалисты. Во втором и пятом размещалась охрана. Третий и четвертый вагон занимал товарищ Фрунзе и его штаб. В остальных вагонах были кухня и склады. В то время это был единственный способ иметь всегда под рукой все необходимое.

Девятый вагон был, собственно, не вагон, а платформа, которую прицепляли только в особенно опасные рейсы. На ней устанавливали две пушки и два пулемета.

Когда отряд личной охраны был увеличен до семидесяти двух человек, были распределены обязанности.

Командир — Мартон Шаркёзи. Его заместитель — Игнац Агоштон. Комиссар — Йожеф Шабори. Горнист — Лайош Бако. Хозяйством занимался Пал Молнар. Оружие и боеприпасы доверили Анталу Неппу; поваром стал Иштван Вёрёш, портным — Шандор Декани, сапожником — Янош Барца, заготовителем — Георгий

Лукьянов. Хочется назвать и пулеметчиков, которые по сей день живут в сердце и памяти здравствующих интернационалистов. Правда, за 41 год имена и фамилии некоторых товарищей забылись. Но многие остались в нашей памяти: Янош Кочиш, Иштван Кормош, Янош Ончук, Иштван Ковач 1-й, Иштван Ковач 2-й, Янош Ковач, Оскар Ейзнер, Иштван Саланки, Йожеф Балог, Иштван Бартфаи, Рока Ференц, Имре Такаро, Карой Юшкин, Геза Рабикар, Карой Лукач, Янош Тамаши, Янош Феркаш, Геза Ференчик, Янош Кирай, Шандор Чизик, Михай Баго, Геза Кабаи, Иштван Варга, Карой Варга, Пал Вайда и Йожеф Барч.

Наступили полные событий незабываемые дни; интернационалисты всегда с удовольствием вспоминают о них.

Специальный поезд должен был отправиться в свой первый рейс. Состав стоял в полной готовности на запасных путях Самарского вокзала. Оба паровоза были под парами и чинно пыхтели. Охрана заняла свои места. Два пулеметных расчета расположились впереди, на паровозе, и два сзади, на платформе; кроме того, по пяти человек с каждой стороны на ступеньках вагона.

Для бойцов охраны этот день был праздником, они впервые сопровождали товарища Фрунзе в поездке.

Из вокзального здания вышел Фрунзе и его сопровождающие. Справа от Фрунзе, улыбаясь, шел Куйбышев, член Реввоенсовета Южной группы. Вслед за ними, шагах в двух — трех, шествовали Сиротинский и Шаркёзи.

Перед вагоном командующего расхаживал взад и вперед Шандор Декани. Увидев Фрунзе.

он остановился. Когда командующий подошел к нему на расстояние трех шагов, Шандор щелкнул каблуками, повернул голову и взял «на караул».

Фрунзе это понравилось, и он спросил, что это означает.

— Товарищ Фрунзе, — доложил Декани,— так нас в Венгрии учили отдавать честь.

— Что же, это по-военному. Отдавайте так и впредь,—сказал командующий и вошел в вагон.

После этого маленького эпизода бойцы охраны смело выполняли приемы, которым они были обучены еще в королевской армии.

Специальный поезд Фрунзе появлялся то в Саратове, то в Оренбурге, то в Уфе. Кроме частей первого эшелона Южной группы армий, часто приходилось бывать в штабах соседних армий, главным образом во время подготовки той или иной крупной наступательной операции, когда этого требовала организация взаимодействия. Так, несколько раз приезжали в Астрахань и Казань.

Лето было в разгаре, когда состав командующего мчался в Астрахань. Ехали с большой скоростью — пятьдесят — шестьдесят километров. Поезд вошел в опасную зону, где хозяйничали банды, состоявшие из остатков разбитых белых частей. Таких банд было очень много, орудовали они главным образом на важных коммуникациях. Бандиты постоянно нарушали мирную жизнь освобожденных районов, пока их полностью не уничтожили.

И на этот раз то ли бандитам удалось узнать о прибытии спецпоезда, то ли они догадались.

что должен приехать Фрунзе. В общем, охрану ждали неприятности.

Дорогой Фрунзе и штабные офицеры разрабатывали план нового наступления. Офицеры оперативного отдела работали над организацией сложного взаимодействия. Бойцы охраны, каждый на своем месте, зорко следили за местностью.

Агоштон, командир поезда Записной и несколько интернационалистов дымили «козьими ножками», когда поезд вдруг резко затормозил— все попадали друг на друга, с верхних полок посыпался багаж.

— Черт бы побрал этих машинистов! Козу им водить на привязи, а не поезд товарища Фрунзе!—поднимаясь, ворчали бойцы.

— Я хорошо знаю машиниста, — проговорил товарищ Записной. — Раз он так тормознул, значит, что-то случилось. — И он побежал по вагонам к паровозу. Игнац Агоштон и несколько бойцов поспешили за ним. В этот момент со стороны ближайшего холма, заросшего кустами, послышалась пулеметная стрельба.

— Теперь все ясно! Вот почему так неожиданно остановился поезд, — бросил подоспевший Шаркёзи. Он отдал приказ, и 12 пулеметов, как один, открыли по холму огонь.

Противник силою до взвода был вооружен одним пулеметом и винтовками. Пулемет дал несколько длинных очередей по поезду, остальные бандиты открыли частый ружейный огонь. Пассажиры спецпоезда были защищены от ру-> жейного огня: боковые стенки вагонов были об^ шиты броневыми листами в полтора метра высотой.

Не прошло и получаса с момента нападения, как сосредоточенным и точным огнем пулеметов охраны удалось уничтожить большинство бандитов; уцелевшие в живых отошли в чашу леса.

Убедившись в том, что опасность миновала, бойцы охраны и комендант поезда вышли из вагонов и направились к паровозу. Стала ясна причина столь резкого торможения. Метрах в трех — четырех от поворота был снят и брошен в кювет восьмиметровый рельс.

— Ну, товарищ, — сказал Агоштон машинисту, — не останови ты поезд, так мы бы все погибли, а от нашего поезда осталась бы лишь куча железного лома. А мы тебя ругали!

Пока несколько бойцов из охраны разговаривали с машинистом, товарищ Записной распорядился исправить разобранное полотно.

Началась жаркая работа. В это время два пулеметных расчета заняли холмик, с которого бандиты стреляли по поезду. Повсюду валялись трупы контрреволюционеров. Оставшиеся в живых бандиты не успели забрать даже оружие убитых. Пулеметчики заняли хорошие позиции на склоне холма, откуда была видна вся местность. Вокруг стояла полная тишина. У сбежавших бандитов отпала всякая охота повторить налет. Дорожники могли спокойно восстанавливать путь.

На замену рельса ушло несколько часов. Когда путь был в порядке, тронулись дальше, к Астрахани.

Летом 1919 года Красная Армия успешно провела на всех фронтах ряд крупных операций, в результате которых войска Колчака были разгромлены.

В период подготовки операций жизнь в штабе товарища Фрунзе била ключом. С фронтов в штаб группы съезжались командующие армиями, командиры корпусов, комиссары, связные и посыльные. В ходе проведения операций обозначались осязательные результаты. На Урале белые потерпели окончательное поражение и начали отступление. Часть отступающей лавины потекла в направлении Центральной Сибири, другая часть стала откатываться в сторону Средней Азии.

В первых числах августа Фрунзе вызвали в Москву. И до этого бывали случаи, когда Фрунзе вызывали в Москву, однако на этот раз бойцы предчувствовали, что они находятся накануне новых больших событий.