Он писал: «Фридон высокий! Царь царей и львиноокий!

Солнце! Ток лучей широкий. Знак от бога. Блеск побед.

Расточитель вражьей крови. Слушай голос светлой нови.

Брат твой младший — звук любови — лает дальний свой привет.

Знал довольно я смятенья. За упорное стремленье

Получил и награжденье. Воплотился помысл мой,

Я узнал о той, в чьем взоре светит солнце, тают зори,

Мысль о ком лелеет в горе лев, сокрытый под землей.

Так. В плену она, в Каджэти. Взяли солнце каджи эти.

Быть за это им в ответе. Шутка мне пуститься в бой.

Из нарциссов — дождь кристальный. Роза вся в росе печальной.

Каджи в край сокрылись дальний. Но бесчисленен их рой.

Сердцем радуюсь той вести. Час не слез, а верной мести.

Там, где ты и брат твой вместе, трудность пала, даль светла.

Силой вашего хотенья достоверно достиженье.

Кто восставит вам боренье? Не преграда вам скала.

Прочь ведет меня дорога. Снизойди. Пожди немного.

Стережет враждебность строго ту плененную луну.

Но примчимся мы, ликуя. Не томиться ей, тоскуя.

Что тебе еще скажу я? К брату брат — волна в волну.

Верность слуг твоих — громада. Слышать это — будет рада

Мысль твоя. А им награда быть высокая должна.

Кто с кем вместе, примет сходство. С благородным — благородство

Явно здесь твое господство. Доблесть сильного видна».

Слов изящных ценный слиток, чувств своих излив избыток,

Он свернул скрепленный свиток, и рабам Фридона дал.

На словах сказал, что нужно, синевласый,—с розой дружно

Рот его сверкнул жемчужно, свет коралловый в нем ал.

Грустен миг разлуки смутной. Вот он в горести минутной.

Но, найдя корабль попутный, он свершит мечты свои.

Солнце с ликом полнолунным, он пойдет путем бурунным.

Плачет Фатьма гласом струнным. Кровь и слезы льют ручьи.

Все твердят ему с слезами: «Что ты, солнце, сделал с нами?

Жег нас жаркими огнями. Для чего ж ввергаешь в мрак?

Праздник мучает, кончаясь. Мы здесь умерли, отчаясь.

Схорони нас, разлучаясь. Схоронил уж нас и так».