- Дружище, я один, а тебя на Земле ожидает мать… И, наконец, Шура…
- Не надо об этом. И не надо спорить. Ты…
Его перебил сигнал вызова. Послышался взволнованный голос Шуры.
- Где вы, друзья? Почему не отвечаете?
- Все в порядке, Шура! Нашли обломки корабля и его экипаж…
- Какое счастье, капитан!
- Нет, Шура, несчастье! Один из нас должен остаться на Мимасе. Ты понимаешь, что это значит?
Далекий, едва слышный вздох:
- Понимаю, капитан!
- Я приказал Андрею возвращаться. Он отказывается. Но наш коллектив - три человека. Поддержи меня, Шура.
Тишина. И потом тихо и печально:
- Ты твердо решил, Андрей?
- Да, Шура.
- И ты не будешь жалеть об этом?
- Нет, дорогая!
- Шура! - с отчаянием воскликнул Огнев.
Молчание.
- Шура, почему ты молчишь?
- Вопрос решен, капитан!
Вездеход остановился у входа в подземелье.
Шар, сохранявший до сих пор неподвижность, зашевелился. По его поверхности опять заструились легкие, прозрачные образы. Огнев узнал себя-оставив шар у подземелья, он на вездеходе возвращался к ракете. Что это значит? Они должны расстаться? Огнев испытывал чувство разочарования. В глубине души у него теплилась надежда, что загадочное существо поможет им спасти Андрея и вернуться на Землю.
Между тем шар выплыл из вездехода и скрылся во входном отверстии. Огнев, вспомнив рассказ Савенко, последовал за ним, но его остановила твердая, совершенно незаметная для глаз, преграда. Да, все именно так, как говорил Андрей. Прозрачная стена непроницаем ма, и ему остается только одно - вернуться к ракете.
…С замирающим сердцем открыл он двери каюты, На откидной постели лежала Шура, устремив неподвижный взгляд в потолок.
- Шура!
Она молча повернула к Огневу бледное лицо с сухими запекшимися губами.
- Шура, скорее! Нельзя терять ни минуты!
- Что надо делать, капитан?
Голос девушки спокойный и ровный и только глаза выдают затаенную муку.
- Спасать Андрея!
Шура вскочила на ноги. Лицо ее порозовело, глаза засияли мягким блеском. Она схватила Огнева за руку,
- Это возможно? Да? Скажите мне, капитан!
- Трудно, очень трудно! - признался Огнев. - У него кислорода меньше, чем на тридцать часов. Даже работая без отдыха, мы за это время не сумеем наполнить и половины баков.
- Все равно! Пусть не будет и половины! Остальное возьмем на Мимасе! Я сама полечу за ним!
- Успокойся, Шура, так и сделаем - погрузим только такое количество, чтобы долететь до Мимаса. Но ракету поведу я. Ты подождешь нас здесь.
Андрей остался один. Совсем один на пустынной планетке, за сотни миллионов километров от родной Земли. Он спокойно смотрел вслед ракете, уносившей на Энцелад Огнева и его спутника. Смотрел и удивлялся своему спокойствию - он знал, что, скорее всего, его ожидает смерть.
Андрей вошел в грот и, включив фонарик, долго, с чувством симпатии и удивления, рассматривал маленькие, сморщенные, потемневшие шарики. Когда-то и в них кипела жизнь, мысль билась над разгадкой тайн бытия, они верили в будущее, жаждали гармонии, жертвовали собою ради других…
А теперь - конец?
При этой мысли Андрей улыбнулся. Разве в мире существует смерть? Разрушение, превращение - разве это смерть? Это только замена одной формы другою… Вот эти, чужие существа, послали своего вестника в пространство. Их призыв долетел до Земли. Мы пошли навстречу иному разуму… Они лежат здесь, немые, неподвижные горстки материи. Но их призыв, стремления, любовь к жизни не погибли. Они передались нам, другим мирам, бесконечности… Пусть погибну и я, не вернусь на Землю… Друзья понесут на Родину весть о найденной цивилизации, и в этой вести будет частица меня - моего сердца, моих мыслей, моего труда…
Андрей вышел из грота, сел у входа на камень. Над ним сиял огромный шар Сатурна. Андрей покачал головой. Сотни лет люди смотрели на эту громадную планету и не подозревали, что она обитаема. Считали, что разумные существа должны быть похожими на людей, Какая ошибка! Бесконечность не может быть повторением одних и тех же образцов. Ее проявления воистину должны быть бесконечны…
Савенко тяжело вздохнул. Жаль, что не придется взглянуть на жизнь другой планеты. Какая великая эпоха начинается для солнечной системы, какой неимоверный духовный взлет ожидает людей Земли! Даже такие реакционные ученые, как Мен, поймут, что не только Земля, а вся Вселенная - единая семья, и мыслящее существо - сердце Вселенной! Разум - вот что наиболее драгоценно в мире. Его надо беречь, развивать, направлять, чтобы он стремился все выше и выше…
Андрей ощутил прилив гордости. Ведь это его страна первою разрушила стену, отгораживающую людей Земли от Космоса, зажгла новый светильник знания, Будто кора грязи, спадает с человечества скорлупа вражды и невежества. Кто остановит могучее стремление человека к безграничной свободе? Разве удержится тьма под лучами солнца?
Савенко закрыл глаза. В его сознании возникали и исчезали какие-то фантастические видения. Грезились сказочные корабли, невиданной архитектуры дворцы, лучезарные существа иных миров. Хрустальные аккорды лились в пространство, наполняя сердце чудесной гармонией. Пусть уходит в бесконечность время, пусть в неведомом течении своем уносит старое, темное, дисгармоничное и рождает прекрасное. Это - неумолимый процесс. Разум, рассеянный в необъятной Вселенной, проявляется в различных формах. Но он изучает и покоряет реальный окружающий его мир, и это сплачивает всех мыслящих в единое братство. Я счастлив… Я первым из людей Земли ощутил всем сердцем это великое единение… Для него я готов отдать свою жизнь…
…Время шло. Андрей продолжал неподвижно сидеть на камне, глядя на звезды. Кислород в баллонах кончался. Приближались последние минуты…
…Горло перехватила спазма. Легкие мучительно сжались. Невыносимая боль, как ножом, пронизала грудь. В седом тумане, затянувшем все вокруг, появился образ матери. Она с мольбою в глазах протягивала к сыну огрубевшие, натруженные руки. По небу пронеслись облака, превратились в стаю лебедей и растаяли вдали, у самого горизонта. Яркая вспышка ослепила глаза. Фигура матери пошатнулась и погрузилась в бездну…
- Мама… - прошептал Андрей, теряя сознание.
- Мама! - откликнулось в бесконечности, и эхо, повторив призыв сотни раз, помчало его к зеленому огоньку Земли, поднимавшемуся над скалами…
В гостях у космических братьев
Ценою нечеловеческих усилий Огнев и Шура наполняли аммиаком баки.
Через двадцать два часа Огнев дал знак прекратить работу.
- Я лечу. Задерживаться дольше нельзя. Шура, жди меня в каюте. Не выходи из ракеты.
Девушка молча кивнула головой и вдруг, случайно посмотрев в иллюминатор, вскрикнула.
- Что с тобою, Шура?
- Смотрите!
С неба спускался огромный корабль, напоминавший своей формой детский волчок. Приближаясь к Энцеладу, он увеличивался в размерах, закрывая собою Солнце, Сатурн и звезды,
Гигантский диск, имевший не менее километра в диаметре, опустился прямо на «Разум». Через секунду диск оторвался от грунта и помчался куда-то в пространство, унося внутри себя обе земные ракеты.
- …Шура! Да ведь мы на Мимасе! Вот место катастрофы, грот, где мы нашли чужих космонавтов и где я оставил Андрея!
Девушка подошла к иллюминатору. Прозрачные стены корабля, в котором находились ракеты, позволяли осматривать местность. Космонавты увидели, как из открывшегося в диске люка выплыли два небольших летательных аппарата и направились к гроту. Один из них влетел в пещеру, а второй остановился у входа, где на плоском камне темнел какой-то предмет. Из летательного аппарата выплыли два фиолетовых шара, приблизились к предмету, подняли его и вернулись в аппарат.
- Да ведь это Андрей! - с отчаянием воскликнула Шура. Он умер, капитан?
Огнев бросил взгляд на хронометр и опустил голову. Уже три часа, как их товарищ был мертв…
Из пещеры вылетел второй аппарат.
