Эта задача наиболее уверепно мо'гла быть решепа применением управляемых и неуправляемых (самонаводящих-ся) реактивных снарядов «воздух—.воздух». Самолеты — истребители-перехватчики — у нас уже были. Правда, пока не было снарядов, которые бы отвечали современным требованиям — дальности и скорости полета. Но опи разрабатывались, а некоторые проходили испытания.
Десятилетняя деятельность Р. Я. Малиновского во главе войск Дальнего Востока обогатила его опытом крупного организатора Советских Вооруженных Сил и выдвинула в число видных деятелей страны.
В начале марта 1956 года Александр Михайлович Василевский, приехав па работу, почувствовал себя совсем плохо. Ему и раньше нездоровилось, и он подумывал покинуть пост к шестидесяти годам. Шел уже шестьдесят первый. Психологического барьера не существовало. Министр был подготовлен к этому в неоднократных беседах сначала здорово возражал, вспоминая совместные дела п Ставке ВГК и на фронтах, потом отмалчивался.
На этот раз сложилось так, что рука сама пошла пи сать, и Василевский подготовил докладную: «Прошу хода тайствовать перед Президиумом ЦК КПСС и Советом Министров об освобождении мепя от должности Первого заместителя Министра обороны в связи с тем, что в последние месяцы сильно беспокоят головные боли с серьез ным нарушением зрения, а временами и памяти. Те меры, которые применяют ко мне в настоящее время врачи, эффективных результатов не дают» '.
Он зашел в кабинет министра и молча протянул бумагу. Георгий Константинович Жуков, прочитав, сказал:
— Неужели пришел конец нашим совместным дорогам? Если бы ты знал, как не хочется.
— Георгий Константинович! Спасибо за все совмест но прожитое и пережитое. Мне тоже жаль расставаться, но всему есть предел...
— Да, ты прав,— затем помолчал и спросил: — KcJF
рекомендуешь? **
— Малиновский моложе меня на три года и nyecTBv-ет себя превосходно. Пожалуй, пора его забирать в M# кву, возможно, сначала главкомом, а Конева к себе. иОТ
Г. К. Жукову почему-то вспомнилось, как он прг"4* к И. С. Коневу в 1941 году под Москву по зада*.-г. • 59
И. В. Сталина. «Как давно это было и как свежо в памяти,— подумалось ему,— слишком ответственным экзаменом была для нас та обстановка. И теперь мы рядом, а Александр Михайлович предлагает быть еще ближе. С Малиновским у меня случилось единственное омрачающее наши отношения обстоятельство. Не знаю, известно ли ему об этом? Я-то знаю, когда писал Сталину: «Тов. Иванову. При всех хороших качествах Малиновский пе любит активно драться, он готов до конца войны просидеть в обороне. Для того, чтобы двинуть 3-й Украинский фронт вперед, нужно обязательно заменить командующего. Вместо Малиновского советую поставить Еременко. Уверяю Вас, будет лучше. 17.1.44 года. Юрьев» *. «Теперь-то я знаю, что это было моей ошибкой. И хорошо, что тогда Верховный не согласился. Он поступил в высшей мере деликатно: нацелил меня на координацию действий 1-го :И 2-го Украинских фронтов, а в качестве Представителя •«Ставки ВТК оставил у Родиона Яковлевича моего коллегу — ныне сидящего передо мной. Возможно, Александр -Михайлович тоже вспомнил этот случай? Не может быть, чтобы он не знал от Сталина о той бумаге. Мне до этого не приходило в голову спросить. Теперь самый раз»,— подумал Жуков и сказал:
— Я ощущаю угрызение совести за один случай с Ма-
- линовским.
— Это было примерно в самом начале сорок четвертого?
— Так ты знаешь?
— Ну, а как же.
— Тогда я был не прав. Мне до сих пор совестно. Знает ли он об этом?
— Должно быть, нет. Во всяком случае тогда не знал.
- Сколько раз приходилось с пим встречаться и разговаривать на различные темы, он пи одним словом не выдал "вою осведомленность. Думаю — не знает. Замечательный человек, превосходный полководец. В последней кампании проявил себя как нельзя лучше. Как с главкомом советскими войсками на Дальнем Востоке, я не имел с ним
икаких затруднений. Был уверен как в себе. Помню лько один случай, когда он здорово напирал на меня по ..v-vfcpocy горючего. Мы тогда разговаривали на повышеп-*.х тонах. Несмотря на это, я помог ему. 60
— Дорогой Александр Михайлович! Я тоже хорошо знаю его, притом только с положительной стороны. Черт знает, что меня тогда дернуло написать так. Не могу припомнить мотивы. Наверно, их и не было. Всем живым присущи ошибки. И я не был исключением. Было бы удивительно, если бы мне сказали сегодня, что есть человек, кбторый ни разу не ошибался в такой большой войне.
Василевский ответил утвердительно: «Да».
— Еще задолго до войны мы были вместе,— продолжал Жуков.— Помню, как в выводах на его аттестации я написал: «Может быть хорошим начальником штаба армейской группы или начальником штаба округа (не особого)». Это было в конце 1938 года в Минске, когда я служил заместителем командующего войсками округа по кавалерии в звании комдива, он — помощником по оперативной части инспектора кавалерии, то есть в моем аппарате, в звании комбрига. Так что вот откуда я его еще знаю. И возразить тебе, Александр Михайлович, мне нечем, да и нет желания. Пожалуй, так и будем ходатайствовать. Думаю, пас поддержат в Кремле.
Коммунистическая партия и Советское правительство высоко оценили заслуги и выдающиеся способности маршала Р. Я. Малиновского. В марте 1956 года он назначается главнокомандующим Сухопутными войсками и первым заместителем министра обороны, а в октябре 1957 года — министром обороны СССР.
...Тот день для Родиона Яковлевича был особенным. Во-первых, ему исполнилось 59 лет. Во-вторых, предстояла первая на посту министра обороны встреча с американскими журналистами, поэтому он прибыл на работу раньше обычного. Включил приемник, и потекли знакомые мелодии, часто заполнявшие эфир:
...Морями теплыми омытая,
Лесами древними покрытая,
Моя родная Индонезия,
В сердцах любовь к тебе храним....
Такие задушевные слова песни тогда звучали с эстрады, на улицах и площадях городов. Они были особенно дороги Малиновскому потому, что толчком к ликвидации янонского оккупационного режима в Индонезии, который установился в начале 1942 года, и сигналом для национально-освободительной борьбы, закончившейся завоева-наем независимости в ноябре 1949 года, явился разгром Кваптуиской армии и капитуляция Японии.
И мен о в силу последних обстоятельств, а в них маршал сыграл видную роль, а также благодаря бескорыстной поддержке со стороны Советского Союза на политической арене появилось мало кому до того известное многоостровное государство — свободная Индонезия.
Дверь открылась в назначенное время, и в зал для совещаний п приема гостей вошел Р. Я. Малиновский, чтобы дать свое первое интервью на посту министра.
Американский газетчик Рандольф Херст-младший уже бывал в этом зале. Здесь он встречался с Г. К. Жуковым в 1955 году. Сегодня его сопровождали редактор Фрэнк Коняиф и корреспондент Консидайп. Малиновский был известен им как ветеран, прослуживший 43 года в царской армии и в рядах Советских Вооруженных Сил, видный военачальник, руководивший большими сражениями во второй мировой войпе. Они испытывали легкое волнение в ожидании встречи.
Маршал пожал каждому руку и сел за длинный стол. Под Золотой Звездой Героя Советского Союза было при-креплепо девять рядов орденских плапок. «Маршальские звезды на его крупных плечах по размеру похожи па знаки американского шерифа»,— подумал Консидайн, о чем впоследствии не забыл сообщить в американской прессе.
Министр дал понять, что готов начать беседу, и попросил всех присутствующих чувствовать себя непринужденно. Херст поблагодарил за любезность, и начался диалог, глубоко запавший тогда в душу Малиновского.
Американцы подчеркивали свои военно-технические достижения и старались приуменьшить роль человека в возможной «кнопочной войне», как они выражались. Родиону Яковлевичу не трудно было доказать, что так называемая кнопочная война скорее выдумка писателей, а не людей, по собственному опыту знающих войну и то, что никакими средствами нельзя достигнуть окончательной победы, если ее не завоюет человек, значение которого сейчас больше прежнего. В связи с этим возник вопрос об идейности современного воина. Газетчикам уж очень хотелось убедить советского министра, что их солдат не менее идеен и воевал в Корее за «свободу».
