— Я предлагаю отходить днем, где можно,— добави. И. И. Ларин.

Зазвонил телсфоп.

— Товарищ Первый! Нас атакуют справа,— прозв^, чал в трубке голос Ф. Е. Шевердина.

— Навалитесь всей артиллерией. Хорун поможет. Контратакуйте! Ананьев должен быть наш. Держите связь,— распорядился Родион Яковлевич.

Совещание было прервано. Через несколько минут вошел А. Г. Батюня и доложил, что отданы необходимые указания па поддержку 74-й дивизии. А спустя несколько минут Ф. Е. Шевердин сообщил, что вражеская атака отбита.

— Проверяют нас,— заключил Родион Яковлевич ^ продолжил совещание.— В связи с тем, что против! только что напомнил о себе, думаю, что мы по все „ тываем. Безусловно, наше положение он хорошо зиа

и стремится держать пас в постоянном напряжении. 3'

чем ему наступать с фронта, когда до полного окружепия осталось лишь перерезать коридор в глубоком тылу? Вот почему всю ночь нас не беспокоили.

— В таком случае дневной отход крайне необходим, тем более враг убежден, что мы па это не пойдем,— заявил Л. Г. Батюня.

Р. Я. Малиновский согласился с доводами своих заместителей и решил выводить корпус к Николаеву полковыми колоннами п днем и ночыо, имея впереди сильную разведку, а на открытых флангах — боковое охранение. Дивизиям, оборонявшимся в первом эшелоне, было приказано прикрыться от противника арьергардными полками. Родион Яковлевич потребовал от командиров дивизий и штаба корпуса беспрерывной связи, постоянной разведки, дисциплины и организованности па марше.

150-я стрелковая дивизия начала отход в тот же день, 5 августа. В ночь на 6 августа войска первого эшелона обороны корпуса оторвались от противника без активных боевых действий, которыми обычно предварялись ночные отходы, чем ввели его в заблуждение. Планомерный от-*’ ход корпуса осуществлялся в основном по двум маршрутам — вдоль балок рек Тилигул и Куяльник. Во время появления вражеских самолетов войска рассредоточивались, развернувшись фронтом, в сторону противника, чтобы создать видимость выдвижения их к линии боев.

48-й корпус Р. Я. Малиновского выходил к Николаеву в семь суток, уничтожая на своем пути просочившиеся в тыл мелкие группы гитлеровцев и их разведку.

30-й дивизии пробиться к Одессе не удалось, так как -Vнемецко-фашистские войска перерезали пути выхода к городу. Родион Яковлевич получил приказ командующего армией присоединить ее к корпусу.

К исходу дня 12 августа фашисты заняли Нечаянное. К тому времени вся артиллерия 48-го стрелкового корпуса была переправлена на восточный берег Южного Буга, а в ночь на 13 августа, сдерживая натиск врага, последними отошли за реку все четыре ослабленные дивизии корпуса.

Родион Яковлевич получил сведения, что четыре тап-ii новые и моторизованные дивизии из группы Клейста чокгремятся выйти к Днепру па участке Кременчуг, Днепропетровск со стороны Александрии, Кривого Рога. Дру-тогая часть его войска охватывала Николаев с востока, -ычтобы во взаимодействии с Вознесенской группировкой,

наступавшей вдоль западного берега Южного Буга, окружить 18-ю и 9-ю советские армии в районе Николаева.

Город горел. Оглушительные взрывы отдавались зловещим гулом. Жители готовились к эвакуации.

По приказу командующего 9-й армией 48-й корпус Р. Я. Малиновского с ходу вступил в бой против 16-й вражеской танковой дивизии. Противник рвался на Херсонскую улицу, разделявшую Николаев на северную и южную части. Ударив вдоль железной дороги на Сииги-ревку, войска корпуса отрезали фашистские танки. Севернее Николаева контратаковала 18-я армия и конница П. А. Белова, которая несколько дней упорно сдерживала Вознесенскую группировку гитлеровцев.

Северо-восточнее города ожесточенный бой продолжался трое суток, нередко переходя в рукопашные схватки. Советские войска оказались в котле — противник превосходил их в три-четыре раза. Несмотря на это, они не только вырвались из окружения, но п нанесли значительные потери четырем вражеским дивизиям К

Однако силы были слишком неравными, и 18-я и 9-я армии утром 18 августа начали переправу через Днепр. Немецко-фашистские захватчики сдерживались арьергардными боями под прикрытием авиации и заранее переправившейся тяжелой артиллерии. Штаб 48-го корпуса, 74-я и 176-я дивизии отошли за реку у Берислава близ Каховки, а 30-я дивизия — у Отрада Каменки.

После отхода па Левобережную Украину Р. Я. Малиновский считал, что теперь у него появится возможность привести корпус в порядок, но в Генеральном штабе решили иначе. Там помнили сражения в районах Костешт и Скулян на реке Прут, где войска Р. Я. Малиновского проявили высокую боевую стойкость. Словом, командирский почерк Родиона Яковлевича был замечен, п его рекомендовали на должность командарма.

Малиновский пока об этом пе знал. О новом назначении ему сообщил командующий 9-й армией генерал-пол-ковпик Я. Т. Черевичепко и отдал приказ срочно вместе со штабом корпуса прибыть в Мелитополь, где их должен ⁷

был встретить военный комендант города. Дивизии 48-го стрелкового корпуса переходили в непосредственное подчинение командующего 9-й армией.

Попрощавшись со своими боевыми друзьями, с которыми два месяца разделял беды страшной войны, горечь поражений в неравной борьбе, Родион Яковлевич вместе со штабом выехал в Мелитополь.

После 75-километрового пути, затрудненного потоками беженцев, пробками на дорогах, местами разрушенных снарядами и бомбами, машины были остановлены на окраине города военным патрулем, который, проверив документы, направил их к коменданту. Здесь Р. Я. Малиновскому вручили телеграмму: «...срочно вылетайте в Павлоград. Встретит Чибисов. Примите армию. Ларина и Батюнго направьте во фронт. Тюленев».

25 августа Р. Я. Малиновский прибыл на место и получил директиву Ставки о назначении его командующим формирующейся па базе Резервной армии и управления 48-го стрелкового корпуса 6-й армии. Это дало право Родиону Яковлевичу вызвать из корпуса своих бывших заместителей. В конце августа А. Г. Батюня был утвержден начальником штаба, а И. И. Ларин — членом Военного совета 6-й армии.

Резервная армия (командующий — генерал-лейтенант Н. Е. Чибисов, член Военного совета — бригадный комиссар К. В. Крайнюков) имела в своем составе 230, 255 и 275-ю стрелковые, 26-ю и 28-ю кавалерийские, 8-ю тап-ковую и 44-ю истребительно-авиационную дивизии, стрелковый полк дивизии НКВД. Она вступила в сражение в начале августа с задачей ликвидировать разрыв между Южным и Юго-Западным фронтами, в который устремились 13-я и 14-я танковые, 60-я и 11-я моторизованные дивизии 1-й танковой группы Клейста на днепропетровском направлении.

Утром 23 августа 26-я дивизия полковника А. А. Носкова попала в окружение в районе Днепродзержинска; 230-я полковника Ф. В. Захарова подверглась атаке 100 танков с мотопехотой и отошла на западную и юго-западную окраины Днепропетровска; 275-я дивизия гепе-рал-майора М.- И. Дратвина обороняла Краснополье, Се-лецкую; 28-я кавалерийская и 8-я танковая дивизии полковников Л. Н. Саковича и П. С. Фотченкова — Сур-ско-Покровское; 255-я дивизия полковника И. Т. Замер-цева — Змбург.

К исходу дня 24 августа дивизия полковника Л. Л. Носкова с полком 230-й стрелковой дивизии вырвалась из окружения и переправилась через Днепр на восточный берег, понеся большие потери. На других участках немецко-фашистские войска овладели южной окраиной Днепропетровска, Краснопольем и южной окраиной Лоц-Каменки.

Не успел новый командарм ознакомиться с обстановкой, как с передовой поступила тревожная информация: оставлен Днепропетровск. Рассмотрев план города и проанализировав последние данные о действиях войск армии, Родион Яковлевич пришел к выводу — здесь оказалась слабая организация обороны. Географическое положение Днепропетровска, а также застроенность его каменными, кирпичными и шлакобетонными зданиями способствовали удержанию города советскими войсками. Малиновский сказал об этом сдававшему армию Чпбпсову и остававшемуся на прежней должности Крайшокову. Чибисов сослался на то, что Днепропетровск обороняли не кадровые, а наспех сформированные и малообстрелянпые в боях дивизии. На это Родион Яковлевич ответил, что гитлеровцы нащупали слабую защиту города, иначе они не пошли бы на него в лоб, зная выгодное положение Днепропетровска для оборопы.