Это был настоящий шабаш, где было возможно всё и не было ничего невозможного. Обнаженные девушки манили меня к себе, завлекали похотливыми ужимками, обольстительными улыбками и лукавыми взглядами. Я мгновенно потерял голову, в пелене сумасшествия свободно утратив чувство действительности, и не хотел ни о чем думать.

Я жил только сегодня. Только сейчас. Мне уже не было дела до того, где я, с кем я и почему я.

Я вновь встретил Люксурию. Она потянула ко мне тонкие руки, игриво подмигнув. Меня вдруг ужаснула мысль, что я ее хочу. Но только я успел подумать об этом, а меня уже подтолкнули к ней.   

Она решительно утянула меня за собой в какую-то комнату, залитую багровым светом, полную дурманящими ароматами масел. Под покровом целомудрия прятался настоящий чертенок.

Я вновь вернулся в обычный мир пустоты своей квартиры. И опять не помнил, как в нее попал. Это был серый мир, в каком я оказался словно после яркого сна, который не хочется покидать. Невзрачные стены с огромными окнами, за которыми лил, несомненно, холодный дождь, давили со всех сторон, будто я находился в пожизненном затворничестве.

Я с ленивой задумчивостью бродил по своей квартире, равнодушно глядя на хаос беспорядка, и помышлял о перестановке или замене всей мебели – она надоела мне, стала язвительно раздражать.

–У вас два сообщения, – лениво проурчал автоответчик.

– Ты вообще в своем уме?

Вновь этот Прэко.

–…Люций, это последняя капля, ты это понимаешь? Тебя здесь никто вечно держать не будет. Слушай: если ты сегодня же не явишься, то можешь забыть сюда дорогу. Но у тебя еще есть шанс! Жду…

– Иди ты к черту, – вяло проговорил я. Каждое его слово было для меня пустым, напрасным, бессмысленным звуком.

–У вас осталось одно сообщение.

– Слушай меня внимательно!

Никак не может угомониться, чертова крыса. Уверен, что когда он вот так попусту болтал, – брызгал слюной, как бешеная собака.

–Ты зарвался, дружок. Я, видимо, переоценил тебя, когда доверил тебе это дельце. Даже несмотря на то, что Магнус Стофель сам тебя пригласил. Нужно было написать ему письмо, что ты безответственный журналист. Короче, выбирайся оттуда. Ты зарылся в это дело, оно тебе не по зубам. Не знаю, что тебе пообещал этот магнат, но это явно дурная сделка. Брось всё. Вернись к нормальной, человеческой жизни…

Я ненавидел Магнуса. Я всячески хотел владеть всем, чем владеет его всемогущество. Его авторитетом. Его влиянием. Его деньгами. Его корпорацией. Его костюмом. Его ухмылкой. Его жизнью. Мне нужно было это, как сильный наркотик, от которого невозможно избавиться. Всё это и как можно больше, больше, больше! Я хотел быть самим Магнусом Стофелем, чтобы обрести весь тот свободный мир, где нет повседневных ограничений в виде вязкой рутины, где ты существуешь вне границ, где тебе не приходится выживать, надрываясь от натуги, чтобы получить хоть что-то мало-мальски светлое. Я хотел уничтожить его за это.

Зазвонил телефон и сработал автоответчик.

–Доброго времени суток, Люций. Надеюсь, вчерашний вечер не выбил вас из колеи? Будем считать, что – нет. Поэтому предлагаю вам встречу у меня в главном офисе – мне есть, что вам показать и рассказать. Нечто очень важное. Сегодня в шесть. До встречи.

Он еще не успел договорит, а я уже был на пороге квартиры. Я наспех закрыл дверь на один замок и помчался в его офис.

Оказавшись в приемной главного офиса, я не обнаружил Лилит на месте, поэтому не задержался и сразу же вошел в кабинет.

Стеллион Альбум испуганно обернулся и взглянул на меня жалкими глазами. В них острым жалом сидел животный страх.

– Убить, – раздался жесткий приказ Магнуса. 

Стеллион истошно завыл, словно одуревший зверь, попятился, закрываясь руками, и в него ударил тяжелый выстрел. Стеллион сильно пошатнулся и бесчувственно опрокинулся через стул, мучительно захрипел. Стрелявший человек медленно подошел к нему и хладнокровно всадил еще одну пулю.

Стеллион умолк. Я ошарашено таращился безумными от леденящего ужаса глазами на убитого адвоката, не смея шевельнуться.   

Ко мне подошел Магнус, взял под локоть и спешно вывел из кабинета.

– Прошу меня простить, Люций, – ровным тоном добродушно проговорил он. – Не думал, что вам придется увидеть это. Но поверьте мне: всё под совершенным контролем. Это никак не повлияет на нашу с вами сделку. Вы как? С вами все в порядке? Вы бледный какой-то, плохо чувствуете себя?

Я хотел вырвать руку из его хватки, но не решился. Пытаясь совладать с собой, я неуклюже улыбнулся ему, как бы говоря, мол, всё нормально. Однако мне хотелось быстрее бежать от него.

Магнус дружески похлопал меня по плечу.

– Хорошо, – одобрительно сказал он. – Думаю, сегодня вам лучше отправиться домой, верно? Все произошло весьма спонтанно, поэтому сейчас у меня, как понимаете, возникли небольшие трудности. Но все преодолимо, верно? Может быть, дать распоряжение, чтобы вас отвезли домой?

– Нет! Хочу прогуляться. Зайти в кафе и поработать над черновиками.

Он прекрасно понимал, что я лгу и не намерен работать над черновиками, которых не существует. Однако он кивнул мне и попросил отеческим тоном, словно сына:

– Прошу вас: не пишите о случившемся. Это не украсит мою биографию, да и вам незачем возвращаться к этим грязным делам. Не возвращайтесь к ним. Хорошо?

– Хорошо, – ответил я, желая поскорее отделаться от него.

– Еще раз прошу меня извинить, – сказал он, приложив руку к груди. – Хотя знаете – что? Думаю, нам стоит расторгнуть нашу сделку, поскольку случившееся отложит глубокий отпечаток на общении нас с вами. Понимаете меня?

– Нет-нет, – спешно проговорил я. – Всё хорошо.

– Точно?

– Да, кончено…

– Отлично, друг мой! Прям камень с души. Тогда, надеюсь, вы сможете прийти завтра утром? Скажем, часиков в десять. По рукам?

Он дружески протянул мне руку. И я пожал ее.

Я нервно ступал по шумной улице, словно слепой пробираясь сквозь густую толпу к спасительной станции метро. Я натыкался на людей, и они изумленно отшатывались от меня, изрыгая в след гневные проклятия, словно я чем-то испортил их жизнь. Они явно ничего не знали о моей.

– Магнус приказал убить человека, – напряженно думал я, спешно углубляясь в тоннель. – Человека! Бог его знает, во что я вляпался. Ахренеть просто! Идиот, идиот, тупой я идиот! Он же чертов психопат.

Я лихорадочно пробрался через турникет и, протискиваясь между людьми, направился к заполненной народом платформе.

– Он же последняя тварь, – говорил я себе. – Просто взял и убил человека. Убийство, конечно, чем-то весомым можно оправдать, но во всём этом безумии нет ни гроша, за который стоило убить. За что вообще это было?

Я вошел в душный вагон и, словно мутная тень, сел в дальнем углу, чтобы скрыться ото всех. Поезд плавно тронулся, понемногу набирая скорость. Я бесконечно долго ждал своей остановки, тупыми глазами глядя в серый пол, словно дикий отшельник, и нервно заламывал себе пальцы.

Когда поезд наконец остановился на нужной платформе, я ринулся из вагона, распихивая ошарашенных людей, и помчался наверх по эскалатору.

– Но если он запланировал убить Стеллиона, – мрачно подумал я, – то почему допустил, что я попал в его кабинет? И почему он вообще убил его именно там?

Я вышел из метро и решительно направился к своему дому.

– Вот же чертова тварь! – со злобой подумал я. – Он же специально это сделал – чтобы я увидел. Значит, явно что-то затеял. Но что? Будет шантажировать? Или, может, устроил это с той целью, чтобы я теперь без его воли не написал чего-нибудь лишнего про него? И так, возможно, убил двух зайцев одним выстрелом? Тварь.

Добравшись до своего этажа, я долго трясущимися руками пытался попасть ключом в дверной замок, злобно изливая на него едкие слова. Пробравшись в квартиру, я вырвал из холодильника бутылку и щедро плеснул коньяком в стакан. Выпил залпом и тут же повторил.