Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

На встречу с противоположной стороны тоже подтянулся грузинский вор Леван Седой. Разобравшись в сути вопроса и не вступая в долгий спор из уважения к имени старого грузинского законника Такиладзе, Леван Седой признал необходимость возвращения долга. Оговорили сроки отдачи.

Жора Люберецкий потирал руки в предвкушении немалой премиальной доли за успешное решение проблемы. Зураб самодовольно хвалился сравнительно легко одержанной победой.

Но оказалось, что радовались они преждевременно. Буквально за несколько дней до срока возврата первой суммы произошло несколько событий, враз спутавших карты.

Во-первых, от рака скончался старый грузинский вор Роберт Такиладзе.

Во-вторых, Леван Седой, совершая уже шестую свою ходку, снова сел на нары.

Ну, а в-третьих. Кика упорол косяк, то есть до пустил непростительный поступок, и братья воры раскороновали его.

Узнав об этом, должники пошли в отказ от принятого на последней встрече решения и потребовали нового разбирательства.

На этот раз качать приехал подельник Левана Седого — Гия Потийский.

Жора же пригласил для поддержки Феликса, а тот в свою очередь подтянул Германа.

Когда сели за большой круглый стол, слово взял близкий друг Левана и Гии Тимур, невысокий лысоватый грузин в черном двубортном пиджаке и черной шелковой рубашке с воротником-стойкой.

— Ну что, братки, делать будем? Ваш Зурабчик косяков напорол хренову кучу. Вряд ли ему отмыться. Мы-то уши ему отшлифовали, но и вашу делюгу заново обкумекать придется. Прошлый раз мы на уступки пошли и сделали скачюху из-за уважения к Роберту Такиладзе. А он, оказывается, как мы разобрались, даже родственником ему не приходится. Короче, Кика фуфло прогнал, а мы, поверив ему и уважая названного им старого законника, пошли вам на слишком добрые уступки. — Тимур хитро посмотрел на гостей. — Могли ведь обосновать, что честное кидало сработали с уделением на общак. И тогда какая может быть к нам предъява?

— Нет, братан, не горячись. Тормози, — уверенным тоном возразил ему Феликс. — Может, наш общий знакомый и упорол косяк… Но кто сказал, что из-за этого должен страдать наш человек? Или ты думаешь, что за нас мало воров доброе слово скажут?

— Да нет, биджо. Я не ставлю под сомнение, что вы люди уважаемые и водите дружбу со многими законниками. Но их в тот раз на встрече не было. Присутствовал Кика. Так что давайте заново перетрем насчет этого долга.

— Угомонись, Тимур. По второму кругу «терки» не будет. И почему ты весь базар сам ведешь? Вот присутствует вор. — Феликс указал на подельника Седого — Гию. — Хотелось бы знать, что он думает по этому поводу?

Гия — высокий грузин с седой бородой, окинул всех спокойным взглядом и произнес:

— Я не присутствовал на первом разборе, но со слов Тимура знаю, что оговоренная на прошлой встрече сумма денег завышена. Сейчас я готов выслушать две стороны, и порешаем все по справедливости. Вы готовы к базару?

— Мы-то к нему всегда готовы, — неожиданно взял слово Герман. — Но вот, уважаемый, в чем я вижу неувязочку. По этому вопросу в любом случае была уже разборка и твой брат и подельник Леван Седой уже принял решение. Обе стороны ударили по рукам. Неужели ты, уважаемый вор, пойдешь поперек своего же брата? И если…

— Э, геноцвали, но ведь с вашей стороны Кика был! — перебил Германа Тимур. — А ему ведь по ушам надавали! А потому…

Но тут его осек Феликс:

— Тимур, когда ты говорил, тебя не перебивали, так что и ты, бродяга, будь добр — не перебивай.

— Ну ладно. Без базара. Слушаем.

Герман продолжил:

— Так вот что я хотел сказать. Это не важно, что с нашей стороны в прошлый раз был Зураб Кика. На его место мы потянули бы любого другого из наших друзей и близких. Более правильного и уважаемого. Как вы сказали— у вас в этом сомнений нет? — Герман вопросительно посмотрел на оппонента.

— Да нет, мы знаем ваших близких, — кивнул Гия.

— И главное, — продолжил Герман, — я на сто пудов уверен, что Леван решил этот вопрос так или иначе не из-за уважения к Роберту Такиладзе. Вернее, не только из-за уважения к нему. Он решил его так, а не иначе, по-другому, а именно из-за воровской справедливости. Я слышал, что в грузинском языке слова «курды» и «мартали» стоят рядом?

Когда Герман произнес эти грузинские слова, которые обозначали «вор» и «справедливый», все грузины удивленно посмотрели на него. Герман поставил в тупик соперников, и Гии Потийскому ничего не оставалось делать, как признать справедливость его слов. Ведь он не мог не придерживаться воровских заповедей.

Тимур еще слабо пытался противостоять в споре Герману и Феликсу, но вопрос стрелки был уже решен. Невзирая на косореза Кику и отсутствие сидевшего Левана, Гии пришлось подтвердить предыдущее решение практически без изменений.

Первая часть денег была получена в срок.

«НАКРЫТЬ ПОЛЯНУ»

Зимний вечер. Подмосковье. Джип «Гранд-Чероки» свернул вправо от Дмитровского шоссе и Устремился по пустой заснеженной дороге в сторону Клязьминского водохранилища.

Снежинки, словно искры разворошенного костра, резвясь, метались в потоке света мощных фар. Мохнатые, запорошенные придорожным снегом ели так и норовили ненароком стегануть двоими лапами по лобовому стеклу автомобиля. Сделав очередной поворот, джип резко притормозил у металлических ворот, за которыми возвышался большой двухэтажный коттедж из красного кирпича.

Водитель нажал на сигнал. Прошла пара минут, и ворота со скрежетом отворились. В проеме показалась приземистая фигура. Подойдя к машине с противоположной от водителя стороны, человек заглянул в боковое стекло. Стекло плавно опустилось, и из салона послышался насмешливо-уверенный голос:

— Что, бродяга, транспорт не признал?

— Ну что ты, Феликс? — осклабился приземистый парень. — Как можно?! Только снег густой валит, да твои прожектора дюже слепят. Проезжай, пожалуйста. Георгий тебя, поди, как целый час дожидается. Истомились уж все…

— Ну не обессудьте, — ухмыльнулся Феликс. — Пробки виноваты. Да и дороги больно скользкие. В народе ведь сказывают: «Лучше поздно, чем никогда».

Сегодня Феликс и его близкие были приглашены на дружеское застолье. Жора Люберецкий в качестве благодарности за неоценимую помощь со стороны Феликса и Германа, за отбивку долга своего подкрышного банка, помимо отсчитанной, заранее оговоренной доли, решил «накрыть поляну», то бишь организовать банкет со всеми вытекающими из него последствиями: сауной, бильярдом и, конечно же, что само собой разумеется, сексапильными представительницами древнейшей профессии. Как же без них?

Подтянув к финансированию данного проекта благодарного управляющего банком Константина Семеновича Соловьева, Жора вместе с ним и со своим подельником Геной Боровом в окружении трех девушек уже целый час потягивали виски в гостиной, где они расположились за щедро сервированным столом, дожидаясь запоздавших гостей.

Вновь прибывшие вошли в гостиную. Феликс и Герман были одеты в длинные кожаные пальто с теплыми меховыми воротниками. У Феликса воротник был отделан норкой, а у Германа — черной нерпой. За ними стояли личный водитель Феликса, Гоша, и его же напарник и правая рука Семен, именуемый в братве из-за своих внушительных размеров не иначе как Сема Комод.

— Ну, наконец-таки объявились! — Жора поднялся навстречу гостям. — Чикаго, я тебе на сотовый уже несколько раз пытался пробиться, а там эта овца со станции МТС постоянно отвечает, что, дескать, «отключен» или «в зоне недосягаемости». Я уж, грешным делом, подумал, не мусора ли приняли.

— Не обессудь уж, братуха, мой сотовый здесь хреново принимает: погода, снег, расстояние. А задержались — пробки, дороги скользкие. Столько аварий на дороге… Кранты, короче…

— Ну, считай, отмаз принят, — весело заулыбалось круглое Жорино лицо, посаженное при отсутствии шеи на его же кругло-квадратное объемное тело. — А вот от штрафной вам уж отвертеться не получится. — С этими словами Жора наполнил три стакана содержимым бутылки «Джонни Уокер».

17
{"b":"23588","o":1}