Известие об успехах Рорка вызвало у Кэсси неоднозначные эмоции. С одной стороны, она, сама мечтавшая вырваться из Гэллахер-сити, восхищалась им, с другой – все призрачнее становилась надежда, что он когда-нибудь вернется в усадьбу.

– Ну, теперь, я думаю, домой он не приедет, – вслух выложила она свои мысли.

– Ей-Богу, Кэсси, – упрекнула ее Шелби, – меня уже смущают твои мечтания о моем братце.

Кэсси вспыхнула и отвернулась.

– Да ни о ком я не мечтаю, – буркнула она.

Шелби растянулась на белом вышитом шелком покрывале своей кушетки.

– Мечтаешь-мечтаешь! – растягивая слова пропела она, глядя, как Кэсси укладывает ее белье в шкаф. – Да я не удивляюсь тебе. Рорк хорош собой, как Уоррен Битти и Роберт Редфорд вместе взятые.

– Я как-то не обращала на это внимания, – смутилась Кэсси.

Даже при обычном разговоре о Рорке кровь Кэсси бежала быстрее по жилам, приводя ее в растерянность и замешательство.

Пытаясь скрыть свои тайные мысли, Кэсси отрешенно разглаживала руками шелковистый пеньюар Шелби, такой тонкий, гладкий, полупрозрачный. Наверное, приятно ощущать его на теле... И вновь ее фантазии – опасные, греховные – метнулись к Рорку. Как бы он повел себя, если бы она ночью, глухой и темной, проскользнула бы к нему в комнату вот в таком нежном одеянии?

– Ты или лапшу мне на уши вешаешь, или ты слепая, девонька, – фыркнула Шелби.

Едкое замечание Шелби вывело Кэсси из сладких грез. Но она ничего не ответила. Шелби подошла к туалетному столику, достала из ящика тюбик губной помады.

– В следующий раз, когда будешь вытирать пыль с портрета старого Патрика Гэллахера, там, в библиотеке, вглядись в него повнимательнее, – посоветовала она, щедро обводя полураскрытые губы нежно-розовым цветом. – Совершенно очевидно, что его роскошные волосы и дьявольски опасные голубые глаза он унаследовал от своего предка-ловкача... Хм... Слишком невыразительно... – неодобрительно хмыкнула она, глядя в зеркало, и стерла салфеткой розовую помаду. – А точеное лицо, скулы, которые у меня, кстати, тоже имеются и которые я проклинаю, достались от прабабки, в чьих жилах текла восьмая часть крови Чероки. Впрочем, в нашей семье об этом предпочитают не вспоминать, – призналась Шелби, яростно копаясь в ящике с косметикой.

Кэсси подумала, что из ее запасов получился бы целый парфюмерный магазин. Давно уже Кэсси поняла, что единственная дочь Кинлэна Гэллахера была типичной наследницей местных нефтяных воротил – испорченная, богатенькая девчонка, которой ничего не стоит сесть в папашину шикарную машину лишь для того, чтобы прошвырнуться по магазинам.

– Так что я прекрасно понимаю тебя, Кэсси.

Правда, на твоем месте, я бы не стала надеяться на то, что никогда не случится, – заявила Шелби, накладывая на губы помаду ярко-алого оттенка, – потому что Рорк сюда не вернется...

Черт, а эта слишком темная... И зачем я вообще ее купила? – ворчала она.

Кэсси аккуратными стопками разложила белье на полках, оставив между ними ароматизированные, с запахом роз, листочки. До начала работы в усадьбе Кэсси и в голову не приходило, что одна девушка может иметь такое дикое количество нижнего белья. Вообще весь гардероб Шелби походил на пеструю душистую цветочную клумбу.

– Нет? – переспросила она с безразличием, бесконечно далеким от ее истинных чувств.

– Что – нет? – – не поняла Шелби, занятая теперь цикламеновой помадой, которой она, наконец-то, осталась довольна.

– Не вернется он на ваше ранчо?

– Нет, конечно, – сосредоточенно полируя ноготки, откликнулась Шелби. – В конце концов, ты столько времени здесь работаешь, могла бы уже сообразить, что разрыв между отцом и моим старшим братом стал еще глубже, с тех пор как старик осознал, что Рорк всерьез намерен заняться строительством небоскребов вместо политики и бизнеса. Рорк, конечно, всегда был себе на уме и в какой-то степени он честолюбив не меньше, если не больше, чем отец. Я, например, помню, что в здешней школе его считали принадлежавшим к «акульему племени».

– Акульему?! – поразилась Кэсси, никогда она не думала, что Рорк может быть жестоким или кровожадным.

– Да. Он всегда голоден, – пояснила Шелби. – И всегда идет только вперед. Лично я считаю, что такое описание подходит к Рорку как нельзя лучше. – Шелби помахала кистями рук, подсушивая свеженаложенный лак. – Ну как?

Этот лак подходит к моему пляжному платью?

Занятая мыслями о Рорке, Кэсси промычала нечто одобрительное.

Апрель

1979

Кэсси старательно составляла перечень картин для страховой компании, когда в библиотеку неожиданно вошла мисс Лилиан.

– По-моему, на следующей неделе у тебя начинаются весенние каникулы?

– Да, мэм.

– У тебя уже есть какие-либо планы?

– Планы?

– Может, вы с матерью собирались поехать куда-нибудь? Шелби, Трейс и Кинлэн, например, отправляются в Сент-Томас, – сказала она, как будто это что-то объясняло Кэсси.

Они с Белл путешествуют ради развлечения?!

Это было за пределами самых невероятных фантазий.

– Нет, мэм. Мы никуда не едем.

Мисс Лилиан даже не пыталась скрыть, что довольна этим ответом.

– Отлично! – воскликнула она. – Значит, ты сможешь сопровождать меня в Нью-Йорк.

– Нью-Йорк?! – изумилась Кэсси.

– В «Сотби» состоится ювелирный аукцион, на котором мне надо быть. Полагаю, ты, проявив интерес к антиквариату, живописи и красивым вещам вообще, не можешь не заинтересоваться этим.

Кэсси показалось, что с нею творятся какие-то чудеса, будто Рождество пришло весной.

– Правда? – лишь выдохнула она, все еще не веря своему счастью. – Вы действительно хотите, чтобы я с вами поехала в Нью-Йорк?

– Совершенно верно. Естественно, если не будет возражать твоя мать.

Сердце Кэсси ухнуло вниз. Еще бы Белл не стала возражать! Да услышь она хоть краем уха, что ее Кэсси навострилась в Нью-Йорк, она бы тут же явилась к Гэллахерам и устроила бы такую сцену...

Но Кэсси ни в коем случае не хотела сдаваться, главное, чтобы Белл заранее ничего не знала. Видит Бог, сколько раз она лгала ради своей матери, может, и ничего, если разочек она солжет ей?

– О, нет-нет, мама будет рада, – сказала Кэсси твердо и решительно, но не надеясь ни капельки, что это правда. – Ей-Богу, мисс Лилиан, не знаю даже, как вас благодарить.

– Вполне достаточно, что ты рада этому, Кэсси, – улыбнулась мисс Лилиан, польщенная восторженным энтузиазмом девушки. – Так, хорошо, вот наши авиабилеты, а вот книга, которую я советую прочесть перед тем, как мы отправимся.

Кэсси взяла билеты, бело-красно-голубой буклет авиакомпании и огромный том под названием «История камеи»...

– Здесь подробный рассказ об этом искусстве, – объяснила мисс Лилиан Кэсси, которая сразу начала листать яркие страницы книги. – Я же надеюсь кое-что приобрести на аукционе, а тебе, чтобы не скучать и понять, что там происходит, сведения эти будут очень полезны. – Передав девушке еще какой-то проспект, она сказала:

– А это каталог. – Как давняя посетительница аукционов «Сотби», мисс Лилиан получала их проспекты и каталоги по почте. Ее можно было видеть часами изучающей эту информацию. – Почему бы тебе не посмотреть его?

Может, есть что-нибудь стоящее?

– Мне? – пролепетала Кэсси.

– У тебя врожденное чутье на красоту, Кэсси. Такие таланты не зарывают в землю, мы будем развивать его. Что касается новой коллекции, на мой личный вкус, большинству экспонатов не хватает благородства линий, есть просто кричащие вещи, хотя камеи в этом сезоне они предлагают неплохие.

Она прикоснулась к броши, приколотой у ворота бледно-лиловой шелковой блузки. В тонко» золотом ободке матово белела тончайшей работы камея слоновой кости.

– То, что меня особенно заинтересовало, я пометила. Возможно, я что-то и проглядела, но это предстоит заметить тебе.

– Да, мэм.

Впечатлений у Кэсси было уж чересчур много, в голове мысли путались, пытаясь постичь невозможное. Долго еще после ухода мисс Лилиан она простояла, погруженная в красочный каталог.