Их встретила неожиданно громкая музыка. Обычно ночные клубы начинают программу значительно позже, но это же – "Гибралтар". Сюда приходят не просто провести время и найти партнера-двух-трех на ночь. Сюда приходят показать себя, встретиться с людьми, понимая под словом "люди" очень узкий круг избранных, обозначить факт своего присутствия в этом месте, наконец, "делать дела", понимая уже под словом "дела" широкий спектр занятий, приносящих деньги.

Перед ними возник, как из-под земли, метрдотель в строгом черном костюме и черным же галстуке.

– Сергей Александрович?

– Да, – удивленно ответил Сергей.

– Прошу, вас ждут. Я провожу, здесь немного громко.

И метрдотель, услужливо отодвигая портьеры и показывая на ступеньки, постоянно произнося "прошу вас" и "осторожно, пожалуйста", повел их по галерее, окружавшей зал. Сам зал был преимущественно зеленого цвета, подчеркивающего стильный интерьер – мягкие низкие диваны, разделенные плетеными стойками, небольшая сцена, с циклопическими акустическими колонками и подсвеченная танцевальная зона. На сцене громким и чистым голосом пел чернокожий исполнитель, в котором Сергей с удивлением узнал звезду первой величины мирового джаза.

Обогнув сцену, они оказались в небольшом овальном помещении. Уютная ложа не была наглухо отгорожена от основного зала, но из-за особенности акустики здания музыка здесь звучала приглушенно и воспринималась, как ненавязчивый фон.

Навстречу поднялись с кресел двое.

Один – высокий подтянутый человек в мягкой замшевой куртке, при галстуке, в очках в тонкой золотой оправе. А второй – сильно преобразившийся Андрей Андреевич Швец. На нем был черный, как ночь, фрак с бабочкой. Правда, ботинки остались те же – коричневые, с толстой белой подошвой. Отчего он еще больше стал похож на гнома. Гнома, пришедшего на торжественный прием.

– Дражайший Сергей Александрович – Швец радостно встретил гостей, – вы не представляете, как мы вас ждали!

Он выскочил вперед, долго жал руки, поймал ручку Ирины и с чувством поцеловал ее.

– Очень приятно, очень приятно. Швец. Андрей Андреевич, – отрекомендовался он немного смущенной Ирине. – Разрешите вам представить, – торжественно продолжил Швец, – Евгений Евгеньевич Крохин, наш…, наше руководство.

– Сергей Александрович Савельев. Можно просто Сергей.

– Евгений, – протянул руку Крохин, и они обменялись рукопожатиями.

Ирина обворожительно улыбнулась:

– Ирина.

В отличие от Швеца, Крохин не стал целовать ее ручку, а осторожно пожал.

– Прошу вас, – он сделал приглашающий жест, – может быть, мы с Сергеем поговорим о наших скучных делах, а Андрей Андреевич тем временем покажет Ирине клуб, сегодня вечером будет интереснейшая программа.

– Разумеется, – засуетился вокруг Ирины Швец, – позвольте Ирина… э…

– Викторовна.

– Разумеется, Ирина Викторовна, позвольте мне сопроводить вас…

И, подхватив Ирину под локоть, исчез вместе с ней за портьерами.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – пригласил Крохин, и они сели друг напротив друга, разделенные низким прозрачным столиком.

– Не желаете чего-нибудь?

– Не откажусь.

Появился молчаливый официант, Сергей заказал кофе, к своему удивлению обнаружив, что в меню есть кофе на песке. Крохин попросил коньяк, название которого Сергею ни о чем не говорило. Пока несли напитки, они обменялись парой незначащих фраз о погоде и пробках.

Кофе оказался великолепным. А аромат коньяка, окруживший большую рюмку с маслянистым напитком на донышке, был густым и смолистым.

– Это йеменская арабика, – заметил Крохин, – сорт самый древний, хотя, на мой вкус, не самый лучший. Но в этом заведении предпочитают его.

Сергей ответил, что вполне готов довольствоваться йеменской арабикой.

Крохин вежливо засмеялся.

Он пригубил коньяк и поставил рюмку на стол.

– Сергей, скажите, вы, наверное, удивлены нашим предложением?

Сергей поудобнее устроился в кресле.

– А если я скажу что нет, вы мне поверите?

Несложной конструкцией "вопрос на вопрос" он попытался перехватить инициативу в разговоре. Сергей предпочитал вести нить беседы в своих руках.

– Нет, – просто ответил Крохин, – не поверил бы.

– И были бы правы, – проворчал Сергей. – А вам не кажется, что передача такого предложения посредством Андрея Андреевича несколько… э-э…

– Производит несколько странное и несерьезное впечатление, – помог ему Крохин, – что поделаешь, есть определенного рода традиции, которые мы предпочитаем соблюдать. Представьте, если бы мы просто пригласили бы вас на встречу в офис и там совершенно официально предложили бы вам заработать миллиард? А Андрей Андреевич помогает создать определенный психологический настрой. Разве не так?

Сергей вынужден был признать, что так.

– Вы видите, я откровенен с вами, – продолжал Крохин, – прежде чем говорить о делах, я готов ответить на ваши вопросы, если, конечно, они у вас есть.

Сергей с первых минут разговора понял, что имеет дело с профессионалом-психологом. Он не замечал признаков прямой манипуляции, но все попытки прощупать реакции собеседника оказались безуспешными. Поэтому Сергей отказался от тактики перехвата инициативы, следуя направлению беседы, устанавливаемому Крохиным.

– Конечно же, у меня есть вопросы. Я надеюсь, они не покажутся вам некорректными?

Крохин утвердительно кивнул.

– Спасибо. Итак, кто вы, Евгений Евгеньевич? Я имею в виду не вас лично, а вашу компанию?

– Вопрос ожидаемый и справедливый. Я представляю группу международных финансовых институтов, имеющих в настоящее время интересы в России. Являюсь одним из руководителей этой группы. Я – человек публичный, и вам не составит труда по своим каналам проверить мою личность, факты моей биографии и мою кредитоспособность.

– Хорошо, – сказал Сергей, – для первой встречи этого вполне достаточно. Тогда второй вопрос – почему, собственно, вас заинтересовала моя скромная персона? Я могу оценить ваши возможности хотя бы по копиям документов, которые мне показывал Андрей Андреевич. Чем же могу быть вам полезен я лично? И, откровенно, в нашей компании мы работаем паритетно с партнером. Не хочу внушать лишних иллюзий, поэтому вынужден сообщить, что именно он разрабатывает финансовые схемы.

– Благодарю за откровенность, – Крохин был совершенно не обескуражен, – но вы не сообщили ничего нового. Дело в том, что у нас есть великолепные стратеги. Великолепные. У нас есть переговорщики, которые заставят собеседника голым сплясать на столе. Но нам нужен тактик, имеющий опыт реализации такого рода проектов. Здесь, в России. К тому же, обладающий целым набором специальных психологических характеристик.

– Вы исследовали мои психологические характеристики? – с искренним удивлением спросил Сергей.

– А как же? И так получилось, что из десятка предварительно отобранных кандидатур ваша оказалась наиболее подходящей.

– Приятно слышать.

– Очень хорошо. Ну, теперь я хотел бы предложить вам просто ознакомиться с бумагами, профессионалу вашего уровня все будет понятно, – Крохин положил перед Сергеем тонкую пластиковую папку. – Я вас оставлю минут на пятнадцать, посмотрите, подумайте. Еще кофе?

– С удовольствием.

Принесли кофе, Крохин вышел из комнаты, и Сергей погрузился в изучение документов.

Это было описание сложной финансовой схемы и копии ценных бумаг, участвующих в ее реализации. Чем больше Сергей изучал документы, тем больше вникал в хитросплетение операций. Суть схемы сводилась к тому, что путем совершенно законных действий, блокировались и отчуждались активы нескольких крупнейших корпораций. Для осуществления задуманного необходимо получить согласие российского Министерства Финансов и Центрального Банка на проведение некоторых операций, никак, на первый взгляд, не связанных с поставленной задачей, но вплетенных в сеть согласованных действий, проводимых по всему миру. Такое разрешение уже получено у регуляторов США и Великобритании. В результате заработок составит около четырехсот миллиардов долларов. При этом фактически банкротились несколько финансовых гигантов, что неизбежно приводило к всемирному финансовому кризису. А возможно и новой великой депрессии. Посмотрев на бумаги, Сергей не сомневался, что существует продолжение плана. Ведь на кризисе можно заработать уже триллионы долларов.