– Ну!

– Да… тут такое дело… – извиняющимся тоном продолжал водолив. – Вахту стоял Петька, матрос. Молодой еще, только-только семнадцать лет исполнилось. Ну, понятно, что к чему…

– Пока абсолютно нет.

– Оказывается, к нему дивчина, зазноба его приходила в ту пору, и они, значит, посидели недолго на корме, покалякали. И вот в это время, я так думаю, вся неприятность и произошла…

– Ну и ну! – покачал головой Корж. – Прямо удивительно, как все складывается. А почему вы вчера не заявили о пропаже лодки?

– Да некогда было. Я, как увидел, что ее нет, пошел вниз по реке, километров пятнадцать отмахал. Может, мол, доехал кто куда нужно и бросил ее у бережка. Только нет, не нашел. А вверх этот ходил, Петька. Тоже пустой явился. Вот уж сегодня я и решил заявить.

– Верхом или низом берега вы шли?

– Верхом. У воды местами топко, да и ключи бьют.

Больше у Коржа вопросов не было.

Стрельцов сказал:

– Напишите заявление о случившемся. Будем искать вашу лодку. Только обязательно укажите все ее приметы, даже самые незначительные.

Водолив ушел.

Стрельцов отправился за картой.

Корж закурил, встал с дивана и подошел к окну.

По улице, вымощенной булыжником и густо припорошенной у обочин сенной и соломенной трухой, медленно двигалась пустая подвода. Мальчишка возчик, вытянув руки с вожжами, шел рядом с телегой. «Трясет на камнях, вот он и слез», – почему-то подумал Корж. За телегой, опустив голову и высунув от жары большой, красный язык, лениво плелась лохматая собака. Она то и дело отставала и тогда, подобрав язык, торопливо трусила вдогонку. Людей на улице было мало, лишь у магазина толпилась небольшая очередь.

Алексей Петрович в задумчивости смотрел, кажется, в одну точку, но глаза сами собой видели и замечали многое, происходящее за окном. Вот они заметили двух мальчишек напротив. Словно бойцовые петухи, они наскакивали друг на друга, размахивая кулаками. «Чертенята, – усмехнулся Корж. – И ведь спорят-то наверняка по пустякам». А вот из ворот отделения вышел водолив. Постоял, скручивая цыгарку, и неторопливо направился к магазину. Спросил что-то в очереди, махнул рукой, отошел. Пройдя несколько шагов, обернулся, посмотрел на окна райотделения и, как показалось Коржу, зло сплюнул. Рывком нахлобучил фуражку на самые глаза и широким шагом направился в переулок, ведущий к реке.

Вернулся Стрельцов.

Алексей Петрович, тщательно перерисовал на лист бумаги интересующий его участок карты и со слов сержанта условными знаками пометил, где находятся сад, поля колхоза и луговина с озером, «битком набитым рыбой».

– Ну вот, – удовлетворенно проговорил Корж, окончив рисунок, – теперь я не заплутаюсь в окрестностях Степанова.

Стрельцов спросил:

– А разве мы не вместе отправимся туда?

– Нет, вам лучше остаться здесь. Мне почему-то не нравится история с той лодкой. Пропала в ночь на тринадцатое… Нигде ее не нашли… А река – неплохая дорога, особенно ночью. Никто увидит, никто не услышит…

– Вы думаете?! – Стрельцов не договорил.

– А вы?

Стрельцов покачал головой.

– Может быть…

– Вот именно. Самым серьезным образом займитесь лодкой, водоливом, вахтенным матросом, всеми, кто прямо или косвенно окажется причастным к этому делу.

– Хорошо. Когда вам приготовить лошадь для поездки? Хотя у вас машина.

– Я пойду пешком. Выйду в сумерки, чтобы как раз к ночи быть в Степанове..

Алексей Петрович неторопливо шел к Степанову. За клинцовской околицей дорогу с обеих сторон обступила густая высокая рожь. Корж шагал посредине колеи и, пока позволял свет, внимательно присматривался, нет ли где входа в посевы. Но хлеба тянулись сплошной стеной, без меж, без тропинок через них. А потом догорела заря, как-то сразу потемнело, и теперь Алексей Петрович следил лишь за дорогой, белевшей под ногами.

Скоро впереди на взгорье темными силуэтами по светло-серому фону неба выступили крыши домов, потянуло чуть уловимым запахом жилья. Где-то вдалеке несколько раз пролаяла собака и смолкла.

Неожиданно около самой дороги словно из-под земли выросло небольшое приземистое строение. Корж подошел ближе. Он разглядел станок из бревен и кучей наваленные у стены бороны, плуги, колеса. Кузница. Значит, уже околица села. Здесь должна быть другая дорога, ведущая по задам к фермам, конному двору и мельнице. Корж решил пройти немного по ней, а потом каким-нибудь переулком выйти сразу в центр села. Он обогнул кузницу и чуть не упал, запнувшись. Под ногами загремело железо. Корж мысленно выругался: «Тьфу, черт! Чуть не с барабанным боем являюсь. Переполошу всех…» Но кругом было тихо. Даже чуткие собаки не обратили внимания на шум.

Узенькой тропинкой, сжатой по бокам плетнями, Алексей Петрович вошел в улицу. Через несколько шагов его окликнули:

– Гражданин, остановитесь!

Корж сделал вид, что не слышит, и продолжал путь. Сзади раздалось уже громко и властно:

– Гражданин!

Пришлось остановиться.

К нему приблизились двое пареньков пятнадцати-шестнадцати лет. У одного из них в руках Корж разглядел ружье. Патруль…

– Куда идете?

– В Степаново. Ищу председателя колхоза.

– А чего ж за огородами бродите? Мало места на дороге?..

– Сбился в темноте.

– Вы что, не здешний?

– В том-то и дело, что я из города. Если интересуют более подробные сведения, могу сообщить: агроном-садовод из областного земельного управления. Приехал к Захару Иванычу по важному и срочному делу, вот и приходится плутать ночью.

Объяснение неизвестного рассеяло подозрения ребят. Погибший сад, гордость и радость колхоза, был у всех на уме в эти дни, а тут приехал агроном.

– Идемте, – сказал один из пареньков, видимо старший наряда. – Тут недалеко. Ты, Серега, походи один, я скоро, – обратился он к напарнику и повел приезжего.

Корж приостановился.

– А удобно ли беспокоить человека так поздно? Может, лучше переждать мне до утра в правлении?

– Что ж вы там на голых лавках будете спать? Идемте, ничего. Да и дядя Захар не лег еще, минут пять не больше как прошел с планерки.

Они подошли к какому-то дому. Поднялись на крыльцо, и паренек постучал в дверь. В сенях послышались грузные шаги, от которых заскрипели половицы. Густой, немного с хрипотцой голос спросил:

– Кто там?

– Это я, дядя Захар, Володька Тарасов. Тут к вам агроном из области приехал, я и привел.

Звякнул крючок, перед Коржем распахнулась дверь.

– Милости прошу. Только осторожно, тут еще ступеньки.

Корж посветил карманным фонариком, подождал, пока председатель запирал дверь, и прошел следом за ним в просторную и чистую кухню.

Солодов занимался еще делами. Семилинейная лампа горела в полную силу, на столе лежали счеты, какие-то бумаги, стояла чернильница.

– Присаживайтесь, – пригласил он гостя, продолжая стоять в какой-то выжидательной позе. Был он высок ростом и крепко сложен, и только глаза, видимо, начинали сдавать: на большом мясистом носу красовались старенькие очки в железной оправе. Смотрел он из-за стекол открыто и просто, а под густыми пушистыми усами, совсем не тронутыми сединой, казалось, таилась лукавая и вместе добродушная усмешка.

Корж предъявил ему удостоверение личности. Председатель посмотрел его и сдвинул очки на лоб.

– А чего же Володька наплел мне про агронома?..

– Так я назвался ребятам, чтобы не было лишних разговоров на селе.

– Тогда, простите, по какому же вопросу?..

– Мне поручены поиски преступников, погубивших сад.

– Вон что-о!.. – многозначительно протянул Солодов и вдруг спохватился: – Чего же я стою как пень!.. Раздевайтесь, умывайтесь с дороги, я пока ужин соберу. Жены у меня нет, обычно дочка хозяйничает, а сейчас спит уже. Ну, да мы и сами управимся.

– Вы бы не беспокоились, ничего не нужно.

– Как это так! – Председатель уже убрал бумаги и ставил на стол стаканы и кринку с молоком. – Значит, теперь не Стрельцов будет вести следствие?..