Почему Бишоп не рассказал о ней побольше? Все знали, что Джинни исчезла, а потом появилась в Мехико в роли высокооплачиваемой куртизанки, если слухи правдивы, конечно. Но что она делает здесь? И почему так настаивает на встрече со Стивом? Пако невольно вздрогнул при мысли об этом свидании. Стив никогда не был болтуном, а после того как ему удалось сбежать из этого ада, он стал еще более сдержанным… и озлобленным. Разве можно осуждать его за это? Пако видел шрамы на спине Стива и представлял, через какой ужас тот прошел. Но Стив ушел в себя, спрятался в твердую, холодную броню неприступности. Он всегда был хладнокровным, а теперь стал безжалостным и беспощадным. И никогда не говорил о жене. Страшно подумать, что он сделает, если Джинни внезапно объявится.

Если Стив по-прежнему думает, что именно она предала его…

Да, мужества Джинни не занимать. Она и вправду изменилась, теперь ее голыми руками не возьмешь.

Громко заплакал ребенок, и Джинни прижала к себе крошечный сверток:

— Нужно быть совсем бессердечным, чтобы тащить с собой малыша в качестве прикрытия! Чем его кормить?

Пако, ухмыльнувшись, показал на привязанную к задку фургона корову.

— Научись лучше доить ее. Это женская работа. И кроме того, бедняжку бросили родители прямо посреди улицы! Хотели, чтобы малыш погиб! Что мне было делать? Зато теперь мы выглядим как настоящая семья… если, конечно, никто не увидит твоих глаз.

— Не могу же я их закрыть? — огрызнулась Джинни.

Она начала укачивать ребенка, напевая колыбельную. Через несколько секунд малыш уснул. Вручив его «мужу», Джинни спрыгнула с повозки и, схватив небольшое ведерко, направилась к корове.

Пако с невольным восхищением покачал головой, когда Джинни вернулась с молоком. К тому времени когда она приготовила ужин, гнев Пако куда-то испарился. Может, не так уж плохо иметь такую спутницу! В отличие от других женщин она все время молчала, никому не жаловалась, выполняла работу без приказаний и к тому же заботилась о найденыше, босиком помогала толкать фургон в гору. И умела готовить.

Они остановились на маленькой полянке вместе с остальными повозками и телегами, сбитыми в круг на случай нападения бандитов. Джинни сначала приготовила ужин, совсем как настоящая мексиканская женщина, накормила Пако, расстелила одеяло под фургоном. Выходит, зря Пако ворчал на Бишопа, что эта женщина будет камнем у него на шее. Тот лишь покачал головой и заверил, что его ждет сюрприз. И оказался прав. Пако даже начинал думать, что Джинни, возможно, сумеет взять верх над Стивом, он даже надеялся на это.

Костер потух, когда Пако заполз под маленькую повозку и лег рядом с Джинни под грязные одеяла.

— Прости, — прошептал он, — иначе это будет выглядеть неестественным.

— Все в порядке, — спокойно пробормотала Джинни. Я сумею сдержать себя — если тебе это удастся.

Но Пако заметил, что она положила ребенка между ними, и ухмыльнулся про себя.

Наутро они выехали очень рано, но на этот раз смогли побеседовать вполне дружески.

Джинни жадно расспрашивала Пако о Стиве, не в силах противостоять искушению.

— Скажи, Пако, он очень изменился? Ненавидит меня?

Он когда-нибудь говорил обо мне?

Пако, искоса взглянув на женщину, решил сказать правду. Она заслуживает хоть какого-то предостережения. Пако все больше восхищался ее сдержанным мужеством.

— Он изменился. Думаю, из-за того, что пришлось испытать в тюрьме, хотя Стив никогда не говорил об этом. Но ты же знаешь его проклятое упрямство и гордость. Думаю, он не может перенести, что его сломили — пусть ненадолго, — О Господи, и он винит в этом меня?!

— Не знаю, девочка. Стив теперь все больше молчит. Но должен предупредить, характер у него не изменился. Слушай, — поспешно продолжал Дэвис, пока Джинни не успела ничего вставить, — почему бы тебе не передумать насчет этой затеи? Я мог бы отвезти тебя в Веракрус, увидишься с ним позже, когда Стив немного придет в себя и избавится от дьявола, который ест его поедом. Боюсь я вашей встречи, черт побери. Все-таки Стив — мой друг, кому, как не мне, знать его! Я мог бы такое порассказать; — Но, заметив выражение лица Джинни, обреченно пожал плечами:

— Да ты даже не слушаешь! Говорю тебе, дай ему время одуматься! Он в конце концов придет в себя.

— Я и так потеряла слишком много времени. О Пако, ты и представить не можешь, как это было ужасно. Столько времени считать его мертвым, жить как во сне, когда все равно, что с тобой будет! Не жить, а существовать! И тут будто гром с ясного неба. Стив не погиб! Я будто вновь родилась, неужели не понимаешь? Мне нужно его увидеть, убедиться, что между нами ничего не изменилось.

— Благодарение Господу, что не создал меня женщиной, — проворчал Пако. — Никогда не мог понять женскую логику! Все же лучше бы тебе отправиться со мной в Веракрус.

— Я обещала мистеру Бишопу, что так и сделаю… если Стив не захочет меня видеть! В любом случае он обещал помочь найти место на американском судне не раньше середины марта — время еще есть, Пако!

— Вижу, что ты упрямая, тупоголовая, упертая баба! Подумай, Джинни, даже если Стив обрадуется тебе, какого черта он будет с тобой делать во время войны! Ты же знаешь, Стив — офицер армии Диаса и должен выполнять свой долг!

Ну а ты тут при чем?

— Подумаю, когда время придет, — только и сказала Джинни, и Пако больше не пытался ее урезонить.

Путники передвигались непереносимо медленно — дороги были слишком забиты людьми; несколько раз приходилось подолгу ожидать на обочине, пока пройдут военные обозы.

— Да, кажется, на этот раз французы действительно уходят, — пробормотал Пако. — Их корабли уже в гавани. К концу месяца никого не останется, и война закончится быстрее.

— Но император со своими генералами направляются в Куэретаро, там и в Пуэбло остались тысячи людей, преданных императору.

— Да, и вот некоторые из них! По-моему, больше заняты покроем мундиров, чем предстоящими боями.

Джинни заметила отряд мексиканских ополченцев и среди них нескольких бородатых мужчин в серых мундирах. Сердце ее забилось так, что, казалось, выскочит из груди.

— Каратели, — прошептала она, побелев.

Пако бросил на нее вопросительный взгляд:

— Верно! Американские наемники! Возможно, попытаются остановить Диаса.

Пако все это казалось очень забавным, но Джинни думала о Стиве, который, возможно, уже совсем близко. Неужели ему придется сражаться с американцами.

Знакомые места будили в ней мучительные воспоминания, хотя условия, в которых она путешествовала, были совсем другими: ни эскорта, ни пикников, ни удобного экипажа.

Они обошли Пуэбло, на башнях которого все еще развевался трехцветный флаг императора. Надолго ли? Хотя повсюду по-прежнему были французские солдаты, но все они имели ликующий, а не зловещий вид, как раньше. Они возвращались домой!

Вскоре Пако и Джинни очутились в низкой сырой лощине, и Пако наконец признался Джинни, что они направляются на маленькую асиенду около городка Техуакан, на границе провинции Оакасаса. К этому времени путешественников на дороге становилось все меньше, и Пако предупредил Джинни, что в этих местах много бандитов.

— Не забывай, — предупредил он, — если наткнешься на кого-нибудь, закрывай лицо шалью и опусти глаза. И если будут задавать вопросы, помни, что мы из окрестностей Оризабы, я работаю у графини де Валмес, и сейчас едем навестить мою тетку, Санчу Родригес. Ее муж — управляющий асиендой «Де ла Ностальжия». У них только трое детей, и… — тут он кивнул на малыша, — они будут рады четвертому.

— Какое странное, необычное название! — воскликнула Джинни.

— Да… ностальгия… тоска по родине. Возможно, бывший владелец чувствовал, что всегда будет тосковать по этому месту.

— Бывший? А кому она принадлежит сейчас? Надеюсь; хозяева не будут возражать против нашего визита?

Пако метнул на нее странный взгляд:

— Не думаю. А что, Бишоп и в самом деле не сказал тебе? М-да, неловкая история, ничего не скажешь!