— Мне кажется, ты был занят.
— Мог бы, между прочим, и присоединиться к нам. — Дэнвер сел перед ним, пятерней зачесывая назад волосы со лба. — Сыграли бы партию, да и потом неплохо провели бы время.
Фрэнк покачал головой.
— Мне завтра рано утром надо на самолет. Ты, кстати, пока еще не сказал, куда на сей раз отправляешь меня?
— В Сидней.
Фрэнк взял кружку и сделал долгий глоток. Он знал, что Дэнвер наблюдает за ним в ожидании ответа. Раздумывать не приходилось, что ему было терять? Еще одно задание, еще одна изнурительная поездка, еще один капризный клиент получит свое.
Нет, ему не придется разочаровывать Дэнвера. Сидней, Лондон, Чикаго, Торонто… Все они были одинаковыми для Фрэнка, ко всем крупным городам с их сумасшедшими ритмами он чувствовал одинаковое отвращение.
Всю жизнь ему приходилось много ездить, бывать в новых местах. И если поначалу чужие страны и города действительно привлекали его, и он мог даже сказать, какие там достопримечательности, еда и женщины, то через некоторое время Диккенс перестал их различать. Все они постепенно превратились в пункты его прибытия, места с дурным или благоприятным климатом, где надо было хорошо и быстро делать свою работу, выполняя очередное задание.
Да и что говорить, началась его судьба не очень романтично и в таком же духе продолжалась. Рос он на военно-морских базах в разных частях страны. Его мать — женщина практичная, но не очень строгих нравов, работала во флотских гарнизонах. Берясь за любую работу, какую ей только предлагали в городках недалеко от баз, она не теряла надежды склонить кого-нибудь из моряков к браку. Пять раз ей это удавалось, однако она бросала мужчин, как только их попытки сделать ее счастливой проваливались. Отец Фрэнка тоже не задержался, даже не увидел его появления на свет. Таким образом, Дэнвер стал для ребенка одним из тех приемных отцов, которые пытались заполнить эту пустоту. Кстати, самым любимым из них.
— Кстати, о Сиднее. Я вчера звонил твоей матери. — Дэнвер подозвал официантку и заказал еще пива. — Джениффер сказала, что приняла приглашение на вечеринку по поводу сороковой годовщины свадьбы Феретти. Тебя там тоже ждут. Будет совсем неплохо, если ты появишься и поздравишь стариков.
Фрэнк молча согласился, хотя… Он сжег все мосты, связывающие его с Сиднеем, уехав оттуда двенадцать лет назад.
Дэнвер знал о Феретти все. И то, как близко Фрэнк был знаком с их семьей еще до поступления на флот. И то, что в Сиднее двери дома старины Майка никогда не закрывались для мальчика. Именно там, а не дома, его ждал горячий обед, вкусные булочки миссис Феретти и теплое искреннее отношение. Лиза всегда была заботливым и добрым человеком, и поэтому ее огромное материнское чувство распространялось и на несчастного заброшенного Фрэнка.
Отношение его к собственной матери не было совсем уж плохим, нет. Просто он вовремя понял, что кто-то должен содержать их маленькую семью. В доме постоянно пребывали некие мужчины, которые всячески старались выказать свое якобы дружелюбное отношение к несговорчивому пасынку. Между тем исчезали они так же быстро, как появлялись, потому что заботиться о Фрэнке и его матери у них не было особого желания. Поэтому величиной постоянной в их доме была лишь его мать.
Да и по правде сказать, дело было не только в этих разнесчастных мужьях. Мамаша Фрэнка отличалась влюбчивостью. «Дженни Монро» называли ее моряки за фигуру, напоминавшую им роскошные формы известной мисс Мэрилин. У нее была тонкая талия, пышные бедра, светлые от природы волосы, которые она умела красиво завить, и милая белозубая улыбка.
Все это мать с возрастом утратила. Когда умер ее последний, пятый муж и дом их опустел, Дженни решила успокоиться и посвятить какое-то время самой себе. Что до сына, то он к этому времени успел вырасти и, имея перед глазами пример матери, перенес его на всех женщин вообще, как это свойственно подростку с его максимализмом.
Может быть, из-за нее Фрэнк стал так легкомысленно относиться к женщинам, искренне считая, что любовь для них не более чем развлечение и глубоких чувств там совсем не требуется. Как любила говаривать Джениффер: «Главное, чтобы в доме водились деньги и был симпатичный мальчишка, вроде тебя».
Как выяснил Фрэнк позднее, на самом деле это было не так.
Он смотрел в свою опустевшую кружку и вспоминал, вспоминал… Джона, Лизу и Джулию-Вредительницу, младшую сестру Майка. Джулия всегда с головой уходила в готические романы, убегая в свою комнату, когда Майк дразнил ее за это увлечение. Как же давно это было!
Официантка подошла, нарушив его ностальгическое настроение. Фрэнк откинулся на спинку стула и стал ждать, пока та поставит холодные кружки с пивом перед ними и уйдет.
— Теперь расскажи мне о задании.
Уголок рта Дэнвера чуть приподнялся.
— Оно немного необычное.
— Значит, это для меня. — Навыки, усвоенные в школе военного шпионажа, делали Фрэнка одним из лучших оперативников Дэнвера.
Поначалу Диккенс преуспевал на работе по розыску. Его аналитический склад ума, острая наблюдательность, умение быстро сходиться с людьми были основными факторами, способствовавшими карьерному росту. Но имелось и кое-что еще. Его влекли путешествия в экзотические страны, приключения, бурные ночи с загадочными женщинами…
Однако в какой-то момент произошло необъяснимое: работа вдруг потеряла для него свое очарование. Все стало казаться бессмысленным. Фрэнк вообще начал разочаровываться в том, как складывается его жизнь, даже усомнился в правильности выбора профессии. Его начала угнетать холостяцкая, одинокая жизнь. Вокруг Диккенса всегда вились женщины — благо внешность у него очень подходила для этого. Но ни одна из них не становилась единственной и любимой.
Ему хотелось оставить дела, ведь в деньгах он уже давно не знал нужды. Но что потом? Фрэнк предполагал, что находится в поворотной точке своей жизни, не представляя при этом, в каком направлении двигаться дальше. У него просто было ощущение, что скоро должно произойти нечто очень важное. Это предчувствие как раз и пугало его. В то же время он с нетерпением и предвкушением ждал перемен.
— Кто клиент?
Дэнвер глотнул пива и стер пену с верхней губы.
— На этот раз родом из Израиля.
Фрэнку пришлось как-то выполнять в тех краях весьма важное задание. Это было великолепное место, где каждый камень, дерево и песчинка на дороге дышали древностью и особой восточной магией.
— Наш клиент, вернее клиентка… участвует в предвыборной гонке, — продолжил Дэнвер. — Очевидно, она полагает, что возвращение одной вещи поможет ей набрать достаточное количество голосов избирателей и победить. Леди обещает заплатить огромный гонорар и делает акцент на исключительной важности сохранения всех подробностей сделки в тайне.
Фрэнк поднял бровь.
— Разве неразглашение сведений, доверенных нам клиентами, для нас не закон?
Дэнвер закивал, потом поднял кружку и усмехнулся:
— Но догадайся, что же она хочет?
— Что?
— Юбку.
Фрэнк ждал, что Дэнвер еще что-нибудь добавит, но он просто усмехнулся.
— Юбку?
— Да. И вот еще посмотри, — он протянул ему бумагу, — я получил еще один заказ на розыск той же самой юбки. Только второй клиент не счел нужным оставить своего имени, да к тому же быстро ушел, узнав, сколько это будет стоить…
Фрэнк прервал его:
— Погоди, погоди. О чем ты, черт возьми, говоришь? Что еще за юбка?
— Женская черная юбка. Сделана из какой-то непонятной материи, с застежкой сзади и с разрезом слева. В нее вплетена особая нить. Говорят, что эта нить якобы вытащена из накидки самого царя Соломона. Я тут немного разобрался в проблеме и нашел вот что: предание гласит, мол, Бог дал ему такую силу, что тот мог повелевать всеми духами и демонами. Вот из части царской одежды, которую один умелец умыкнул из музея в Иерусалиме, и сделана эта юбка, можешь себе представить?
Фрэнка эта история захватила, он даже озадаченно усмехнулся. Дэнвер продолжал:
