Неожиданно корпус содрогнулся от двух оглушительных взрывов. Резиновый надглазник перископа с такой силой ударил командира в лицо, что он на несколько секунд потерял сознание. Койку, на которой лежал старший боцман, выбило из гнезд, и он с размаху рухнул на натянутую внизу сетку. Не очень обращая внимание на боль, опалившую огнем руку, он ринулся в центральный пост. Лодку раскачивало так, что ему пришлось держаться за клапаны и трубопроводы.

Рокот двигателя замолк, но электромотор по-прежнему ровно гудел. В центральном посту он услышал, как инженер-механик отдавал приказы рулевым-горизонтальщикам. Загорелись лампы аварийного освещения.

— Нас атаковали с воздуха! — прозвучал рядом чей-то приглушенный голос.

Офицер военно-воздушных сил, сумевший благодаря своим связям попасть на борт перебазировавшейся из Сен-Назера в Норвегию субмарины, вздрогнул и побледнел от страха.

— А засек нас сторожевик, — с трудом проговорил командир. — Вызвал по радио самолет, и тот обнаружил шнорхель.

— Вода в носовой части!

— Быстро все к трюмной помпе!

Инженер-механик впился глазами в глубиномер и с ужасом констатировал, что показатель глубины погружения почти приблизился к критической красной отметке.

— Мы уже болтаемся на ста восьмидесяти метрах, — предостерег он, но командир только отмахнулся в ответ.

Всхлипнув раз-другой, заработала помпа, но дифферент на нос не уменьшался. Вода фонтанами била из трещин в борту. Люди ходили по размокшим мешкам с почтой. Их содержимое уже никого не волновало. Лодку тянуло вглубь, и электродвигатель едва удерживал ее на уровне 30–40 метров.

— Шум винтов в семидесяти градусах, — сообщил гидроакустик.

Вскоре эхо-сигнал гулко ударил по корпусу. Раздался сверлящий барабанные перепонки скрежет, от близких разрывов глубинных бомб окончательно заложило уши. От сильной вибрации корпус, казалось, готов был разлететься на куски. Стекавшая тугими струями по выгнутому борту вода почти полностью залила стоявшие на полу мешки с письмами и доверху набитые папками ящики.

Около полуночи взрывы смолкли. Неожиданно заурчал двигатель. Палуба постепенно приняла горизонтальное положение. Командир приказал выдвинуть на поверхность воздухозаборную трубу и под шнорхелем пополнить энергозапас аккумуляторных батарей.

После возвращения на базу к лодке подослали лихтер. Грузчики быстро перенесли на его борт мешки и ящики. С них еще стекала морская вода.

Пока выстроившиеся цепочкой грузчики быстро передавали упаковки из рук в руки, старший боцман нервно курил, стараясь унять внутреннюю дрожь. Машинально он засунул в нагрудный карман руку и вытащил измятый, насквозь промокший конверт. «Там уже ничего не разберешь», — с сожалением подумал он и бросил письмо за борт.

Большинство действующих единиц нацистского подводного флота было вытеснено обратно в «сырой треугольник». Так подводники презрительно называли Немецкую бухту. Для крейсерских операций на судоходных маршрутах в Баренцевом и Северном морях, Атлантическом и Индийском океанах можно было использовать теперь только базы на побережье Норвегии. Из-за огромных потерь — всего в 1944 году было потоплено 248 подлодок — их боевая активность резко снизилась. Но даже в марте 1945 года Дениц решил еще раз применить метод «волчьей стаи» и направил в центральную часть Атлантического океана 6 больших подводных лодок с задачей хоть немного снизить интенсивность движения союзных конвоев и одиночных судов на морских коммуникациях в этом регионе. Противник быстро обнаружил и уничтожил их.

В начале декабря 1944 года ОКВ, воспользовавшись передышкой на советско-германском фронте, сосредоточило на узком участке Западного фронта около 40 дивизий, в числе которых было 23 танковых и моторизованных соединения СС. Этот бронированный кулак был нацелен в стык между располагавшимися к югу американскими и английскими армиями.

Предполагалось (как и при разгроме Франции в 1940 году) совершить прорыв через Арденны и рассечь фронт союзников на две части.

Далее ОКВ намеревалось продолжить наступление по трем расходящимся направлениям, чтобы, во-первых, прижать войска союзников к Северному морю и тем самым повторить печальной памяти Дюнкерк и, во-вторых, в ходе прямой атаки захватить Антверпен — основную базу снабжения англо-американского экспедиционного корпуса. По мнению Гитлера и его «паладинов», уничтожение 25–30 британских дивизий вбило бы клин между Лондоном и Вашингтоном и в конце концов заставило бы правительства западных держав сесть за стол переговоров с нацистской Германией.[37]

Сперва частям вермахта на 170-километровом участке фронта удалось добиться определенных успехов. Фронт союзников был прорван, и в образовавшуюся брешь шириной до 100 километров потоком хлынули немецкие танковые и моторизованные дивизии. Встревоженный неблагоприятным для союзников развитием событий, Черчилль лично прибыл 6 января 1945 года в Ставку Верховного главнокомандующего англо-американским экспедиционным корпусом генерала Дуайта Эйзенхауэра и в тот же день отправил главе советского правительства шифрограмму следующего содержания: «В настоящий момент на Западном фронте стратегическая обстановка резко ухудшилась. Даже временная потеря инициативы, как нам кажется, может привести к непоправимым последствиям. Прошу Вас по возможности сообщить, можем ли мы рассчитывать на крупное наступление Ваших войск в ближайшем будущем, но не позднее января сего года, чтобы потом самим предпринять соответствующие шаги».

Выполняя союзнический долг, Верховное командование Советской Армии, невзирая на неблагоприятные погодные условия и усталость после недавних наступательных боев, передвинуло срок начала Висло-Одерской операции с 20 на 12 января 1945 года. В этот день на всем центральном участке Восточного фронта — от Балтики до Дуная — развернулось мощнейшее финальное наступление советских войск. После форсирования армиями 1-го Белорусского фронта Вислы ОКВ было вынуждено в спешном порядке снять с Западного фронта бронетанковые и механизированные соединения и перебросить их на Восток. В начале февраля советские войска перешли Одер и захватили плацдармы на его западном берегу. До Берлина оставалось 60 километров. Началась агония гитлеровского режима.

Развернувшиеся на немецкой земле ожесточенные сражения побудили Деница перевести штаб подводного флота в находившийся поблизости от Вильгельмсхафена городок Зенгварден, где раньше располагалась его штаб-квартира. Сам он остался в Берлине, ибо как главнокомандующий ВМС не мог покинуть свой пост. 15 апреля Гитлер распорядился разделить территорию страны на две оборонительные зоны, в каждой из которых «общее руководство военными операциями поручается назначаемому мной представителю высшего командного состава вермахта с правом использования всех людских и материальных ресурсов и переподчинением ему всех дислоцирующихся на данной территории воинских подразделений, резервных, полицейских и эсэсовских формирований, а также примыкающих к НСДАП организаций». Главнокомандующими южной и северной зонами были назначены соответственно командующий группой армии «Ц» в Италии Кессельринг и Дениц. Но если фельдмаршалу разрешалось занять эту должность лишь по особому распоряжению, то гросс-адмиралу сразу же передали скрепленное подписью и личной печатью Гитлера дополнительное указание: «Я предоставляю главнокомандующему военно-морским флотом все полномочия, необходимые для подготовки обороны северной зоны в случае прорыва вражеских войск в центральные районы рейха и перерезанию ими путей сообщения между его северной и южной частями. Государственные, партийные и военные учреждения обязаны беспрекословно выполнять его приказы».

Таким образом, Дениц фактически стал вторым человеком в централизованной иерархической системе государственного управления и стратегического руководства нацистской Германии.