— Глубже! — прохрипел командир.

Раздирая барабанные перепонки, прогрохотали еще четыре взрыва. Погас свет, но зажглось аварийное освещение.

— Немедленно сообщите о всех повреждениях в центральный пост! — инженер-механик не узнал своего голоса — в горле застрял сухой царапающий ком, губы словно одеревенели.

Оглушительный треск заглушил последние слова. Очередной бомбоудар швырнул лодку в сторону.

— В отсеке вода, — прозвучал в переговорной трубе сдавленный голос.

В кормовой части старший механик почувствовал, что вода дошла ему уже до живота. Он сунул дрожащую руку в карман кожаной тужурки, вынул фонарик и пошарил жидким лучиком вокруг себя. Сквозь рваную дыру в корпусе с бульканьем хлестала вода. Лодка с сильным креном на корму медленно погружалась в бездну. Рядом со старшиной механик в чине ефрейтора с искаженным от ужаса лицом судорожно хватал ртом воздух. Неожиданно он дико завопил и ударил ладонью по крепежной стойке. Старшина механиков все понял, с трудом приподнялся и вынул из зажима тяжелый никелированный пистолет. Щелкнул туго взведенный курок.

— Ну давай, не тяни, стреляй, — глухо пробормотал ефрейтор.

Ствол пистолета два раза дрогнул, повинуясь движениям легшего на спусковой крючок и сотрясаемого мелкой дрожью пальца. Прогремели два выстрела. Тело ефрейтора дернулось и медленно погрузилось в воду.

Старшина механиков отбросил карманный фонарь и провел рукой по доходившей уже до шеи воде. Он зажмурился и поднес пистолет к виску. Грохнул третий выстрел, наступила тишина.

С сентября 1939 года и до конца мая 1940 года потери союзных и нейтральных держав в торговом тоннаже составили 175 000 брутто-регистровых тонн. Однако количество кораблей, плававших под британским флагом, почти не уменьшилось. Это объяснялось, во-первых, позицией членов военного кабинета, сознававших всю уязвимость положения островного государства и потому сразу же после объявления войны Германии принявших решение о размещении за рубежом, главным образом в США, множества заказов на строительство торговых судов. Во-вторых, под юрисдикцию Великобритании временно перешли корабли стран, ставших жертвами гитлеровской агрессии. Достаточно вспомнить, что одна только Норвегия накануне войны обладала торговым флотом общей грузоподъемностью в 4,5 миллиона тонн. Треть из него досталась англичанам, так как экипажи всех норвежских кораблей, находившихся в открытом море, последовали призыву короля Хакона VII и направили их в британские порты.

Поэтому операции германских надводных и подводных сил к лету 1940 года не смогли сколько-нибудь существенно подорвать военную и экономическую мощь Англии. Более того, через девять месяцев непрерывных военных действий на море внутриполитическая обстановка на Британских островах оставалась достаточно стабильной. 18 мая 1940 года премьер-министром был назначен Черчилль, ранее резко критиковавший довоенную капитулянтскую политику своего предшественника Невилла Чемберлена. В первом же своем выступлении он заявил, что «наша цель — одержать победу, каким бы долгим и трудным не был бы путь к ней…»

Эта знаменитая фраза наглядно продемонстрировала всю тщетность надежд военно-политического руководства нацистской Германии на заключение мирного соглашения с Англией.

В остальном же в первый период Второй мировой войны военно-стратегическая ситуация целиком и полностью сложилась в пользу Третьего рейха, которому в 1939–1941 годах удалось поставить под свой контроль почти всю континентальную Европу от Бреста на западе, на побережье Атлантического океана, до Бреста на востоке, расположенного рядом с крепостью на реке Буг. В капиталистическом мире не нашлось силы, способной остановить стремительное продвижение вермахта. Завоеванию полного господства в Европе препятствовала только одна держава — Советский Союз. Разгром первого и единственного тогда социалистического государства Гитлер считал залогом достижения дальнейших экономических, политических, классовых и стратегических целей. Он пришел к выводу, что после победы над СССР Англию можно будет поставить на колени без особых усилий. Суммируя их взгляды, начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер 31 июля 1940 года записал в служебном дневнике: «Поражение России лишит Англию последней надежды». Именно поэтому германское Верховное командование неоднократно переносило сроки вторжения на Британские острова, а затем и вовсе отложило десантную операцию на неопределенное время. Под прикрытием подготовки к осуществлению плана «Морской лев» немецкие войска якобы для отдыха и последующего переформирования непрерывным потоком перебрасывались в Польшу, непосредственно к границам Советского Союза.

Перед подводными лодками по-прежнему ставилась задача ослабить военно-экономический потенциал Альбиона путем срыва перевозок военной техники и стратегического сырья. Гитлер все более интересовался результатами их действий и все чаще вызывал к себе их командующего, зачастую даже не ставя предварительно в известность высшую командную инстанцию ВМС. Дениц не просто импонировал фюреру — он полностью соответствовал его представлениям об идеальном германском офицере: разделяющий идеологию национал-социализма и готовый без малейших угрызений совести ради выполнения приказа пренебречь любыми нравственными и правовыми нормами. Пользуясь расположением Гитлера, Дениц добился от него разрешения на установление с 24 июня 1940 года блокадного кольца вокруг Британских островов. Разрешалось топить без предупреждения любые суда, приблизившиеся к побережью Англии на расстояние в 60-100 миль. Исключение делалось лишь для кораблей держав «оси»,[23] а также Советского Союза, вынужденного в августе 1939 года заключить с гитлеровской Германией пакт о ненападении. Кроме того, на основании особого соглашения с Данией не подвергались нападению так называемые «суда с мальтийским крестом на борту», доставлявшие ее населению продовольствие и медикаменты, и транспорты Ирландской республики, с самого начала войны объявившей о нейтралитете и втайне поддерживавшей направленную против ее исконного врага — Англии — агрессивную политику Германии и Италии.

В ответ британское правительство приняло усиленные контрмеры и объявило определенные морские зоны закрытыми для судоходства.

17 августа 1940 года сфера оперативной ответственности германских подводных лодок была еще больше расширена. Она охватывала теперь значительную часть Атлантического океана, а на юге заканчивалась на широте Бордо.

— Воздушная тревога!

Палуба субмарины мгновенно опустела, людей с нее будто сдуло ураганным ветром. Лязгнула тяжелая крышка люка, заклокотала вода в балластных цистернах, и лодка, получив сильный дифферент на нос, скрылась под белыми гребнями волн. От плоскостей появившегося среди редких кучевых облаков самолета одна за другой отделились четыре черные капли, над водной поверхностью взметнулись четыре белых искрящихся столба, субмарина вздрагивала от разрывов глубинных бомб.

— Сорок метров, — нарочито равнодушным голосом сказал инженер-механик.

— Достаточно, — лаконично ответил командир.

Стрелка глубиномера замерла на нужном делении, в выжидательной позе застыли у штурвалов вертикальщики.

— Вот привязались, — второй помощник скривил в презрительной усмешке жесткие губы. — Это уже в который раз?

— За эти три дня, наверное, в двенадцатый, — после недолгого раздумья с запинкой пробормотал штурман.

— Может, не стоило погружаться, — второй помощник, одновременно занимавший должность командира артиллерийской части, чуть повернул голову в сторону капитан-лейтенанта. — Может, лучше пальнули бы по нему из зенитного орудия?

Командир пренебрежительно махнул. Он сейчас думал совсем о другом. Субмарина находилась в 100 милях к западу от входа в Северный канал, соединявший Ирландское море с Атлантическим океаном. По этому маршруту постоянно проходили корабли. Лодка уже успела потопить судно водоизмещением семь тысяч тонн, и только у одной торпеды отказал взрыватель. Командира вполне устраивал такой результат. Его беспокоила лишь чрезмерная активность англичан. Их самолеты непрерывно барражировали в воздухе и иногда так стремительно вылетали из-за горизонта, что почти не оставалось времени для погружения, и хорошо, если это были воздушные лодки типа «Сандерленд», не обладавшие большой скоростью. Приходилось также уходить от все более настойчиво преследовавших субмарину противолодочных кораблей класса «корвет», которые, казалось, были доверху набиты глубинными бомбами. Обычно они гонялись за ней не менее получаса. Все это время в центральном посту царило напряженное молчание. Слышно было только мерное гудение электродвигателя. Все свободные от вахты замирали на койках и со страхом вслушивались в таинственную тишину бездонного океана.