– Не опережай события. – Ева встала. – Ладно, делать нечего. Пойду звонить майору.

Войдя в кабинет, Ева плотно закрыла за собой дверь. Она не знала точно график Уитни, но думала, что он уже на пути из Уэстчестера. Ева решила сразу позвонить ему в автомобиль, чтобы избежать риска общаться с его женой.

– Уитни.

– Сэр, расследование приняло новый оборот, требующий вашего внимания и, полагаю, внимания шефа Тиббла.

– Какой именно оборот?

– Не могу обсуждать это по телефону, майор. По-моему, требуется код 5.

Уитни засопел. Код 5 означал полное блокиро­вание связей со СМИ и засекречивание всех мате­риалов до окончания расследования.

– Вы в своем домашнем кабинете?

– Да, сэр. Я могу быть в Управлении в…

– Нет. И шеф, и я сейчас находимся ближе к вам, чем к Управлению. Я свяжусь с ним. Ждите нас в течение получаса.

– Да, сэр.

– Ваша команда информирована о новых обсто­ятельствах?

– Нет, сэр. Только эксперт-консультант, который работал со мной, когда эти обстоятельства всплыли на поверхность.

– Тогда оставьте все как есть. До встречи.

Едва Ева нажала кнопку отбоя, в дверь постуча­ли, и в кабинет ворвалась Надин Ферст.

– Черт возьми, Надин, когда я закрываю дверь, то хочу, чтобы она была закрыта! У меня нет време­ни для СМИ. Уходи.

– Не злись. Ты же не знаешь, зачем я пришла. – Закрыв дверь, Надин бросила Еве диск. – Мне при­шлось немало потрудиться, чтобы раздобыть это. И я не хочу, чтобы кто-нибудь знал, что ты получи­ла этот диск от меня.

– Почему?

– Потому что боссы канала 75 наверняка сочтут, что связи СМИ и полиции зашли слишком далеко. Это копия любительской видеосъемки, купленная каналом у туриста, который ехал мимо на автобусе, когда Ник Грин выбежал на террасу. Материал пой­дет в эфир ровно в девять. Я хотела дать тебе фору.

– Канал 75 собирается показывать самоубий­ство?!

Надин пожала плечами:

– Я не говорю, что одобряю это, и не говорю, что не одобряю. Материал пойдет в девять и ста­нет сенсацией. Только для твоих ушей могу сказать, что считаю неправильным публичный показ без уведомления полиции. Видео не повлияет на исход расследования, но мне не нравится, что оно может усилить общественную поддержку «Искателей Чис­тоты». Поэтому я даю тебе время приготовить ответ.

– А ты уже это просматривала? – Ева взяла диск.

– По пути сюда. Зрелище безобразное, и Грин выглядит там, как монстр. Посмотрев это, можно запросто подумать: «Слава богу, что он мертв».

– Назови мне имя туриста.

– Не могу. – Надин тряхнула пышной гри­вой. – Даже если бы я его знала, Даллас, то не могла бы этого сделать. Источник есть источник.

– Это твой материал?

– Нет.

– Значит, он не твой источник?

Надин покачала головой:

– Я и так зашла слишком далеко. Если ты опа­саешься, что этот парень – подставное лицо, то, по-моему, напрасно. Не вижу, как он может им ока­заться. Но я этим займусь и, если почую неладное, дам тебе знать.

Ева удовлетворенно кивнула:

– Скажи только одно. Сколько канал за это вы­ложил?

– Даллас…

– Не для протокола, Надин. Все останется между нами. Мне просто любопытно.

– Один миллион за двадцать секунд видео.

– Да, парень сорвал куш… Ладно. Я знаю, что ты не была обязана ставить меня в известность, и не забуду этого.

– Выходит, ты у меня в долгу?

– Да, черт возьми, а мне не нравится быть в долгу. – Ева сделала паузу. – В ближайшие не­сколько дней кое-что произойдет. Не спрашивай, что именно, – я все равно не отвечу. Когда все кон­чится и я получу разрешение говорить об этом, дам тебе эксклюзивное интервью.

– В течение часа после получения санкции!

– Не могу этого обещать. При первой же воз­можности.

– Ладно. Мне пора. Запомни: меня здесь не было.

Когда дверь за Надин закрылась, Ева вставила диск в компьютер.

На экране появилась терраса. Потом дверь от­крылась, и туда выбежал окровавленный Грин. Изо­бражение дернулось, и Ева услышала, как турист ахнул и выругался. Тем не менее он продолжал съемку.

Грин и в самом деле походил на монстра. Кровь буквально капала с его пальцев и волос, рот был от­крыт, красные глаза выглядели безумными. Он раз­махивал ножом в воздухе, словно охотясь на насеко­мых, и бил себя кулаком по голове, бегая взад впе­ред по террасе. Потом запрокинул голову, схватил нож обеими руками и вонзил его себе в грудь.

– Вот это да! – Джейми стоял в проеме двери, ведущей в кабинет Рорка. Его челюсть отвисла, а взгляд был прикован к экрану:

– Черт! – Ева остановила показ. – Дверь была закрыта!

– Простите. Рорк попросил меня принести кое-что, а я хотел спросить у вас… ладно, не имеет зна­чения. – Он провел рукой по губам. – Это вчераш­ний самоубийца, верно?

– Тебе следовало быть в лаборатории!

– Я – член команды. – Джейми выпятил под­бородок. – Мой дедушка был копом, и я тоже соби­раюсь им стать. Я видел кровь и раньше и даже убил человека…

– Заткнись! – Подойдя к нему, Ева закрыла дверь. – Согласно моему официальному рапорту, Олбен был убит, сопротивляясь аресту. У меня бу­дут неприятности, Джейми, если ты начнешь твер­дить, что убил человека.

– Я никогда не сделаю ничего такого, что бы причинило вам неприятности, Даллас! – На лице мальчика появилось выражение горячей привязан­ности, которую он обычно пытался скрыть под мас­кой подросткового безразличия.

– О'кей, – кивнула Ева, отведя взгляд, чтобы не смущать их обоих.

– Все останется между нами. Я знаю, что вы вчера не пустили меня на инструктаж, и теперь по­нимаю, почему. Вы считали, что я не должен видеть такое. – Он кивнул в сторону экрана. – А этот но­вичок, Трухарт, должен? Какая между нами разни­ца? Он всего на три-четыре года старше меня.

– Он носит униформу.

– И я буду ее носить!

Ева посмотрела на него. Взгляд серых глаз Джейми был уже на добрую половину взглядом копа.

– Знаю, что будешь. Я не говорю, что тебе это не по плечу. Но если ты насмотришься чересчур много всякой мерзости, то можешь сломаться, пре­жде чем станешь копом.

– Я уже повидал многое.

– Тем хуже. Подожди, пока окончишь академию и наденешь униформу. Это произойдет достаточно скоро.

– О'кей.

– А сейчас выметайся. И окажи мне услугу. Че­рез несколько минут у меня здесь конфиденциаль­ная встреча. Держи всех подальше отсюда.

– Ладно. – Джейми усмехнулся, и лицо его ста­ло совсем детским. – Между прочим, у Трухарта кое-что есть для вас.

– Убирайся!

Ева вытолкнула его из кабинета, закрыла дверь и, вернувшись к столу, скопировала диск для себя и для майора. Остаток времени она провела, внося в файл новые данные и запечатывая их, а также при­водя в порядок свои мысли.

При стуке в дверь Ева глубоко вздохнула, подня­лась и впустила в комнату двух высших чиновников нью-йоркской полиции.

– В процессе расследования гибели Грина и Уэйд, – начала Ева, – я обнаружила, что доходы Грина не соответствуют его образу жизни. Даже до­пуская наличие крупных недекларированных дохо­дов от наркобизнеса и сексуальных услуг, его по­купки и прочие расходы за прошлый год превзошли все предполагаемые суммы.

– И вы пришли к выводу, что у него был еще один источник дохода? – вставил Уитни.

– Да, сэр. Во время первоначального обыска его квартиры…

– Лейтенант! – Тиббл поднял руку. – Очевид­но, есть конкретная причина, по которой вы при­гласили нас сюда?

– Мне кажется, то, что я смогла обнаружить, яв­ляется достаточным основанием.

– Прекрасно. Но мы можем обойтись без фор­мальностей. Переходите к делу.

– Хорошо, сэр. Во время первого обыска мы нашли сейф. В нем оказалось недостаточно денег, чтобы объяснить визиты к нему трех клиентов на прошлой неделе, которые зафиксировали камеры слежения. Сам Грин никуда не выходил, поэтому не мог сделать никаких вкладов. Он брал в основном наличными и не стал бы доверять девочке-подрост­ку, которую подобрал в клубе, класть такую сумму в его банковский сейф или на счет под другим име­нем. Следовательно, в его квартире должен был иметься еще один сейф. Учитывая тип клиентуры Грина, наиболее вероятным неизвестным источни­ком его дохода казался шантаж.