Кэм даже не вздрогнул, когда почувствовал легкое движение рядом с собой. Он уже начинал привыкать к этому. Он не мог бы сосчитать, сколько раз сидел на этом самом причале под этим самым небом рядом с отцом. Ему, правда, пришло в голову, что сидеть рядом с призраком – несколько иное дело… Но, в общем, какая разница? Ничто в этой жизни уже не будет таким, как прежде.

– Я знал, что ты здесь, – тихо сказал Кэм.

– Мне нравится приглядывать за вами. – Рэй, в рыбацких штанах и фуфайке с короткими рукавами, покачал удочкой над водой. – Давненько я не рыбачил.

Кэмерон решил, что, пожалуй, легко преодолеет грань между разумом и безумием, если Рэй сейчас вытащит извивающегося сома…

– И часто ты… приглядываешь? – спросил он, подумав об Анне. Рэй усмехнулся.

– Не беспокойся, Кэм. Я всегда уважал личную жизнь моих мальчиков. А она у тебя – красотка, ничего не скажешь. Старается спрятать свою красоту, когда работает, но настоящего ценителя не обманешь. Ты всегда прекрасно разбирался в женщинах.

– А ты? – Кэм не хотел задавать этот вопрос такой тихой прекрасной ночью. Но он не знал, как долго продлятся эти посещения… Или галлюцинации? Неважно. Он должен был спросить. – Как ты разбирался в женщинах, папа?

– Думаю, хорошо… Я ведь нашел твою мать, не так ли? – Рэй вздохнул. – Кэм, после того как я поклялся в верности Стелле, я не коснулся ни одной женщины. Я смотрел, я мог восхищаться, но никогда не касался.

– Ты должен рассказать мне о Сете.

– Я не могу. Все должно идти своим чередом. Ты хорошо поработал с мальчиком, вовлек в ваше общее дело. Ему необходимо чувствовать себя частью семьи. Жаль, что я провел так мало времени с ним, со всеми вами. Но и здесь ничего не изменишь.

– Папа…

– Знаешь, о чем я скучаю, Кэм? О самых глупых вещах. Мне не хватает ваших споров. Когда-то мы с вашей матерью думали, что они сведут нас с ума, но теперь мне их не хватает. И рыбной ловли по утрам, когда туман только начинает подниматься над водой. Я скучаю по преподаванию. Мне так хочется снова увидеть выражение лица студента, когда какое-то мое слово попадает в цель и открывает душу! Мне не хватает зрелища хорошеньких девушек в летних платьях. И так хочется лежать в постели в три часа ночи и слушать стук дождя по крыше…

Рэй повернул голову и улыбнулся. Сверкнули его глаза, такие же ярко-синие, какой когда-то была его фуфайка.

– Надо ценить все это, пока имеешь, но не получается. По крайней мере, не всегда. Жизнь так суетлива… Необходимо иногда остановиться и насладиться этими мелочами. В них можно черпать силы.

– Мне сейчас приходится думать о вещах более важных, чем стук дождя по крыше.

– Я знаю. Тебе нелегко, но ты справишься. Тебе еще предстоит понять, чего ты хочешь, что тебе нужно, что у тебя в душе. Ты даже сам пока не представляешь, в чем тебе придется разобраться.

– Мне нужны ответы. Мне необходимы ответы!

– Ты найдешь их, – спокойно сказал Рэй. – Когда притормозишь.

– Скажи мне… Этан и Филип знают, что ты… здесь?

– Узнают, – улыбнулся Рэй. – Когда придет время. Завтра будет отличный день для прогулки под парусом. Наслаждайся мелочами! – сказал он и исчез.

Кэм высматривал Анну, и это тоже было непривычно для него. Насколько Кэм помнил, он никогда не ждал ни одну женщину: даже когда он был подростком, они сами приходили к нему. Звонили по телефону, слонялись у дома, у его шкафчика в школе… Наверное, он привык к этому. Избаловался.

Ему не довелось пережить ужас, который испытывали все мужчины, приглашая девушку на первое свидание. Соблазнительная Алисон Брент сама пригласила его, когда ему было пятнадцать лет. Ей было шестнадцать, и она казалась совсем взрослой. Она даже заехала за ним на отцовском автомобиле. Кэм еще не успел разобраться, как относится к тому, что его везет девушка, когда Алисон припарковала машину на Блу-Краб-Драйв и предложила воспользоваться задним сиденьем.

Кэм не стал возражать.

Потеря невинности в пятнадцать лет с хорошенькой ловкой Алисон оказалась восхитительным опытом. И с того дня он никогда не оглядывался назад.

Кэм любил женщин. Он любил в них все… Даже то, что раздражало. В конце концов, именно это делало их женщинами, и Кэм не сомневался, что мужчинам досталась более выигрышная роль. Мужчины могут приглядываться, вдыхать аромат, выбирать… И если они не полные идиоты, то всегда без особых проблем могут вывернуться из одних нежных объятий и кинуться в следующие.

А Кэм никогда не был идиотом! Но сейчас он, как мальчишка, высматривал Анну. И недоумевал, что заставляет его просто корчиться от нетерпения и тревоги. Чем она так покорила его?

«Может быть, дело в том, что она абсолютно не давит? – размышлял он, возвращаясь с причала к дому в надежде, услышать шум мотора ее автомобиля. – Или в том, что она ничего не ждет?» Анна радостно отдавалась ему и, казалось, не расставляла никаких романтических ловушек.

У нее было страшное отрочество, однако она преодолела боль, стала сильной, цельной, и Кэм восхищался ею. А то, как она скользила из одного образа в другой, просто завораживало его. Эта двойственность каждый раз заставляла его разгадывать, кто Анна сейчас. И оба ее образа так гармонично сочетались друг с другом, что невозможно было разглядеть шов.

Чем больше он думал о ней, тем больше хотел ее!

– Что вы делаете? – спросил незаметно подошедший сзади Сет.

Кэм чуть не подпрыгнул, но не стал объяснять, что так пристально смотрит на дорогу, чтобы заставить Анну появиться на ней. Он просто сунул руки в карманы.

– Ничего, гуляю.

– Вы не гуляете, – возразил Сет.

– Потому что остановился? Ну вот видишь, теперь я снова иду.

Когда Кэм отвернулся, Сет закатил глаза, затем догнал его.

– А мне что делать?

Кэм притворился, что увлечен красными тюльпанами, распустившимися у дома.

– С чем?

– Вообще. Этан в заливе, а Филип заперся в своем кабинете и стучит на компьютере.

– Ну и что? – Кэм наклонился и выдернул сорняк… Во всяком случае, он думал, что это сорняк. «Где же Анна, черт побери?» – Почему бы тебе не пойти к тем мальчишкам, с которыми ты сшивался?

– Их повезли в магазин и на ленч с бабушкой, – Сет из принципа презрительно фыркнул. – А мне нечего делать. Скучно.

– Ну пойди… убери свою комнату.

– Да ладно вам!

– Господи, что я тебе – ответственный за развлечения? Или телевизор сломался?

– По утрам в субботу одно дерьмо для детей!

– Ты и есть ребенок, – заявил Кэм и с огромным облегчением услышал шум приближающегося автомобиля. – Ну научи свою тупую собаку каким-нибудь фокусам.

– Он не тупой. – Мгновенно вспыхнув от оскорбления. Сет повернулся и свистом подозвал щенка. – Смотрите. – Глупыш подбежал с чем-то похожим на банку из-под пива в зубах.

– Грызет алюминий… Выдающийся интеллект! Послушай, я не… – Кэм поражение замолчал, когда Сет щелкнул пальцем, показал на землю, и Глупыш сел на задик.

– Он и голосовые команды понимает, – с нарочитым безразличием сказал Сет, в награду почесывая Глупыша за ухом. – Но я приучил его подчиняться жестам. – Сет протянул руку, и Глупыш с готовностью поднял лапку.

– Действительно неплохо, – с удивлением и гордостью сказал Кэм. – И много времени у тебя ушло на это?

– Если все сложить, не больше пары часов. Автомобиль Анны въехал на дорожку, и все трое уставились на него. Глупыш бросился встречать первым.

– Он еще не очень хорошо выполняет команду «место», – сообщил по секрету Сет. – Но мы не так давно работаем над ней.

Глупыш, судя по всему, также не очень ладил с командой «лежать». Как только Анна вышла из машины, щенок запрыгал, завизжал и стал радостно облизывать ее повсюду, Куда доставал его язык.

Кэм подумал, что собака действует в верном направлении. Он сам бы сейчас с удовольствием прыгнул на Анну и начал облизывать ее… На ней были застиранные до бледной голубизны джинсы и заправленный в них ярко-красный топик. Очень простой наряд, одновременно и практичный, и соблазнительный.