– Подождите, подождите! – Саймон вдруг вытянул вперед обе руки ладонями вверх, продемонстрировав несметное число вытатуированных на них цветочков и сердечек. – Я знаю это лицо! – Театрально склонив го­лову, он обошел вокруг Евы, обдав ее ароматом незна­комых духов, в котором явственно ощущался запах сли­вы. – Лица… В конце концов, это моя работа. Мой хлеб, мое искусство. И ваше мне знакомо. Да-да, знакомо!

Внезапно он взял лицо Евы в свои руки и резко по­дался вперед – так, что кончики их носов почти сопри­коснулись.

– Эй, приятель…

– Жена Рорка, вот кто вы! – восторженно взвизг­нул Саймон и запечатлел на губах Евы звонкий сочный поцелуй, а затем быстро отскочил назад, прежде чем Ева успела поддаться соблазну изо всех сил заехать ему коленом в пах.

Саймон прижал обе руки к сердцу и повернулся к девице за стойкой.

– Ты слышишь, прелесть моя? – запел он. – Наш скромный салон удостоила своим посещением жена Рорка!

– Жена Рорка? Ой… – Иветта сначала покраснела, а потом сделалась белой, как полотно. Она выглядела совершенно раздавленной.

– Садитесь же! Садитесь и расскажите мне обо всем, чего бы вы от нас хотели! – Саймон обнял Еву за плечи и принялся подталкивать ее по направлению к ближайшему креслу. – Иветта, будь лапочкой и отмени все консультации, которые назначены у меня на сегод­ня. Милая леди, я целиком в вашем распоряжении. Так, с чего мы начнем?

– С того, что вы уберете лапы, маэстро, – проры­чала Ева и, дернув плечом, сбросила руку Саймона, а затем достала полицейский жетон. Впрочем, в эту ми­нуту она с гораздо большим удовольствием вытащила бы оружие. – Я из полиции.

– О боже! Ой, мамочки! Как же я мог забыть?! Ведь жена Рорка – один из лучших детективов Нью-Йорка! Простите меня, лапочка моя!

– Если я и «лапочка», то не ваша. А зовут меня Дал­лас. Лейтенант Даллас.

– Разумеется. – Мужчина приторно улыбнулся. – Простите мне мое рвение, лейтенант. Я всегда чересчур эмоционален, а увидев вас здесь, вконец потерял голо­ву. Видите ли, вы – в десятке потенциальных клиен­ток, которых наш салон желал бы заполучить больше всего на свете – наряду с супругой президента и самы­ми известными кинозвездами. Это очень почетная ком­пания.

– Несомненно. – Ева смотрела на собеседника су­зившимися глазами. – Мне нужен список ваших кли­ентов, которые приобретали у вас косметические сред­ства из серии «Природное совершенство».

– Список клиентов… – Саймон снова приложил руки к сердцу, сел в кресло и нажал на кнопку вызова официантки. – Лейтенант, могу ли я предложить вам что-нибудь освежающее? Например, искристый лимо­над?

– Спасибо, мне и так хорошо. – Поскольку он, по­хоже, больше не собирался хватать ее за плечи, Ева опустилась в кресло, стоявшее рядом. – Мне нужен список, Саймон.

– Могу ли я спросить, зачем?

– Я расследую убийство.

– Убийство?! – прошептал он и, расширив глаза, подался к Еве. – Я понимаю, это, конечно, ужасно, но меня такие вещи безумно возбуждают. Я – страстный поклонник всяческих тайн и детективных фильмов.

Он снова улыбнулся своей медоточивой улыбкой, и Ева помимо своей воли немного смягчилась.

– Это не кино, Саймон. Тут все иначе.

– Я знаю, знаю! И это пугает меня еще больше. Бр-р-р! Не пойму только, каким образом косметика и средства ухода за кожей могут быть связаны с… А-а-а, вот оно что! Отравление! Это было отравление? Кто-то добавил яд в губную помаду? Жертва готовилась к вы­ходу в свет, накрасила губы «Радикально красным» или… Нет, конечно, нет! Она использовала «Старинную бронзу», а потом…

– Остыньте, Саймон.

Мужчина растерянно замигал, покраснел, а потом рассмеялся.

– Меня следовало бы отшлепать. – Не поворачи­вая головы, он взял с подноса появившейся рядом офи­циантки высокий тонкий бокал, в котором искрилась какая-то светло-желтая жидкость. – Разумеется, лейте­нант, мы окажем вам любую посильную помощь, може­те не сомневаться. Но только сразу хочу предупредить вас: список наших клиентов огромен. Мы могли бы значительно сузить его, если бы вы назвали мне конкретные товары, которые вас интересуют.

– Для начала дайте мне все-таки полный список, а там видно будет.

– Как прикажете. – Саймон поднялся с кресла и танцующим шагом приблизился к U-образной стой­ке. – Иветта, предложи нашему дорогому лейтенанту образцы продукции, пока я выполню ее маленькую просьбу.

– Мне не нужны образцы, – откликнулась Ева, на­градив девицу за стойкой улыбкой гюрзы. – Мне нужны те духи, о которых мы говорили.

– Сию секунду! – Иветта, похоже, была готова упасть к ногам Евы. – Вы хотели бы приобрести духи для себя?

– Нет, это подарок.

– Причем замечательный подарок! – Иветта выну­ла из кармана портативный компьютер размером с ла­донь. – Для мужчины? Для женщины?

– Для женщины.

– Не могли бы вы сообщить мне три главных черты ее характера? Какая она: строгая, романтичная, застен­чивая?

– Умная, – ответила Ева, думая о докторе Мире. – Добрая. Глубокая.

– Очень хорошо. А теперь – ее физические харак­теристики.

– Среднего роста, стройная. Каштановые волосы, голубые глаза, светлая кожа.

– Годится, – сказала Иветта, а про себя добавила: «Для полицейского отчета». – Уточните, пожалуйста, оттенок ее волос. Какая у нее прическа?

Ева с шипением выпустила воздух сквозь зубы. До чего же она ненавидела эту ежегодную гонку за рожде­ственскими подарками! Однако, сосредоточившись, она все же как могла старательно описала лучшего в го­роде полицейского психолога доктора Миру.

К тому времени, когда в салон красоты вошла Пибоди, она уже была занята тем, что выбирала флакон для духов, дожидаясь, пока Саймон скопирует на диск всю необходимую ей информацию.

– Ага, снова отоварились!

– Нет, снова купила.

К Еве подошла Иветта, являя собой саму любез­ность.

– Лейтенант, как вам будет удобно – чтобы мы до­ставили покупку вам домой или в офис?

– Домой.

– Упаковать ее в подарочную обертку?

– О черт! Да, да, упакуйте! Саймон, долго там еще?

– Лейтенант, голубушка, сейчас все будет готово! – Саймон поднял голову и одарил Еву сияющим взгля­дом. – Как я счастлив, что мы сумели вам помочь в этом деле! – Он сунул компьютерный диск и распечат­ку в золотистый подарочный конверт. – Я положил сюда еще несколько образцов для вас. Уверен, вы буде­те от них в восторге. – Саймон хихикнул и протянул пакет Еве. – И я надеюсь, вы будете держать меня в курсе дела. Приходите сюда в любое время – буквально когда угодно. Я счастлив помочь вам.

На Пятой авеню бушевал людской океан. Потоки пешеходов, переполняя тротуар, перетекали с одной стороны улицы на другую, людские волны плескались у зеркальных витрин, скручиваясь в водовороты возле входов в магазины, чтобы мощной струей влиться внутрь и покупать, покупать, покупать…

Некоторые, уже нагруженные, как мулы, сумками, пакетами и коробками, отчаянно работали локтями и бедрами, прокладывая путь в густой толпе, или вступа­ли в отчаянную битву с себе подобными за редкое такси.

А над всем этим безумием, подстегивая его, царила мигающая, поющая, кричащая на все лады разноцвет­ная реклама, сообщая о распродажах и призывая людей покупать товары, без которых их жизнь окажется бес­смысленной.

– Они все спятили, – констатировала Ева, наблю­дая, как толпа отоварившихся горожан штурмует уже забитый до отказа автобус, направлявшийся в сторону центра. – Все до единого.

– Всего двадцать минут назад вы сами были поку­пателем.

– Да, я купила подарок, но сделала это цивилизо­ванно и не теряя достоинства. Пибоди пожала плечами.

– А мне нравится такое предпраздничное столпо­творение.

– В таком случае, сейчас я тебя осчастливлю. Мы выходим из машины.

– Прямо здесь?

– Ближе нам не подъехать. – Чуть ли не расталки­вая людей капотом, Ева медленно подъехала к тротуару у перекрестка Пятой и Пятьдесят первой и заглушила двигатель. – Ювелирный магазин – в паре кварталов отсюда. Мы быстрее дойдем пешком.