Обвив одной рукой ее талию, другой рукой он трепетно изучал стройное тело. Ее кожа пылала под его прикосновениями. Его пальцы нежно погладили девушку по спине, затем оказались на мягкой округлости ее груди, опустились к талии…

Робин была шокирована своим распутством, которого так и не смогла пресечь.

На своей щеке она ощущала его теплое, неровное дыхание.

— Пойдем, Робин. Если ты и дальше будешь продолжать, то я займусь тобой здесь, прямо на ступенях.

— Я… я знаю… — прошептала она.

— Проведи меня.

Робин кивнула. Сейчас он вел к цели. Не было смысла выставлять себя насмех перед соседями.

Очутившись внутри, Стюарт захлопнул дверь и закрыл замок прежде, чем Робин успела сориентироваться. Она стояла лицом к гостиной, когда он принял ее в свои объятия, и девушка бессильно упала в них, отдавая свою упругую плоть в его руки. От предчувствия чего-то неизбежного она мелко дрожала.

Мягко, но уверенно его руки нашли ее груди. Он окружил их своими ладонями, сквозь одежду терзая кончиками пальцев соски. Судорога экстаза пронзила ее тело.

Его лицо зарылось в ее волосах.

— Боже мой!.. — прошептал он. — Ты вся горишь. Позволь мне любить тебя!

Робин попыталась вырваться, но его руки были слишком настойчивы. Она извивалась, упираясь в его мускулистые плечи.

— Я не хочу спать с тобой, и все же я, помимо своей воли, подчиняюсь тебе. Как ты можешь так управлять мною?

— Это легко, если ты сгораешь от желания!

Трудно было формулировать свои мысли в то время, как его губы ласкали чувствительную кожу, но она вновь задала вопрос:

— Почему ты не отступаешься от меня?

— Ты знаешь, почему, — прошептал он, не поднимая головы. — С того момента, как мы увидели другу друга сегодня утром, какая-то сила свела нас вместе. Не борись с ней!

— Я буду бороться! Я не верю в любовь с первого взгляда, — справилась она.

— Может быть, ее нет, но ты должна поверить в то, что твое тело говорит мне сейчас.

Его ладонь решительно заскользила вниз по ее телу, остановилась на бедре, давая ей почувствовать исходящее из ее тела тепло.

Ее оглушила такая интимность. Робин изогнулась в усилии отодвинуться назад, но тут его рука коснулась ее самого чувствительного места. Мгновенно слабые разряды удовольствия, словно электричеством, прострелили ее. Она сжала руками его плечи и поднялась на цыпочках, откинув назад голову и прикрыв чуть-чуть глаза.

— О!.. Пожалуйста!..

— Да!

Он легко поднял девушку и на руках отнес на кушетку. Когда прошло головокружение, она открыла глаза. Свет настольной лампы, которую она всегда оставляла включенной, мягко освещал комнату.

Стюарт стоял рядом с кушеткой, вытягивая рубашку из джинсов. Свет странно играл на его лице. Его глаза ярко горели.

Робин еще не собралась с духом, чтобы сказать о том, что нет смысла раздеваться и что она вовсе не собирается заниматься любовью с ним. Стюарт снял рубашку и, опустившись на колени, стал ласкать, поглаживая ее рукой. Ее глаза медленно скользили по представшей перед ней мужской плоти. Предательски ее рука протянулась вперед и коснулась его гладкой и упругой, удивительно теплой кожи.

Робин с изумлением наблюдала, как его пальцы расстегивали пуговички блузки. Словно ее тело принадлежало другой женщине, которая совершенно не сомневалась в своем желании. Его руки раздвинули блузку и нашли переднюю застежку кружевного бюстгальтера. Одежда слетала с нее почти магическим образом. Робин не издала ни звука, когда он навалился на нее всем своим весом, — слишком волнующим было ощущение от их прижавшихся друг к другу обнаженных тел. Ее руки обвились вокруг него, и она стала нежно поглаживать его спину.

Его рот снова смерчем увлек ее в пропасть ощущений. Она потерялась в поцелуях его настойчивых, требовательных губ, отдавая им все, что они искали.

Тропинка из его поцелуев спускалась все ниже и ниже по ее шее. Пальцы Робин скручивали его волосы, когда он языком принимался тепло и влажно обводить ее соски, переходя с одного на другой и возвращаясь снова. Они отвердевали под его губами, и она чувствовала, как жар охватывает все ее тело.

Грудь Робин сильно поднималась, дыхание рывками вылетало из легких. Происходило что-то невероятное. Она никогда не позволяла мужчине — почти первому встречному — так воспламенять ее. Как будто он повернул ключик, о существовании которого она и не догадывалась, и ее тело стало реагировать независимо от сознания.

Только когда его губы начали двигаться ниже, к мягкой коже ее живота, он взялся развязывать узелок ее тонкого пояска, до нее дошло полное понимание того, что происходит.

— Стюарт! Подожди… пожалуйста!

Он посмотрел ей в лицо, усмешка мелькнула в уголках его губ.

— Подождать? И не сделать того, о чем мы мечтали весь день?

— Я хочу, чтобы ты остановился. Пожалуйста! Я не понимаю этого, но по какой-то сумасшедшей причине я не могу сопротивляться этому безумию. У меня нет сил.

— Тебе они не нужны, Робин! Только расслабься и наслаждайся.

— Я не могу! И не буду!

Стюарт понял, что Робин не шутит, и его лицо потемнело.

— К чему начинать такую бесцельную игру! Ведь мы уже далеко зашли. Посмотри на себя: ты же дрожишь от желания.

— Я знаю! — простонала она. — Но ведь не имеет значения, что хочет мое тело. Важно, что я хочу… или не хочу. А я не хочу продолжать это.

Он протяжно и глубоко вдохнул. Робин стало ясно, какая борьба сейчас шла внутри него. Глупо было заходить так далеко.

Ее голос стал жалобным:

— Послушай, пожалуйста! Я… я не хотела, чтобы это произошло. Я знаю, как это выглядит, но ты должен… понять, что на самом деле не могла удержаться. Ты прав о притяжении между нами. Но со мной такого никогда не случалось. Я имею в виду то, что я потеряла контроль.

Она до сих пор едва дышала, и ее речь была быстрой и отрывистой. И она подумала, достаточно ли понятно она говорит.

Стюарт присел на край софы и посмотрел в ее темные, испуганные глаза.

— Девочка, ты, может быть, водишь меня за нос?.. Ты сломалась, как тростинка, едва я коснулся тебя! Ты не новичок в любви.

— Я не могу быть близка с тем, кого я почти не знаю! Пожалуйста, поверь мне.

Он долго молчал, стараясь найти правду в ее глазах. Кажется, он нашел в них ответ на мучивший его вопрос, и, подняв голову, Стюарт посмотрел в потолок. Глубоко вздохнул.

— Хорошо, — произнес он наконец.

— Спасибо!.. — прошептала она.

Он поднялся и стал мрачно надевать рубашку, заправляя ее в брюки. Его взгляд бегал по ней вверх-вниз, задерживаясь на ее раскрасневшемся, утонченном лице. Робин догадалась, что она стоит перед ним полуобнаженная.

— Сядь, — сказал он. — Так ты слишком соблазнительна.

Она присела и накинула блузку на себя, придерживая ее на груди скрещенными руками.

— Так-то лучше. Гораздо невиннее. Это больше подходит тебе.

Сарказм уколол ее. Впервые она почувствовала, что в своем стремлении к скромности сделала что-то неправильное, как будто предала что-то для себя важное.

Стюарт сконфуженно улыбнулся:

— Извини. В этом не было необходимости.

— Я ведь просила об этом, — жалобно произнесла она. — Я не должна была этого допускать.

— Я рад, что ты позволила себе хоть это. Я убедился, что не ошибся в тебе. Или, может быть, нужно сказать — в пас? — Он опустился в кресло, которое податливо приняло форму его тела. — Могу я попросить тебя о чашечке кофе? Я думаю, мне сегодня долго не удастся заснуть.

Наверное, с какой-нибудь женщиной, которая, не колеблясь, отдаст ему все, что бы он ни попросил, подумала она. Не было смысла рассуждать на такую тему, но от этой мысли ей стало больно.

— Конечно, — ответила она.

На кухне, поставив кофе на плиту, ожидая, когда он закипит, Робин застегнула кофточку. Она внесла кофе в комнату на лакированном подносе, со сливками и сахаром, но Стюарт предпочел черный.

Они вели вежливую беседу, но она показалась Робин мучительно банальной. Когда она спросила его о работе, Стюарт рассказал ей о новом альбоме, о том, что прошлым летом ездил в рекламное турне, но она с трудом улавливала смысл его слов.