– Певец меча, – прошептала Киприана. Голос ее был полон благоговения.

Я нахмурился.

– Думаю, это название в некоторой степени соответствует… по крайней мере по отношению к яватме, – я пожал плечами, всем своим видом показывая, что тема закрыта и потянулся к мечу, чтобы проверить, легко ли он выходит из ножен.

Несколько секунд стояла ледяная тишина.

– Дел тоже? – Адара не скрывала потрясения.

Я улыбнулся.

– А ты думала кто она? Женщина, которая таскает меч в надежде запугать его видом?

Похожий вопрос задавала мне Дел в те времена, когда я еще был самодовольно убежден, что она была не тем, на что претендовала, а просто глупой женщиной, взявшейся за безнадежное дело: найти брата, украденного Южными налетчиками и проданного Южным работорговцам.

Конечно постепенно я все понял.

В конце концов.

В противном случае, Дел доказала бы это другим способом.

Адара медленно покачала головой.

– Я думала… думала… – она запнулась. – Не знаю, что я думала, – она словно оцепенела. – Но я знаю, кто такие танцоры мечей, чем они занимаются… – зеленые глаза расширились и потемнели. – Ты хочешь сказать, она убивала людей?

Отрицать это было бессмысленно.

– В круге и за его пределами.

– И ты?

– И я.

Даже губы Адары побелели. Она изумленно пробормотала:

– Кого я к нам пустила?

Я чихнул. Чихнул еще раз. Прижал ладонь к тяжелой голове.

– В эту минуту, – с трудом пробормотал я, – я просто жалкое подобие человека, – я громко хлюпнул носом. – Боги… если вы существуете, ну почему бы вам не послать мне хоть несколько лучиков солнца?

Киприана улыбнулась.

Ее мать – нет.

Адара быстро развернулась, прошла через наш грязный лагерь туда, где валялись мои набедренная повязка и бурнус, осторожно расправила мокрый комок, аккуратно сложила одежду и принесла мне.

Остановившись передо мной, она неуклюже попыталась изобразить деловой тон.

– Мы благодарны за помощь, которую вы оказали нам, починив повозку, но я должна просить вас уйти.

– Уйти?

– Уйти, – ровно повторила она. – Я не допущу, чтобы мои дети стали свидетелями жестокости и убийств.

Аиды…

– Адара…

– Просто уходите, – она отвернулась, всем видом показывая, что не желает меня слушать.

Я вздохнул, понимая, что объяснения и убеждения не помогут – я уже сталкивался с подобными людьми.

– Ты не возражаешь, если я подожду здесь Дел?

Ее покоробил мой сухой тон, но она воздержалась от ответа в таком же духе.

– Как только она вернется, вы уйдете, – отрезала Адара.

– Ты должна позволить им остаться до утра, – спокойно вмешалась в разговор Киприана, чем удивила и мать, и меня. – Они помогли нам с повозкой, а Дел принесет еду. Мы должны по меньшей мере разрешить им провести ночь у нашего костра.

Мать не сводила глаз с дочери, осуждение боролось с уважением. Резким движением Адара сунула одежду мне в руки.

– Киприана, ты не знаешь, кто они.

– Танцоры мечей, – сообщила Киприана. Девочка была реалисткой. – Я не слепая и не глухая, а мы жили на Границе. Все мы ездили в Харкихал. И я, и Массоу видели там танцоров мечей, – Киприана пожала плечами. – Я даже видела танец мечей.

– Киприана!

– Я видела! – Киприана уверенно встретила взгляд матери. – Это было красиво.

Я вздохнул.

– Чаще всего так и бывает. Танцуют, чтобы показать свое мастерство.

Киприана кивнула.

– Эти люди хорошо танцевали. Даже папа сказал, что они хорошо владеют мечами, но их умения было недостаточно для истойя или ан-истойя, – светлые брови сошлись в прямую линию. – Что означают эти слова? Я спрашивала, но папа не объяснил.

Я посмотрел на Адару, ожидая, что она прервет разговор, но она ничего не сказала. Только отвернулась, гордо выпрямившись, и опустилась на землю около огня. Распущенные волосы, красные как медь, скрывали ее лицо. Адара нетерпеливо откинула их назад.

Киприана смотрела на меня внимательно и ждала ответа. В этот момент она была очень похожа на Дел – обе блондинки с голубыми глазами и светлой кожей. Только в глазах девочки была невинность, а в глазах Дел – опыт.

Я наклонился, опустил на землю набедренную повязку и бурнус и закрутил их в сверток.

– Это Северные слова, – объяснил я, проверяя узел. – Они означают почти одно и тоже: «ученик». Но ан-истойя выше рангом, чем истойя.

Растрепанные светлые волосы, нежные как шелк, рассыпались по плечам. Киприана засунула пряди за ухо привычным движением Дел.

– А ты кто? – спросила она.

– Я? Я – Южанин, – я усмехнулся и выпрямился. – На Юге все совсем по-другому.

– А Дел?

– Дел… это Дел, – я пожал плечами. – Она сама за себя говорит.

– Она кайдин, правильно? – глухо прозвучал голос Адары. – Она носит яватму.

Я долго молчал, но любопытство взяло верх.

– Для женщины, которая так настроена против танцоров мечей, – сказал я, – ты знаешь о нас слишком много.

Она бросила на меня резкий, злой взгляд, словно я обидел ее, усомнившись в ее умственных способностях.

– Я жила на Границе, – отрезала Адара. – Жизнь там заставляет многое узнать.

– Например как выжить, – я согнулся, забираясь под полог, и опустился на корточки около огня. – А ты успела узнать…

Закончить вопрос я не успел, потому что к нам с ближайшего холма слетел Массоу, держа что-то в руках. Адара тут же поднялась и, скользнув между веревками полога, пошла приласкать сына.

– Смотри! – кричал он. – Смотри! Она меня чуть не убила! – обеими руками он сжимал тонкую темную веревку – змею, на переливающейся чешуе цвета индиго расплывались серые пятна. – Она пыталась укусить меня, но Дел вынула меч и отрубила ей голову, – он с энтузиазмом показал безголовый конец, не обращая внимания на вытекающую кровь. – Она пыталась укусить меня за руку, когда я наклонился, чтобы поставить силки, но ОНА отсекла ей голову, хотя эта уже бросилась.

Та самая она спокойно спускалась с холма позади него с пустыми руками. Бореал отдыхала в ножнах.

– Силки поставили. К утру будет мясо.

– Она говорит, что это можно есть, – Массоу застенчиво протянул голубоватое тело матери, но Адара не смотрела ни на него, ни на змею. Она не сводила глаз с женщины, которая спасла жизнь ее сыну.

– Лазурная змея, – сообщила Дел. – Намного вкуснее кумфы, – она наклонилась, чтобы забраться под полог, опустилась на корточки, потянулась за чаем и посмотрела на меня поверх чашки. Ее брови медленно поползли наверх. – К нам присоединился Северянин?

Я вздохнул.

– Все остальное промокло.

– Поэтому я все это и купила, – терпеливо объяснила Дел. – Чем дальше мы будем забираться на Север, тем будет холоднее. Ты еще в меха закутаешься, когда дойдем до Перевала Грабителей.

Массоу переполняли впечатления от пережитого им приключения и он жаждал поделиться ими со всем миром, и особенно со своей матерью.

– Жаль, что ты не видела! – не унимался он. – Я наклонился, чтобы поставить силки… вот так, – он наклонился, шлепнув мертвую змею в грязь,

– а она лежала вот так, свернувшись кольцами и подняв голову, и ждала. И она бы меня укусила, но Дел увидела ее и слипп! Отрубила ей голову.

Киприана, внимательно вникавшая в случившееся, скорчила кислую мину.

– Ты не смотрел под ноги, Массоу, – спокойно напомнила Дел. – Мир опасен, если не обращать на него внимания.

Получив замечание, Массоу немного успокоился, хотя вряд ли понял смысл сказанного. Он был слишком взволнован, чтобы надолго забивать голову мудрыми советами. Очевидно больше он не считал Дел неспособной ставить силки или заниматься чем-то подобным, хотя обычно все это были дела мужские. В глаза Массоу Дел показала себя достойной занять место в мире мужчин.

– А когда она умерла, Дел сказала, что мы можем съесть ее. Я хотел оставить на память голову, но Дел объяснила, что это не трофей. Она сказала, что мужчина не должен гордиться своими промахами, – голубые глаза взглянули на меня. – И еще она сказала, что ты носишь на шее ремешок с когтями, но эту вещь хранить достойно, потому что ты спас своих людей от песчаного тигра, который ел всех детей.