Учитель мой, которого недавно Я слушать был готов с раскрытым ртом. Остался очень умным, очень славным, Но говорить стал как-то не о том. Его слова о прошлом, настоящем Впивались в ум всего лишь год назад, Теперь я замечаю, как все чаще Они в прозрачном воздухе висят. Учитель мой не видит за рассказом, Как вьется к потолку словесный пух, Как сквозняки рассеивают фразу, Лишь он для новой переводит дух. Учитель милый смотрит просветленно, Как много дал он сердцу и уму, Как просто с ним вскрывать судьбы законы, Да жить по ним придется самому… Воспоминание первое: я – ученик Учитель по доске стучит мелком, Через плечо поглядывая строго, А я смотрю – клокочет за окном Внеклассный мир — я жду конца урока. Есть мир, что виден лишь из окон школ — Огромный, многоцветный, многошумный. Звенит звонок — и все, что ты прошел, С доски стирает в тишине дежурный… Воспоминание второе: я – учитель Я объясняю новый материал (Контрольную на днях пришлет РОНО!), Я говорил, а класс внимать устал. А хмурый Кошкин смотрит за окно. Я понимаю, знаю по себе, — Что, может быть, вот именно сейчас Он первый раз подумал о судьбе, В душе перешагнув девятый класс, И невзначай свою судьбу связал С осенним ветром в городском лесу… – Ну, Кошкин, повтори, что я сказал! (Контрольная работа на носу!) Я прохожего толкнул, я извинился. Присмотрелся повнимательней — и вдруг… Боже милостивый, как он изменился, Школьный мой товарищ, старый друг! Он стоит большой, черноволосый, На себя тогдашнего похож, Задает веселые вопросы С присказкой своей: «Ну ты даешь!» А в плечах — какая-то сутулость, В голосе ребячливом — надлом… Друг мой, друг, вот время и коснулось Нас испепеляющим крылом. Неполучившаяся пленка! А где теперь они — По неумелости влюбленных Засвеченные дни? Лес, обессилевший от охры, Одними нами жил! Развел руками друг-фотограф И пленку отложил. Тот лист, с шипением погасший, В холодный пруд упав, Теперь уже не настоящий. Мой друг, конечно, прав! Где выбиравший хвою ветер, Как шпильки из травы? Есть правота во всем на свете — И мы с тобой правы. Прав некто, засветивший пленку. Никто не виноват. На красных фотоснимках кленов Запечатлен закат… Мне кажется, я вырастаю из нашей любви, Как детской порой вырастал из ребячьей одежды. Все, впрочем, сложнее, но как это ни назови, Душе не подходят былые мечты и надежды. Так что же я медлю? Так что же тяну эту боль?! Конечно, привычка… Но есть радикальные средства! Да только потом не вернешься в былую любовь, Как в детство свое. … А я так торопился из детства! Ее, наверно, можно миновать, Влюбившись сразу вдумчиво и зрело, И навсегда утратить благодать К ней возвращаться — к первой, неумелой, Загадочной, застенчивой, слепой, Чтоб, испытав, как счастье убывает, И вспомнив удалое: «Есть любовь!» По-взрослому поправиться: «Бывает». Нынче дом этот не интересен, Потому что живущая в нем Героиня «младенческих песен» Не живет больше в сердце моем. Незнакомке вослед просветленно Погляжу… Мир волнующе нов! Это – юность. Начало сезона. А в Москве – мириады домов! Тыщи тел, тыщи лиц незнакомых, Увлеченных своею судьбой. Ухожу… Знаю, делаю промах, Что так просто прощаюсь с тобой. Радость жизни пока еще телом Ощущаю… Сомненья – под спуд! …Светят окна в дому опустелом — Дом старинный: его не снесут! Люби, брат, как получится, Не думая о том, Что из любви получится И где твой будет дом. Коль сразу две понравятся, Влюбляйся сразу в двух. Пусть многим не понравится, Такой свободный дух! Живи, мой брат, по-своему, Ведь все, как ни кружись, Устроит жизнь по-своему — На то она и жизнь… |
