Вновь распространились слухи о скорой отставке Ямани. После смерти Халеда, говорили носители этих слухов, ему не в ком искать защиты. Даже официальные саудовские источники признавали, что министерская перетасовка «выглядит неизбежной».
Все предсказывали, что принц Сауд, сын Фейсала, будет перемещен из министерства иностранных дел в министерство нефти, а портфель министра иностранных дел будет передан принцу Салману.
Если это произойдет и не в ближайшие дни, уверяли сплетники, то чуть позже уж точно.
Но и позже этого не произошло.
Ситуация на мировом рынке нефти продолжала ухудшаться, и, как понимал Ямани, администрация Рейгана не собиралась тут что-нибудь менять.
Бывший киноактер был шестым президентом, который пришел к власти в Соединенных Штатах за то время, что Ямани находился на своем посту. При Рейгане, по мнению Ямани, Белый дом стал местом, где гостей встречали приветливо и радушно.
— Однажды после танцев, которыми завершался официальный обед, я стоял в полумраке возле главного входа и ждал, когда подадут мой автомобиль. Оркестр еще играл. Чета Рейганов вышла проводить каких-то гостей. Меня они не заметили и не догадывались, что я могу их слышать. Так вот, помахав рукой отъезжающим, Рейган обнял Нэнси за плечи и прошептал: «Пойдем, милая, потанцуем. Наконец-то можно повеселиться».
Но о нефтяной политике Рейгана Ямани отзывается уже не так благосклонно.
К великому неудовольствию саудовцев, первое, что сделал Рейган, придя в Белый дом, это распорядился о резком увеличении стратегических топливных резервов.
Пользуясь низкими ценами, Соединенные Штаты стали закупать нефть впрок.
— На третий день после моего вступления в должность министра энергетики, — рассказывает доктор Джеймс Эдвардс, ныне глава медицинского факультета университета Южной Каролины, — президент Рейган приказал мне вмешаться в ход событий и отпустить цены на нефть. Я с трудом представлял себе, скольким галлонам равняется баррель. Но я знал, что с философской точки зрения снятие контроля вполне целесообразно. И все то время, что я занимался скупкой нефти, шейх Ямани вел себя весьма дружелюбно.
Впрочем, говорит Эдвардс, когда он приступил к масштабным операциям по созданию нефтяных запасов, Ямани выразил серьезные опасения.
— Вы извлекаете нефть из земли Саудовской Аравии, — сказал Ямани Эдвардсу, — привозите ее к себе и вновь зарываете в землю, чтобы впоследствии использовать против нас как экономическое оружие.
— Понимаю вашу озабоченность, — кивнул Эдвардс. И нанес удар в самое уязвимое место саудовцев: — Но если русский медведь вломится к вам с севера, оккупирует страну, овладеет вашими промыслами и перекроет поток нефти, поступающий из Саудовской Аравии в остальные страны мира, разве не будут благом запасы, которые обеспечат горючим наши танки, самолеты и корабли и позволят нам возвратить эту страну семье его величества и восстановить поставки нефти в свободный мир?
Ямани посмотрел ему прямо в глаза и спросил:
— Вы хотите сказать, что когда-нибудь перестанете быть сверхдержавой?
Выполняя распоряжение Рейгана, Эдвардс принялся спешно пополнять стратегические резервы и довел их объем с 90 миллионов баррелей в 1981 г. (когда он появился в Вашингтоне) до 350 миллионов баррелей в 1984 г. (когда он покинул свой пост).
— Это колоссальный резерв нефти, — говорит Эдвардс. — И колоссальный резерв безопасности. Конечно, Заки мог сказать, что не даст нам его создать. Но он тихо уступил. Ямани знает, как устроен этот мир. У него блестящий ум, и я всегда чувствовал в нем друга нашей страны.
Впрочем, говорит Эдвардс, не надо думать, что американо-саудовские отношения — улица с односторонним движением.
— По вопросу о предоставлении саудовцам АВАКС (самолетная система раннего предупреждения и контроля, которая является частью саудовской противовоздушной обороны и позволяет вести непрерывное наблюдение за регионом залива) возникли разногласия. Я знал, что значат эти самолеты для Саудовской Аравии, и потихоньку лоббировал в ее пользу. Когда вопрос был решен я позволил Заки из государственного департамента и поздравил его с получением АВАКС. В тот день он как раз объявил, что саудовцам удалось снизить цены на нефть. Так что я поздравил его и с тем, и с другим. Но представьте себе, позже мои друзья из государственного департамента упрекнули меня за то, что я поздравил Ямани с фиксацией цен на нефть.
Замораживание цен до конца 1982 г. на уровне 34 долларов за баррель не решало проблемы. Оно лишь отсрочило неприятные события, которые не преминули разыграться на совещании ОПЕК в декабре того же года, когда Иран обвинил Ямани в том, что он подрывает картель, не желая сохранить цены на уровне 34 долларов.
По странной иронии судьбы, еще недавно именно Ямани боролся за единство картеля, указывая на серьезный риск, которым было чревато поднятие цен выше 28 долларов за баррель. Он считал увеличение цен исторической ошибкой, которая приведет к структурному сдвигу в мировой экономике. Однако Фахд, уступая давлению Кувейта, Катара и Алжира, согласился поднять цену с 28 до 32 долларов. Ямани решительно возражал против этого шага. Фахд поступил коварно: дождался, когда Ямани отправится в Бали, и тут же послал Хишама Назера в Кувейт и Катар, чтобы подписать желанное соглашение.
История доказала правоту Ямани.
Через несколько дней остальные страны ОПЕК также подняли цены. Охранительные меры произвели чисто внешний эффект. И теперь будущая катастрофа на нефтяном рынке почти наверняка обещала носить несравненно более жестокий характер.
При цене 34 доллара за баррель 13 стран ОПЕК схватились в борьбе за раздел установленной ими совокупной квоты — 18 миллионов баррелей в сутки. Но после того, как 12 из 13 членов изложили свои требования, оказалось, что суммарная цифра равняется 23 с половиной миллионам. И это без Саудовской Аравии, ключевого экспортера!
К согласию прийти не удалось.
Не скрывая своего возмущения, иранцы возложили ответственность за срыв совещания на Ямани.
«Благодаря твердой революционной позиции Исламской Республики Иран, — писала с присущей ей беспристрастностью газета «Тегеран таймс», — шейх Ахмед Заки Ямани, эта известная всем дутая фигура, был вынужден наконец признать свое бессилие; так что теперь Соединенным Штатам придется искать другого агента ему на замену. Мировые экспансионисты во главе с Америкой, используя политические маневры, попытались ослабить ОПЕК и поставить ее на грань уничтожения. Однако исламская революция, не прибегая к политическим, военным и экономическим средствам, сорвала злобные планы США и их лакеев и достигла огромного успеха, приведя цену на нефть к ее подлинному рыночному значению».
Отсюда лишь можно заключить, чему был вынужден противостоять Ямани на некоторых совещаниях ОПЕК.
В конце января 1983 г. ОПЕК еще раз попыталась достигнуть общего согласия.
На сей раз внеочередное совещание проводилось в женевском «Интерконтинентале», и атмосфера на нем лишь немногим отличалась в лучшую сторону от декабрьской встречи. Одиннадцать из тринадцати членов пересмотрели квоты, предлагавшиеся ими в декабре, и были готовы к компромиссу. Исключение составляли Кувейт и Саудовская Аравия.
Ямани не возражал против намеченных квот, он лишь хотел, чтобы новый план предусматривал урегулирование соотношения цен на разные сорта нефти. Он говорил, что согласится с остальными только в том случае, если будут увеличены цены на некоторые дешевые сорта.
Это означало, что цены должны увеличить африканские государства, в том числе и Нигерия. Но они заявили, что подобный шаг при общем спаде рыночной активности равен самоубийству. Поэтому Саудовская Аравия и Кувейт проголосовали против предложенных квот. Тогда свои «за» на «против» поменяли Объединенные Арабские Эмираты и Катар, и это уже выглядело форменным крушением ОПЕК.
— Конференция окончилась, — сказал Ямани журналистам, покидая зал заседаний. — Это был полный провал. Честно говоря, я не возлагаю на будущее особо радужных надежд. По-видимому, нефть, добываемая в Северном море, через несколько дней подешевеет на 2—3 доллара. И это будет началом цепной реакции.
