Фейсал внимательно выслушал своего младшего брата. Несколько мгновений он размышлял, потом спросил, какими были результаты голосования.

— Четверо против одного, — сказал Фахд.

— И кто был этот один? — поинтересовался король.

— Ямани, — ответил Фахд.

Фейсал понимающе кивнул.

— Ну что ж… как советует Ямани, так мы и поступим.

Женева, октябрь 1986 года.

Министры нефти, их помощники и многочисленная свита, сотрудники ОПЕК, международный журналистский корпус, наконец, множество самых разных зевак и любопытных — вся эта пестрая толпа собирается в отеле «Интерконтиненталь», точно стая саранчи, готовящейся опустошить крестьянское поле.

В глазах рябит от множества белых, черных, коричневых лиц. Мужчины в западных костюмах, мужчины в белых одеяниях… время от времени то там, то здесь можно видеть и пару беседующих женщин в шикарных парижских туалетах — источая запах дорогих духов, они быстро проходят по коридору и исчезают в дверях лифта.

Куда ни посмотришь, везде снуют сотрудники служб безопасности с портативными рациями в руках, подозрительно оглядывающие каждого встречного.

Заки Ямани находится в Женеве. Всюду, где за последние двенадцать лет происходили встречи министров государств — членов ОПЕК, он оставался центром общего внимания.

Остается и теперь — теперь особенно!

В октябре 1986 года Ямани дает самое большое сражение в своей жизни.

И терпит неудачу.

Предложение на мировом нефтяном рынке слишком велико.

Спрос на нефть слишком мал.

Простейшие правила университетской экономики гласят, что у экспортеров есть единственный способ поднять цены или, по меньшей мере, удержать их на постоянном уровне — сократить добычу нефти. Падение спроса наталкивается на уменьшающееся предложение, и цены выравниваются. Но постоянно изгибать кривые предложения и спроса таким образом, чтобы они встречались в средней точке, вовсе не легко. Теперь же это стало особенно сложной задачей. Слишком многие экспортеры узнали сладостный вкус высоких цен. Они уже не помнят себя: ведь так много лет длилась эта закупочная эйфория, когда из казавшегося бездонным кошеля одна за другой выскакивали пухлые пачки нефтедолларов!

И вот случилось нечто немыслимое. Рука нащупала пустое дно. Доходы уменьшились. А расходы остались высокими.

Кое-кто решил сохранить прежний уровень доходов, компенсируя снижение цен ростом добычи.

Что поделаешь: не все изучали экономику в университете…

На протяжении почти четырех лет Ямани пытался убедить своих коллег-министров, что они ведут дело прямиком к войне цен и что игнорирование основных законов экономики заставит цены упасть ниже уровня 1974 г.

На протяжении почти четырех лет он пытался доказать, что лучшие времена остались в прошлом.

Но министры стран ОПЕК считали, что Ямани, наделенный редким артистическим талантом, разыгрывает перед ними спектакль, и почти единодушно отказывались следовать столь осторожной тактике. Они не хотели ему верить.

— Нам-то с какой стати беспокоиться? — пожимали они плечами. — Ну да, верно, у саудовцев неприятности, всем это известно; стало быть, неприятности и у Ямани, вот он и спасает собственную шкуру.

Ямани предупреждал и короля Фахда, что худшее еще впереди. Но грузный, медлительный Фахд не мог понять всей сложности проблемы.

К тому же он не относился к числу пламенных поклонников Ямани.

И из-за своего недоброжелательного отношения к министру нефти король часто оказывался не в ладах с обычным здравым смыслом.

На каждом заседании совета министров Фахд прежде всего интересовался тем, где изыскать средства для пополнения государственного бюджета, который уже много лет неуклонно, хотя и с великим скрипом, двигал Саудовскую Аравию по пути, ведущему в двадцать первый век. Король знал лишь один источник, откуда можно черпать деньги.

Этим источником была нефть.

И пока Ямани оставался министром нефти, его обязанностью было поставлять необходимые средства в казну.

В середине сентября 1985 г. на Уолл-стрит и в лондонском Сити распространился слух об убийстве саудовского министра нефти. В считанные секунды курс акций нефтяных компаний резко пошел вниз, а курс фунта по отношению к доллару упал с 1,32 почти до 1,30.

Рассказывали, что Ямани был застрелен в своем доме на острове Сардиния, где проводил отпуск. Ко когда репортеры связались с тамошней полицией, им сообщили, что Ямани на острове нет, он уже две недели как уехал.

Ложный слух был пущен из Лондона. Небольшая брокерская контора, неудачно спекулировавшая нефтяными акциями, решила быстро поправить свои дела.

Точно такой же эффект обычно имеют слухи о смерти американского президента или русского лидера.

Примерно неделей позже Ямани еще раз потряс мировые биржи. На этот раз он публично повторил то, о чем не раз уже говорил в неофициальной обстановке и что давно не было секретом для любого человека, занимавшегося нефтяным бизнесом. В то время как цены на нефть парили достаточно высоко — немногим ниже 27 долларов за баррель, — Ямани заявил, что он готов к их снижению до уровня 15—18 долларов.

Саудовская Аравия некогда обеспечивала 25% общего объема мировой продажи сырой нефти; теперь же, сказал Ямани, эта цифра понизилась почти до 10% — поэтому он видит в столь резком снижении цен средство вновь отвоевать значительный сектор на мировом рынке и тем самым помочь укреплению экономики своей страны.

Он призвал не только ОПЕК, но и некоторые страны, не входящие в эту организацию, сократить добычу нефти, — в противном случае всех их ждет гибель в кровавой войне цен. По мнению Ямани, осенью 1985 г. у мира было лишь две альтернативы.

Первая: «Каждая страна будет добывать столько нефти, сколько считает нужным, и продавать ее по цене, которую диктует рынок. Это приведет к настоящему хаосу. Нас ждет резкое падение цен на нефть: может быть, до 15 долларов за баррель, может быть, ниже. Предсказывать очень трудно. И уж точно нас ждет мировой финансовый кризис. Банковское сообщество Соединенных Штатов понесет огромные убытки. Неизбежны политические потрясения в целом ряде стран».

Вторая: «Будет осуществляться координация между странами, не входящими в ОПЕК, и странами — членами ОПЕК, а также в рамках самой этой организации. Это сотрудничество приведет к тому, что страны, не входящие в ОПЕК, несколько уменьшат добычу и будут сохранять этот уровень, пока некоторые члены ОПЕК переведут дыхание. А затем они смогут воспользоваться ростом потребления, который начнется в будущем».

Третьего не было дано.

Ямани был убежден, что только второй сценарий может предотвратить катастрофу. Однако некоторые политики, особенно в странах ОПЕК, были иного мнения: Ямани, считали они, хочет защитить себя и Саудовскую Аравию, до нас ему и дела нет.

А другие, главным образом в Соединенных Штатах, смотрели на это по-своему: Ямани ослабил хватку, и ОПЕК на коленях просит нашей дружбы, потому что дела у них идут не так хорошо, как десять лет назад, когда они держали весь мир в своих руках.

Скажем откровенно: Нигерии было наплевать на то, что говорит Ямани. То же можно было утверждать и об Ираке, Иране, Ливии.

И об администрации Рейгана, радовавшейся любым трудностям, которые испытывал Ямани.

— Пусть ОПЕК летит ко всем чертям. Даже если половина Хьюстона окажется на грани банкротства, это не чрезмерная цена за удовольствие видеть, как корчит арабов.

Поскольку никто не хотел внять голосу разума, Ямани решил, что настало время защитить позиции Саудовской Аравии на мировом рынке и преподать коллегам урок.

Усталый и подавленный, он явился к королю Фахду и сказал, что Саудовской Аравии не следует и дальше нести ношу в одиночку. Он предложил покончить с прежней политикой и увеличить саудовскую добычу нефти на 50%.

Это был решительный шаг, и Фахд знал, что он повлечет за собой самые серьезные последствия глобального характера.