Все четверо мужчин вздрогнули, словно только что вспомнив о ее существовании, и мгновенно переключили внимание на Кэролайн. С гневом переводила она глаза с одного забияки на другого, хотя во взгляде, обращенном к Мэту, яда было чуть больше.

— Мне все равно, поссоритесь вы или нет. Мне безразлично, подеретесь ли вы. Мне наплевать, если вы превратите друг друга в кровавое месиво, но не смейте делать это в моей кухне! Убирайтесь!

Голос Кэролайн постепенно повышался, и, заканчивая свою тираду, она уже буквально кричала. Когда она увидела, что мужчины, не сдвинувшись с места, разинули в изумлении рты, словно с ними заговорила стена, Кэролайн схватила стоявшую рядом метлу и начала угрожающе размахивать ею перед их лицами.

— Кэролайн… — начал Даниэль с горечью в голосе.

Мэт бросил в его сторону убийственный взгляд и открыл рот, намереваясь дать достойный отпор.

— Вон! Вон! — опередила его Кэролайн, обходя с метлой в руках стол.

Томас и Роберт с округлившимися от испуга глазами сочли за лучшее поспешно ретироваться. Когда Даниэль, который находился ближе к линии огня, чем Мэт, проигнорировал ее слова и вместо этого ощетинился на брата, Кэролайн глухо шлепнула метлой ему по плечу. Даниэль издал вопль и отскочил в сторону, оказавшись таким образом почти у входной двери.

— Эй!

— Вон!

— Но…

— Вон!

Кэролайн снова нанесла удар, но промахнулась, поскольку Даниэль быстро присел. Метла, описав круг над головой, лишь взъерошила ему волосы. Подняв вверх руки и что-то бормоча, Даниэль поспешно отступил, едва не споткнувшись в спешке о порог. Кэролайн переключилась на Мэта, который не желал двигаться с места и, пока она выпроваживала Даниэля, не сводил с нее прищуренных глаз.

— Убирайся из этого дома! — Кэролайн взяла метлу наперевес.

— Это мой дом, дьявол его побери, и…

— Шмяк!

— О-уу-аа!

Мэт попытался уцепиться за метлу, но Кэролайн быстро дернула ее на себя. Она знала, что если он вырвет метлу, то их противоборство на этом тут же закончится. Смешно даже думать, что они могут мериться силой. Но она ни за что не даст ему насладиться своей капитуляцией. Тем более сейчас, когда настолько была зла, что с удовольствием сделала бы из Мэта приманку для рыб. Вместо того чтобы отступить, Кэролайн подняла метлу вверх, как дубинку, и ринулась на Мэта с таким криком, что по громкости могла бы соперничать с Иаковом.

— Я сказала, вон!

Стремительно приближаясь к Мэту и вопя во всю мощь своих легких, Кэролайн хлестала метлой направо и налево — по столу, стенам, стульям, превосходно имитируя женщину, впавшую в исступление от мужской глупости. Мэт начал пятиться, подняв кверху руки, словно хотел защититься от воинственного напора. У него было такое удивленное лицо, а сама ситуация выглядела столь комично, что при других обстоятельствах Кэролайн могла бы расхохотаться, но не теперь. Ей удалось нанести еще один смачный удар ему по руке, после чего Мэт с воплем выскочил во двор. С чувством удачно завершенного дела Кэролайн захлопнула дверь и заперла ее на задвижку, чтобы Мэт не смог сюда вломиться.

Скрестив руки на груди, Кэролайн с удовлетворением уставилась на запертую дверь. Затем отошла на пару шагов и с победоносным видом стала наблюдать в окно за поверженным противником.

Неподалеку от входа Даниэль что-то говорил Томасу и Роберту, которые, нахмурясь, внимательно слушали. Рейли вертелся у них под ногами, в восторге от этой новой игры. Мэт находился ближе к дому, потирая ушибленную руку и сердито взирая на запертую дверь. На какой-то момент у Кэролайн мелькнула мысль, не примется ли он сейчас колотить в дверь кулаками и требовать, чтобы его впустили. Ей даже хотелось, чтобы Мэт высадил дверь плечом, потому что отпирать она категорически отказывалась. Но Мэт, очевидно, решил не связываться с Кэролайн в присутствии братьев, тем более, что предстоял насыщенный трудовой день. Секунду взвесив все «за» и «против», он повернулся и, не сказав никому ни слова, пошел прочь. Братья не спеша двинулись следом, причем Даниэль с явной неохотой.

Кэролайн отошла от окна и с мрачной улыбкой занялась домашними делами. Маленькая частичка ее сознания непрерывно задавалась вопросом: что же Мэт хотел ей сказать — возможно, что-нибудь нежное, а может, собирался извиниться за свое вопиющее хамство, которое не оправдывают никакие его дурацкие заблуждения? Однако в целом Кэролайн все еще была слишком сильно сердита на Мэта, чтобы зацикливаться на подобных размышлениях. Чем больше Кэролайн думала о том, как Мэт вел себя (и когда вдруг внезапно после их близости, и позже, во время стычки с Даниэлем), тем сильнее кипела от ярости и негодования. Продолжая злиться, она позавтракала тем, что осталось от трапезы мужчин (сколько же можно питаться объедками, ей это начинало надоедать!), налила Миллисент молока и прибралась в кухне. Кэролайн как раз вешала на место метлу, когда ее взгляд случайно упал на окно.

С улицы к стеклу прижалось чье-то лицо. Сильно приплюснутый нос придавал ему нелепый, даже карикатурный вид. Одно мгновение — и видение исчезло, Кэролайн не успела даже закричать. Однако заметила, что кожа у этого странного существа была цвета глины и разрисована множеством желтых и красных полос, а волосы черкые и прямые. Да это же тот самый дикарь! Кэролайн вмиг забыла и о Мэте, и о том, что злится на него. Она содрогнулась от ужаса и возблагодарила Бога за то, что закрыла на замок заднюю дверь, чего днем обычно не делала. Но вот парадный вход…

Кэролайн молниеносно обернулась, схватила в руки мушкет, стоявший наготове в углу кухни, когда она находилась дома одна, и поспешила в гостиную. Оружие всегда было заряжено и содержалось в полном порядке. Мэт научил ее, как приставлять мушкет к плечу, отводить назад ударник затвора и нажимать на курок. Однако Кэролайн всегда казалось: в самом крайнем случае ей придется воспользоваться мушкетом, чтобы позвать мужчин прийти ей на помощь. Она не была уверена, что сможет выстрелить в человека, даже в дикаря. Хотя, если у нее не останется выбора…

В гостиной кто-то был — краем глаза Кэролайн увидела, как неизвестный таится в темноте. Набрав в легкие побольше воздуха, она повернулась в эту сторону, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Но прежде чем Кэролайн успела даже подумать о том, чтобы выстрелить, пальцы ее внезапно онемели от испуга и она выронила мушкет, он с громким стуком упал на пол. Незнакомец проворно отскочил в сторону на случай, если оружие вдруг выстрелит, а Кэролайн так завопила, что могла бы разбудить и мертвого.

— Клянусь Гедеоном, Кэролайн, это всего лишь я!

Кэролайн сразу узнала голос, а потом увидела и самого Даниэля.

От ее визга он снова подскочил и, оторвав, наконец взгляд от мушкета, который, к счастью, так и не выстрелил, посмотрел на девушку.

Сердце Кэролайн отчаянно билось, она отняла ладони ото рта и гневно уставилась на Даниэля. Еще бы! Чуть не до смерти ее напугал! К тому же, она все еще злилась на него за вчерашнее.

— Что ты здесь делаешь? — угрожающим тоном спросила Кэролайн, пытаясь окончательно прийти в себя. — Впрочем, сейчас это неважно! В окно на кухне заглядывал дикарь!

— Дикарь? — удивился Даниэль. — Должно быть, ты ошиблась.

— Я не ошиблась, — возразила Кэролайн. — Можешь сам пойти и убедиться.

Даниэль направился в кухню. Кэролайн подняла с пола мушкет и поспешила следом за ним.

— Здесь никого нет, — сказал он, остановившись в центре кухни и всматриваясь в окно. Затем огляделся по сторонам.

— Он был там, снаружи, и заглядывал сюда, — настаивала Кэролайн, вкладывая ему в руку мушкет и подталкивая к выходу.

Гримаса на лице Даниэля красноречиво говорила о том, что он явно считал, будто у Кэролайн не все дома. Тем не менее, подошел к двери, отпер замок и вышел наружу. Миллисент, мяукая, обвилась вокруг его ног.

— Отойди, кошка. Если здесь и был дикарь, то он уже ушел.

По мнению Кэролайн, Даниэль вел себя не по ситуации беззаботно.