Семейство Грантов собиралось в церковь, когда в доме зазвонил телефон. Рейчел, уже почти одетая, вплетала голубую ленту в косу Лорен, в то время как Бекки пыталась обуть Кейти. Лиза оккупировала ванную наверху. Элизабет была в спальне Стена, помогая Джей-Ди одеть его. Джей-Ди вместе с Тильдой пришли присмотреть за больным, пока семья будет в церкви на воскресной службе.

– Телефон, Рейчел, – крикнула снизу Тильда.

– Роб? – взметнула брови Бекки. Рейчел пожала плечами и спустилась вниз по лестнице к телефону. Когда она положила трубку, вид у нее был хмурый.

– Кто это был, дорогая? – спросила Тильда, возившаяся на кухне с посудой,

– Меня вызывают в полицию.

– Что? – Бекки, спускавшаяся по лестнице с Кейти на руках, случайно услышала разговор.

– Меня просят срочно приехать. Зачем – не говорят.

Но Рейчел знала наверняка, что все это так или иначе связано с Джонни. Она плотно сжала губы. Должно быть, Джонни попал в беду. Неужели он еще раз выходил из дома прошлой ночью?

– В воскресенье утром? – удивилась Бекки. – А как же церковь?

– Я постараюсь успеть. – Рейчел взглянула на часы. До начала службы оставалось больше часа.

– В крайнем случае ты можешь сходить. Со мной и Джей-Ди на вечернюю службу, – предложила Тильда, заливая пенный раствор в посудомоечную машину и захлопывая дверцу. Тильда ходила в другую церковь, но раньше случалось, что Рейчел и Беюй» составляли ей компанию. Хотя паства там была темнокожая, белых встречали радушно, тем более что все знали о чуть ли не родственных отношениях между Тильдой и Грантами. – Моя Таня теперь солирует в хоре. – Таня была младшей дочерью Тильды.

– Неужели? С удовольствием послушала бы ее. Но я все-таки надеюсь успеть к началу утренней службы.

– Ты думаешь, это как-то связано с магазином… или с этим Харрисом? – Опустив Кейти на пол, Бекки с тревогой смотрела на сестру.

Рейчел вздохнула.

– Мама тебе рассказала?

– Конечно.

– Ну естественно. – Следовало ожидать, что Элизабет доложит обо всем Бекки. – Думаю, что-то с магазином. Может, витрину разбили или еще что…

– Может быть.

Тон у Бекки был явно скептическим. Что наговорила ей Элизабет, оставалось лишь гадать.

– Пожалуй, я поеду и узнаю все на месте.

Бекки и Тильда обменялись многозначительными взглядами, когда Рейчел вылетела из кухни.

Через несколько минут, уже одетая, с ключами от машины в руках, Рейчел заглянула на кухню. Элизабет еще не спускалась – хоть это было отрадно. Бекки и Тильда, о чем-то шептавшиеся возле посудомоечной машины, разом умолкли, завидев Рейчел.

– Бек, скажи маме, куда я уехала, хорошо? Передай, что я постараюсь успеть в церковь, но если мне это не удастся, приеду домой, как только освобожусь. И пожалуйста, сделай так, чтобы она не появлялась в полиции, договорились?

– Постараюсь. – Бекки сочувственно покачала головой. – Хотя ты ведь знаешь маму.

– Знаю. – Сестры обменялись печальными улыбками, и Рейчел ушла.

Полицейский участок располагался в маленьком кирпичном здании на Мэдисон-стрит, в полумиле к югу от магазина Гранта, почти на самой окраине города. Рейчел не раз бывала здесь по делам школы. Автостоянка оказалась забитой, что для воскресного дня было весьма нетипично, и в самом помещении, как отметила Рейчел, шагая по унылому коридору, было необычайно много дежурных полицейских. Она не стала заострять внимание на таких деталях, лишь мысленно зафиксировала их.

– Здравствуйте, вы хотели меня видеть? – обратилась она к молодому офицеру, сидевшему в приемной. Его лицо было ей незнакомо, и Рейчел предположила, что он новенький и не местный.

– Мисс Грант?

– Да.

– Минутку. – Он поднял трубку телефона, нажал на кнопку и произнес: – Здесь мисс Грант.

– Могу я узнать, в чем дело? – поинтересовалась она у офицера, когда тот положил трубку. Он покачал головой:

– Вам придется узнать от шефа.

Удивленная, Рейчел уже хотела было спросить, с чего это вдруг Уитли вышел на работу в воскресенье (он был примерным прихожанином и не пропустил еще ни одной воскресной службы), когда сам шеф полиции вышел из двери, ведущей в служебные помещения и следственный изолятор.

– Рейчел, – с улыбкой приветствовал он ее, но Рейчел, уже ощущая растущую тревогу, отметила, что вид у него усталый и довольно мрачный. Под глазами набрякли мешки, а цвет лица – обычно здоровый – приобрел сероватый оттенок.

– Что случилось? – резко спросила она.

– Пройдемте ко мне, Рейчел. Там мы сможем поговорить.

Он открыл перед ней дверь, пропуская вперед. Рейчел, уже заметно нервничая от всевозможных догадок, прошла по коридору и, зайдя в кабинет шефа полиции, села на предложенный стул.

Сержант Уитли закрыл дверь и уселся за свой стол. Единственное крохотное окошко почти не пропускало солнца. Яркий свет, бивший из люминесцентной лампы, не щадил ни обшарпанный пол, ни потемневший металлический стол, ни усталого, измученного сержанта. О том, как она выглядела сама в таком мерзком сиянии, Рейчел могла лишь догадываться.

– Что случилось? – вновь спросила она и сложила руки на коленях.

– Сначала я должен задать вам несколько вопросов, – сказал он. – Не возражаете, если я буду записывать наш разговор на пленку?

– Нет, конечно.

– Благодарю вас за понимание. Знаете, запись помогает избежать в дальнейшем недоразумений. – Открыв верхний левый ящик стола, сержант Уитли достал портативный магнитофон и щелкнул кнопкой. Потом откинулся на спинку кресла и устремил на Рейчел тяжелый взгляд из-под полуопущенных век. Руки он сложил на животе.

Рейчел мысленно отметила, что у сержанта намечается брюшко. Что ж, в его возрасте – судя по всему, Уитли было около шестидесяти – этого редко кому удавалось избежать.

– Вчера вы были на пикнике, верно? – спросил он. Рейчел кивнула. Потом, вспомнив о магнитофоне, сказала:

– Да.

– А потом?

– Я поехала домой. Но в чем дело?

– Это все?

– Нет. Позже я выходила из дома. Чтобы заехать… за приятелем, который слишком много выпил и сам не мог сесть за руль.

– Кто этот приятель?