– Нет, неправда, – ошеломленная, воскликнула Рейчел.

– Правда, – ответил он, поймав ее взгляд.

Что-то заставило Рейчел поверить в его искренность. И сознание того, что подросток Джонни Харрис предавался сексуальным фантазиям, в то время как она преподавала ему родной язык, повергло ее в дрожь. Должно быть, он почувствовал ее напряжение, поскольку взгляд его опять упал к ногам женщины, а руки медленно поползли по ложбинке меж бедер к коленям. Добравшись до коленей, он потянул Рейчел вниз, так что ягодицы ее оказались на самом краю дивана, и тут же широко раздвинул ей ноги.

– Джонни… – прошептала Рейчел, задыхаясь, смущенная столь откровенной демонстрацией своего тела. Но в шепоте и сама не услышала протеста. Сейчас, даже если бы жизнь ее была поставлена на карту, она бы не отказалась от этих сладких минут. Так велико было возбуждение, завладевшее ею.

– Я часто воображал, как занимаюсь этим с тобой. Представлял, как ты выглядишь в этот момент, какая ты на вкус, какие звуки издаешь.

– О, прошу тебя… – Рейчел едва ли соображала, о чем именно хочет просить. Его признания и картины, которые он рисовал в своем воображении, повергали женщину в величайшее волнение. Глазами, исполненными страстной неги, она наблюдала за движениями Джонни, в то время как он все выше задирал ей юбку, обнажая взору то, что еще до сих пор оставалось прикрытым. Уже в одних только движениях его сильных, загорелых, волосатых рук, скользивших по ее светлой нежной коже, таилось глубокое очарование эротики. А уж от возбуждения, которое эти руки провоцировали, у Рейчел и вовсе дух захватывало. Джонни склонил голову и занялся тем, чего она от него и ожидала, чего хотела, жаждала и в то же время стыдилась.

При первом прикосновении его губ она напряглась, судорожно вздохнула, потом опять откинулась на подушки дивана, закрыла глаза, пальцами впилась в мягкую обивку и отдалась во власть чувства. Он был нежен, изысканно нежен; его язык – горячий и пытливый, нащупывал именно те тропинки, которые вели к вершине блаженства.

Пальцы Рейчел запутались в его волосах, когда она попыталась отстранить его от себя, дабы не оказаться низвергнутой в темную пропасть, разверзшуюся у ее ног, но он не останавливался. Сдавшись, она все-таки рухнула с криком в манящую бездну.

Когда сознание вернулось к ней, Рейчел обнаружила Джонни все в той же позе. В памяти ожила пережитая эротическая сцена, и Рейчел вспыхнула от смущения, одновременно попытавшись сесть и сдвинуть ноги.

– О нет, – пробормотал он, метнув мимолетный чувственный взгляд, и крепче обхватил ее бедра, возвращаясь к прерванному занятию.

– Но я… – начала было Рейчел и запнулась, еще сильнее зардевшись и растерявшись. Она никак не могла решиться сказать о том, что в продолжении не видела смысла.

– Кончила? Я знаю, – сказал он за нее, приподняв наконец голову. Его хрипловатый голос, пылающий взгляд, влажные губы, широкие плечи и грудь, которые она обхватывала своими ногами, вновь наполнили ее желанием. – Думаешь, я этого не чувствую? Но я хочу, чтобы ты кончала еще и еще, для меня.

Он подхватил ее к себе на колени, а потом уложил на ковер, так что теперь она обнимала его за плечи, а он оказался между ее расставленных ног. Утратив бдительность, Рейчел совершенно забыла о грудях и не успела опомниться, как он уже расстегивал ей лифчик.

– О, не надо! – Инстинктивно она прикрыла руками свою наготу, но его это не устраивало.

Держа ее за талию, он ждал, пока она закончит сопротивляться, но, не теряя времени, занялся юбкой, которая до сих пор болталась на талии. Это была единственная уцелевшая на ней деталь одежды, и Рейчел вдруг осознала, что лежит совсем нагая, а он между тем так и не разделся. Щеки ее запылали и своим оттенком почти сравнялись с клубничными ягодами на юбке.

– Как избавиться от этой штуки? – Он с нескрываемым любопытством разглядывал юбку, пытаясь отыскать застежку.

– Там пуговица… спереди. – На самом деле их было две – большие, в форме ягоды, они сидели на поясе, и было странно, как это Джонни их не заметил.

– Покажи мне.

Рейчел опустила руки – и тут же угодила в ловушку, поскольку оставила груди без прикрытия, и он не замедлил этим воспользоваться.

– Нет! – Она схватила его за руки. Ей было неловко за свои крохотные, умещавшиеся в самый маленький размер чашечки грудки.

– Ты такая робкая, Рейчел? – спросил он, и нежный изгиб его губ поверг ее в трепетную дрожь. С замиранием сердца наблюдала она за тем, как Джонни, наклонившись, поцеловал сначала один сосок, потом другой. Прикосновение его теплых влажных губ было столь сладостным, что она содрогнулась в экстазе. Какими бы крохотными ни были ее груди, на ласку они реагировали как положено. Задыхаясь от возбуждения, в неизъяснимом восторге выгнув спину, она вновь отдалась во власть своего искусителя.

Ей было настолько хорошо, что она не смела ограничивать его свободу. И потому рот его смело порхал по ее соскам, покусывая их, посасывая, пока сама она не ощутила потребности скинуть с себя не только последнюю одежду, но и стряхнуть остатки сомнений и стыдливости.

– Ах, Рейчел, – расслышала она голос Джонни, и наконец он лег на нее. С наслаждением ощущая тяжесть его тела, ничуть не смущаясь колких прикосновений щетины и грубой одежды, она подставила свои губы его жадному рту и растворилась в блаженном поцелуе, который дарили друг другу их страдающие от одиночества души.

На этот раз в ее распоряжении было лишь несколько секунд, чтобы осмыслить свои ощущения.

Итак, Джонни был большим и сильным – гигантом в сравнении с ней. Вкус виски, который она впитывала с поцелуем, вдруг показался ей эротичным. Он целовал ее жадно, как изголодавшийся дикарь, и словно требовал от нее такой же страсти. Рейчел сбросила с себя груз вековых запретов, крепче прижала мужчину к себе, обвив ногами спину, и застонала в нетерпении, пока он расстегивал джинсы, освобождая свою возбужденную плоть и погружаясь в нее. Ощутив его в себе – горячего, огромного, пышущего страстью, – Рейчел чуть не задохнулась от нахлынувшего чувства. И потом уже не могла думать ни о чем, всецело подчинившись его звериному натиску, и сама уже извивалась, кричала и стонала, как дикое животное.