Не вредно быть для этих случаев в курсе того, как действуют закон во времени.
КАКАЯ ОБОРОНА НЕОБХОДИМА, ЧТОБЫ СЧИТАТЬСЯ НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНОЙ
Есть в нашей судебной практике одно очень больное место, которое болит еще со времен Российской империи. Поскольку оно болит так долго, естественно, что и законодательство, и судебная практика, и высоколобые научные мужи держали его в сфере своего пристального внимания и прописывали мудрые рецепты для лечения. Казалось бы, что оно давным-давно должно быть излечено. Но вы догадываетесь, что оно продолжает болеть, дожив до времени пышного расцвета, объявленного ельцинской конституцией правового государства.
По заголовку очерка вы также догадались, что речь идет о так называемой необходимой обороне. Что это такое? В уголовном праве всех стран без исключения предусмотрено право граждан защищать себя, свою семью, свое имущество от преступного нападения. Имеют такое право и российские граждане.
Право-то имеют, но пользоваться им не рекомендуется. Чтобы это объяснить, начнем танцевать, как положено, от печки. То есть от закона. И начнем с уголовного кодекса 1926 года, времени, когда у власти утверждался лучший друг, вождь и учитель всего прогрессивного человечества Иосиф Джугашвили по прозвищу Сталин.
48. Признаются смягчающими обстоятельствами, при определении той или иной меры социальной защиты, если преступление совершено: а) хотя и с превышением пределов необходимой обороны, но для защиты от посягательства на Советскую власть, революционный правопорядок или личность и права обороняющегося или другого лица...
Мы видим, что само понятие необходимой обороны не определено, сказано только, что превышение пределов необходимой обороны служит смягчающим обстоятельством при назначении “мер социальной защиты” (с мая 1934 года в законодательстве стал без лицемерия вместо этого термина применяться термин “наказание”). Мы можем только сделать логический вывод, что если превышение пределов необходимой обороны смягчало наказание, то сама необходимая оборона могла освободить от наказания. Но это логический вывод, а не буква закона. Буквально же о необходимой обороне и о том, что она может вообще освободить от наказания, не сказано ничего.
Теперь возьмем уголовный кодекс времени Хрущева. Времени так называемой “оттепели” после сталинских морозов.
Статья 13. Необходимая оборона
Не является преступлением действие, хотя и подпадающее под признаки деяния, предусмотренного в Особенной части настоящего Кодекса, но совершенное в состоянии необходимой обороны, то есть при защите интересов Советского государства, общественных интересов, личности или прав обороняющегося или другого лица от общественно опасного посягательства путем причинения посягающему вреда, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны.
Превышением пределов необходимой обороны признается явное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства.
Не успели еще создать соответствующий правлению демократа Ельцина уголовный кодекс, как в 1994 году записали новый текст статьи 13.
Статья 13. Необходимая оборона
Каждый имеет право на защиту своих законных интересов, прав и законных интересов другого лица, общества, государства от общественно опасного посягательства независимо от возможности избежать посягательства либо обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.
Правомерной является защита личности, прав и законных интересов обороняющегося, другого лица, общества и государства путем причинения любого вреда посягающему, если нападение было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.
Защита от нападения, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.
Итак, в сталинскую эпоху понятие необходимой обороны не было вообще определено. В хрущевский период понятие необходимой обороны развернули довольно подробно. Но присутствует предостережение, что не следует превышать ее пределы, коими признается “явное несоответствие защиты характеру посягательства”. Новый текст, внесенный при Ельцине, значительно обширнее и провозглашает право на защиту всего на свете: общества, государства, личности, прав и интересов и т.п. И это с любопытной оговоркой “независимо от возможности избежать посягательства либо обратиться за помощью к другим лицам или органам власти”.
Причину этой оговорки следует объяснить. Дело в том, что судебная практика, на чем мы еще остановимся подробнее, всячески ограничивала провозглашенное право граждан на самооборону. Это особенно проявлялось в случаях смерти нападавшего. Например, пьяный хулиган приставал к девушке, проходящий мимо молодой человек попытался хулигана остановить, а тот полез на него. Молодой человек сделал то, что он и должен был сделать — нанес ему удар в челюсть. Пьяный не удержался на ногах, стукнулся головой об асфальт и умер. Привлеченный за убийство к уголовной ответственности парень на суде пытался оправдаться, что иначе поступить он не мог, но судьи охлаждали его пыл: “а почему вы не обратились в отделение милиции, которое расположено от места происшествия в ста метрах?”, и, даже “вы же могли от пьяного убежать!”
Стоит отметить и одно тоже любопытное обстоятельство: в варианте 1994 года говорится о праве обороняющегося на причинение агрессору любого вреда. Через два года, уже в новом кодексе, слово “любого” исчезло. Это нельзя не отметить, ибо мы видим, что на протяжении истории законодательства о необходимой обороне, оно в целом расширяло понятие необходимой обороны, как право гражданина на оборону от неправомерного нападения. В данном случае оно сужает это право.
В действующем уголовном кодексе необходимой обороне посвящена статья 37, имеющая, по сравнению с предыдущим законодательством, существенное и полезное дополнение: “Право на необходимую оборону имеют в равной степени все лица независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения”. Здесь, очевидно, содержится намек на спецназовцев и каратистов.
И все же я не устаю повторять, что закон — только напечатанный на бумаге текст (поскольку законы перестали высекать на камне). По-моему, последний раз текст первой конституции РСФСР был отлит из бронзы снесенного памятника генералу Скобелеву и помещен на Обелиске свободы замечательного скульптора Андреева. Затем, в свою очередь, этот обелиск был уничтожен вместе с напоминанием о свободе и заменен памятником Юрию по прозвищу Долгорукий, как якобы основателю Москвы (хотя он только ограбил боярина Кучку, отняв у него Москву). Жизнь закону дает не текст, а практика, сила государственного принуждения.
Но прежде чем рассказать о практике применения закона о праве на самооборону, стоит остановиться на юридической науке, на учебниках уголовного права, ибо они направляют мысль юристов, которые, получив юридическое образование, займут должности следователей, прокуроров и судей.
Конечно, возьмем самый последний по времени учебник издания 1999 года как последнее слово юридической науки.
Критериями наличия необходимой обороны авторы считают:
1) общественную опасность;
2) наличность;
3) действительность (реальность) посягательства.
В чем разница между наличностью, действительностью и реальностью я не знаю. Хотя авторы и пытаются далее объяснять, выглядит это довольно туманно. Но совершенно правильно они подводят итог: “ни закон, ни судебная практика не предлагают четких критериев явного несоответствия защиты характеру и степени общественной опасности посягательства”. К сожалению, не предлагают этого и ученые. Они пишут: “Соответствие средств защиты степени общественной опасности посягательства по общему правилу предполагает примерное равенство размеров вреда, причиняемого посягательством и средствами защиты”. А как измерить это равенство или, наоборот, неравенство? Попробуйте в момент нападения определить, соблюдаете вы или не соблюдаете этот теоретический принцип?
