«И потому Штайнерты указали мне на дверь»,— думал Вебер.

Разумеется, в нынешней ситуации нельзя было допустить скандала с Витте, следовало любой ценой сделать так, чтобы история со служанкой Анной не переросла в целое дело. По мнению Витте и Штайнертов, он, Вебер, на сегодня — единственный человек, который может спровоцировать скандал. Этим объясняется телефонный звонок Витте и назначенный на завтрашнее утро визит. Теперь Веберу было любопытно, чем именно Витте попытается его подкупить.

Не понимал он только одного: почему Анна должна была погибнуть, если война между Штайнертом и Витте закончилась. Неужели неделя, когда Витте колебался, включить ли Штайнерта в громадный бизнес с Кашеленом, могла стоить Анне жизни?

— Что, проняло? — спросила фройляйн Долл, видя задумчивость Вебера.

— В известном смысле,— признал Вебер.— Так Витте со Штайнертом сливают свои лавочки?

— Ну-ну! — погрозила она пальчиком.— Ведь это только сказка.

Он согласно кивнул и допил свою порцию. Потом встал и сел на постель, шепнув:

— Ты просто добрая фея…

— Гм…— мурлыкнула она и села.

Лица их были так близко, что он щекой чувствовал ее дыхание. Взгляд ее был полон ожидания.

И в этот момент в замке заскрежетал ключ.

— Кто это? — шепнула она.

— Виктория,— вздохнул Вебер.

Она усмехнулась и легонько щелкнула его по носу. Потом сказала:

— Потом пришла злая фея, колдунья…— И в голосе ее прозвучала тихая печаль.

Стоявшая в дверях Виктория со злорадной усмешкой любовалась идиллией, открывшейся ее глазам. Вебер спрятал руки, обнявшие было фройляйн Долл, и, нахмурившись, он окинул взглядом Викторию, не сулившим ей ничего хорошего.

Виктория подняла сетку с покупками. Показывая на бутылку, лежавшую среди пакетов, сухо бросила:

— Выпейте минеральной воды, это успокаивает!

На следующий день ровно в одиннадцать Вебер остановил машину перед усадьбой Витте в Риссене и окинул взглядом дом. Жалюзи были подняты, но плотные шторы скрывали комнаты от любопытных взглядов с улицы. Газон давно весь подстрижен, и сено убрано.

Вебер повернулся к сидевшей рядом Виктории.

— Еще раз прочитайте ту заметку.

Виктория взяла в руки газету, лежавшую на коленях.

«В связи с нашим вчерашним сообщением об останках женщины, найденных у подножья горы Обер, получена следующая новая информация: кантональная полиция сумела идентифицировать одежду погибшей. Все вещи французского происхождения. Полиция полагает, что речь идет о несчастном случае. Поскольку в ближайших туристских центрах никто не пропал, следует думать, что речь идет о французской туристке, оказавшейся здесь проездом. Полиция кантона передала соответствующую информацию французской полиции. Это третья за последние два года жертва горы Обер, восхождение на которую считается трудным и небезопасным».

Опустив газету, Виктория взглянула на Вебера, который открыл бардачок и извлек маленький магнитофон. Потыкал кнопки, проверяя, работает ли аппарат, потом сунул его во внутренний карман пиджака. Маленький чувствительный микрофон прикрепил для надежности заколкой к подкладке. Потом спросил:

— На ней действительно было французское белье?

— Понятия не имею,— отрезала Виктория.— Во всяком случае Витте мог без труда одеть ее в такое белье. Потом отправил сына с Анной в ту часть Швейцарии, что поближе к французской границе, и вот следы ведут во Францию. Недурная идея. Вы хотите принять его предложение?

Вебер покачал головой.

— А мы можем себе позволить такую роскошь? — спросила Виктория, как всегда проявив практическую сметку.

— Эту роскошь мы должны себе позволить,— неохотно буркнул Вебер и вылез из машины.

В компании Виктории он пересек улицу. На этот раз ворота не были гостеприимно распахнуты, как накануне. Вебер нажал кнопку звонка, и почти в ту же минуту на крыльце появился Йоханнес. В шелковой полосатой куртке он выглядел просто роскошно. Черная бабочка под белым крахмальным воротничком — величиной с вентилятор, а стрелки на брюках такие острые, что ими можно было бы резать хлеб. Он торжественным шагом подошел к воротам, гравий скрипел под начищенными до блеска черными ботинками.

— Добрый день! Герр Витте вас уже ждет,— сказа он, отворяя калитку.

Вебер приостановился и взглянул на Викторию.

— Мой приятель Джамбо,— представил он.— Вы знаете, тот, о котором я рассказывал.

— А у вас с самого утра одни шуточки, герр Вебер,— делано ухмыльнулся Йоханнес, закрыл калитку и сделал приглашающий жест.— Будьте любезны пройти со мной!

Вильгельм Витте вышел на террасу, сердечно их приветствуя. Энергично пожал Веберу руку, словно встретил приятеля после долгой разлуки.

— Рад вас видеть, герр Вебер,— сказал он, бросив мимоходом вопросительный взгляд на Викторию.

— Моя сотрудница, фройляйн Зоммерфельд,— представил Вебер.

Вильгельм Витте пожал руку и Виктории.

— Очень рад познакомиться.

— Добрый день. Посмотрим, долго ли продлится это удовольствие.

Вебер тем временем огляделся вокруг. Подиум, на котором накануне вышагивали манекенщицы, уже убрали, но вокруг по-прежнему стояли манекены, выглядевшие такими живыми, что Вебера так и тянуло пожать им руку. Облачены они были в модели последней коллекции фирмы Витте. Впереди приколоты были карточки с обстоятельной характеристикой и ценой каждой модели.

— Да, мир бизнеса уже думает об осени и зиме,— обратился Витте к Виктории, которая с огромным интересом разглядывала модели. Подойдя к одному из манекенов, развернул его вокруг оси так, чтобы можно было разглядеть модель со всех сторон.

— Если вам что-нибудь понравится,— продолжал он,— счастлив буду подобрать ваш размер.

Виктория взглянула на манекен с размерами «мисс Вселенная», и ее грустный взгляд задержался на божественной формы бюсте.

— Но давайте присядем! — вырвал ее из мечтаний Витте.— Лучше всего там,— и показал на крытую черепицей беседку, стоявшую над крутым берегом Эльбы.

Они миновали целую шеренгу манекенов. Их искусные прически, затуманенные длинными ресницами взоры и грубый макияж вызывали впечатление, что это живые девушки, которых нередко встретишь на улице.

Усевшись наконец, Вебер еще раз взглянул на дом. Он все пытался увидеть Магдалену Кашелен, но она не попадалась на глаза. Когда он опять обернулся, взгляд его упал на лестницу из толстых дубовых колод, ведущую на частный пляж Витте. Внизу стояла заброшенная пляжная кабинка, дальше видны были лодочный сарай, пирс и яхта, мечтательно покачивавшаяся на волнах.

С Эльбы веял свежий бриз. Только одна небольшая моторка тянулась вверх по реке, в сторону Бланкензее. Эльба словно отдыхала. Большие корабли пойдут здесь только после обеда, когда начнется прилив. Вебер потянулся за биноклем, висевшем на поддерживающем крышу столбе, и взглянул на реку. В объективе выросла моторка, за штурвалом он узнал Магдалену. А за лодкой на водных лыжах мчался Михаэль. Вебер видел его впервые после встречи на серпантине под Невшателем.

Молча усмехнувшись, Вебер повесил бинокль на место. Бросив последний взгляд на сверкавшую под солнцем Эльбу, он повернулся к Витте и выжидательно уставился на него.

— Говоря коротко,— начал Витте,— я задумал крупное расширение нашего бизнеса. В наших планах мы не ограничиваемся внутренним рынком, а идем дальше, мыслим категориями всей Европы.

— Европейский Общий рынок,— сухо кивнул Вебер.

— Совершенно верно! Таможенные границы исчезают, и наш долг — приспособиться к новым условиям.

— Как это связано с предложением, которое вы хотите сделать герру Веберу? — спросила Виктория, с интересом выслушав рассказ Витте.

Витте на миг запнулся, но продолжил рассказ:

— Да, конечно. В странах, относящихся к Европейскому Сообществу, действуют фирмы, аналогичные нашей, и с их ними приходится считаться. Я ищу заслуживающего доверия человека, который, путешествуя по интересующим нас странам, оценил бы ситуацию на рынке с точки зрения наших потребностей.